Я не собиралась звонить Матвею. В конце концов, захочет, сам позвонит. С меня хватило и последнего нашего телефонного разговора.
Остаток дня обещал быть спокойным и однообразным. Меня снова ждали кухня, уборка и долгие часы лежания в кровати, в ожидании сна. И… меня это напрягало. Не то чтобы мне нравилось постоянно находиться в напряжении, но я не привыкла к тишине. И сейчас, как только я переступила порог квартиры, она снова начала на меня давить. Точно так же, как и прошлым вечером.
Я больше не звонила Новаку. Пусть и хотелось снова услышать его. Несмотря на это, я держалась и не собиралась совершать подобных глупостей. Ему явно было не до меня. Пусть так.
А на следующий день меня стали мучить подозрения: а не решил ли Матвей меня кинуть? В том смысле, что планирует забрать деньги, наплевать на все и скрыться. Потому как он по-прежнему не напоминал о себе. Когда же мне вечером позвонил незнакомый мужчина и сообщил, что теперь он будет дозированно выдавать мне информацию о брате, подозрения мои стали крепнуть.
— А что насчет матери? — напряженно спросила у Владимира (так представился мужчина).
— Все договоренности в силе. Скоро ее переведут в другое отделение, и начну лечение. Вы сможете с ней видаться. После первого курса ее отпустят домой. Дальнейшие инструкции будут позже.
— Ничего не понимаю, — пробормотала удивленно.
Я сидела на кровати и разбирала вещи, которые успела вчера бросить в стирку, а сегодня их надо было убрать. Руки так и застыли, с зажатой в них футболкой брата. Плечом я придерживала телефон, чтобы не упал на пол.
— На этом разговор можно закончить, — произнес Владимир и отключился.
Только открыла рот, чтобы задать ему очередной вопрос, как он, будто трусливый заяц, прервал связь. С одной стороны, предусмотрительный шаг. Так как я не выдержала и обложила его трехэтажным. Потом еще и Новаку досталось.
Из-за злости, которую сейчас испытывала, схватила телефон и бросила его на кровать. Он отскочил и упал на пол. На экране появилось несколько тонких трещинок.
— Черт… — снова выругалась, поднимая смартфон и проверяя сенсорный экран. Работает.
Я уж испугаться успела, что мне светят новые незапланированные траты.
Впрочем, целостность телефона сейчас волновала меня мало. Гораздо больше заботили слова Владимира. Получалось, что Матвей… отпустил меня? Вот так просто? Спустя короткий промежуток времени? И это после того, как грозился наказывать меня за непокорностью всю жизнь? Играть мной, как только заблагорассудится? А что в итоге?
Определенно, мне стало легче. Я избавилась от Новака. Причем, довольно быстро. О такой удаче я и думать боялась, чтобы не сглазить. Только вот… увижу ли я его еще? Услышу голос? Да, он редкостный мерзавец, грубиян, бандит, эгоист и так далее. Говорить о его недостатках можно было часами. Несмотря на это, он мне помог. И умудрился каким-то непонятным образом проникнуть не только в душу, но и сердце. Как такое вообще возможно? Он унижал меня, а я, как сумасшедшая, не иначе, влюбилась в него. И теперь, после того, как до меня стала доходить эта истина, он решил оставить меня.
У меня было мало времени на раздумья. Бросив вещи, которые я так и не сложила в неровные стопки, встала с кровати и стала собираться. Где искать Новака я знала. Была всего лишь одна проблема — пройти в клуб. В прошлый раз меня ждали, поэтому и пропустили. Сегодня же меня там явно никто не ждет.
Был еще вариант, что Матвей дома, спит и видит цветные сны. Это не слишком вязалось с образом отъявленного мерзавца, который любит женское внимание и деньги. Скорее он проведет всю ночь в клубе, а потом, словно проспал минимум восемь часов, бодрый и свежий отправится на работу, зарабатывать очередные миллионы.
Достала из шкафа первую попавшуюся одежду и стала собираться. Натянула просторные джинсы, нырнула в красную рубашку, которую спереди заправила за пояс. Потом убрала волосы в высокий хвост. Вообще подумывала подстричься. А то длина уже начинала раздражать. Или я просто-напросто на таких нервах, что меня раздражает вообще все, что только можно.
Уже минут через десять я выходила из подъезда на улицу. Часть фонарей не горели, поэтому приходилось всматриваться в темноту под ногами. Это мало спасло мои ноги от промокания. Плевать. Подумаю о столь незначительных проблемах потом. Сейчас главное — добраться до Новака и во всем разобраться. Я устала от игр.
Откуда только силы взялись. Пора было ложиться спать, чтобы завтра на работе не походить на зомби, а я мчалась в клуб. Причем, не для того, чтобы развлекаться. Я не любила недосказанность. И терпеть не могла, когда человек не находил времени на объяснения. Считая, что и так вроде бы все понятно. Только вот, мне было непонятно. И стоило во всем окончательно разобраться.
Ожидаемо, в столь позднее время, у клуба было много народа. И одеты все были так, будто выложили на брендовые шмотки последние деньги. Глупые понты, до которых никому не было дела. Охрана больше смотрела на лица или фигуры тех, кто топтался у входа, чем на сумочку от какого-нибудь крутого дизайнера.
Уже подходя к очереди, расстегнула куртку и стала поправлять волосы, проверяя, не торчат ли они в разные стороны. Ветер был сильный, мог устроить на моей голове воронье гнездо. В этом случае, можно было забыть о пропуске в клуб.
Время тянулось медленно, будто издеваясь надо мной. Я все больше нервничала, боясь, что меня все-таки не пропустят. Или, попав в клуб, я не найду там Новака. Тогда, спрашивается, зачем приезжала? Лучше бы осталась дома и… продолжала мучиться из-за сомнений и предположений, которые были одно мрачнее другого.
Когда очередь таки дошла до меня, я успела замерзнуть, проголодаться и вспомнить все нецензурные слова, которые знала. Охрана, судя по всему, решила со мной не связываться. Махнула рукой и отошла в сторону, позволяя мне пройти внутрь. И это было странно. Потому как вид у меня был не очень. По сравнению с теми, кто стоял передо мной. Я успела как следует рассмотреть наряды девушек, что пришли сюда раньше меня. И так же, как и я, ждали своей очереди. Кстати, не всех их пропустили.
Решила запихнуть свои подозрения куда подальше и идти по уже знакомому маршруту. Матвей не очень любил компанию тех, кто предпочитал тратить последние силы в танце. Его больше интересовали девушки, способные доставить удовольствие где угодно и как угодно. А так же он ничего не имел против компании своих дружков, которые всячески его поддерживали в любом безумстве. Поэтому, видимо, до сих пор и числились его друзьями.
И снова меня никто не останавливал. Даже, казалось, отступали в сторону, чтобы позволить мне беспрепятственно пройти к нужному кабинету, в котором частенько зависал Новак и его закадычные друзья. Надеюсь, Капли сегодня там нет. Его шуточки и дурацкие предложения раздражали. А я сейчас была не в том состоянии, чтобы на них не реагировать. Как бы не разукрасить ему лицо тонкими царапинами, если он бросит в мою сторону очередную порцию плоских шуточек.
Когда увидела знакомую дверь, замерла в паре шагов от нее, не решаясь подойти ближе и постучать. С той стороны доносились громкие голоса и женский смех. Новак себе не изменял. Получал очередную порцию женского внимания и плевать хотел на то, какие цели преследуют эти девицы.
Черт… Я же не ревную? Этого еще не хватало. Ревновать этого придурка к особам легкого поведения. Впрочем, чем я лучше? Если так подумать, за короткое время я заработала столько, что им и не снилось. Думать же о том, чем я, собственно, работала, не хотелось. Поэтому, послав все к уже известному черту, я сделала последние два шага, оказалась возле двери и постучала. Пока ждала, когда мне откроют, думала сердце в пятки уйдет. Или еще хуже — остановится.
Дверь открыл Капля. Он был в пьяном угаре и, кажется, не сразу меня узнал. Посмотрел потеряно, не понимая, а что я тут делаю. Открыл рот, чтобы что-то сказать, но почти сразу его закрыл. Потом таки пробормотал тихо парочку нелестных. Умудрилась расслышать его слова даже через громкую музыку, которая доносилась из кабинета и смешивалась с женским смехом. Эти курицы что, говорить не умеют? Только ржут так, что хочется влететь и вышвырнуть их. Пусть кудахчут в другом месте.
