Нет, — дует Камила губы.
Мне хочется материться.
Выскочив на улицу, я вызываю такси и прошу маму найти номер этой Эли, пока сама еду на Литейный. Через полчаса у нас есть номер Васькиной подруги и ее матери.
— Она не знает, где Эля… — голос мамы срывается. — Она мать-одиночка, за девочкой приглядывает бабушка, пока Татьяна на работе. Бабушка видела, как девочка села в какую-то машину. Они ее с пяти часов ищут.
Меня обдает холодом с головы до ног.
Все это вдруг превращается в один большой кошмар.
В доме Эли Шестаковой настоящий дурдом.
Ее мать переворачивает шкаф с одеждой и вытряхивает ящики. У нее нет паролей от соцсетей дочери, а Василине мы вообще запретили их иметь! Если они у нее есть, то я об этом не знаю.
Сидя за компьютером девочки, я пытаюсь подобрать самые простые пароли, включающие дату ее рождения и прочую банальщину, но все без толку.
У меня в висках долбят молотки.
Через полчаса я прихожу к выводу, что не знаю, что мне делать!
Уже почти десять вечера.
Мы должны найти их сегодня. В ближайшее время. В ближайший час. Или два. Может, у нас вообще времени нет.
От паники по моей спине течет холодный пот.
Я думаю о том, чтобы поехать в полицию и сколько это займет времени. Я отправляю в полицию маму, а сама делаю то, на что в обычный день никогда, ни при каких обстоятельствах не пошла бы.
Отыскиваю в телефонной книжке единственный номер, который приходит в голову.
С колотящимся сердцем я жду, пока идут бесконечные гудки. Боясь, что меня проигнорируют, я зажмуриваю глаза так, что слипаются ресницы.
Может быть, он со своей девушкой. Сегодня суббота. Мне ничего от него не нужно, только помощь. Я испеку ему торт, сделаю минет без обязательств, все, что он захочет, только бы он мне помог.
— Да? — хрипловатый голос в трубке.
На коже взрываются мурашки.
Я глотаю слезы и, молча, дышу в трубку.
— Карина.
— Я бы ни за что не стала тебя беспокоить, — выпаливаю ему. — Но мне очень нужна твоя помощь…
Карина
Мне кажется, что если буду стоять на месте, из меня выскочит душа, поэтому кружу вокруг фонарного столба, утаптывая снег и всматриваясь в полупустую дорогу перед собой.
С собой у меня ни перчаток, ни шапки, только телефон, который я сжимаю в ладони, как церковную свечку. Я уже не знаю, кому должна молиться, богу или человеку, которого жду как манны небесной.
Это странно, неправильно, но я жду его с ощущением, что даже его присутствие в данную минуту рядом снизит мою панику с тысячи пятисотого уровня до чуть менее кошмарного. Его присутствие успокоит меня, черт возьми. И это неправильно.
Я не должна этого чувствовать. Он не мой парень. Даже не мой друг. Может быть, я предложу ему дружбу, если только этот день не закончится каким-нибудь кошмаром.
Втягиваю в себя воздух вместе с запахами улицы, когда на горизонте появляются очертания знакомого черного внедорожника с наглухо тонированными стеклами.
Мое сердце начинает биться чаще, пока громадный красавец приближается, а потом тормозит рядом.
— Мне нужен пароль от этой соцсети… логин, это номер телефона… — слышу, пока карабкаюсь в машину. — Да, то есть взломать…
Денис трогается, как только я захлопываю дверь.
Наши глаза встречаются, и я одними губами беззвучно говорю:
— Привет.
Денис быстро кивает.
Я знаю, что выгляжу растрепанной, но мне не до прически, а он… он выглядит чертовски съедобным.
На нем расстегнутая парка, под которой футболка и спортивные штаны. Его волосы взъерошены. Он направлялся в спортзал, когда я позвонила. Он единственный человек из моих знакомых, который проводит вечер субботы в спортзале, но я уже знаю, что это очень на него похоже. Чертова дисциплина! Иначе на его животе не было бы идеальных кубиков, от которых у меня собственный живот дрожит.
Вслушиваясь в разговор, грею дыханием окоченевшие руки.
Меня потряхивает от холода.
На том конце провода что-то активно тараторит мужской голос.
Рука Дениса взмывает к панели с жидкокристаллическим дисплеем, и через секунду мое лицо и ноги обдает горячим воздухом, от которого на щеках покалывает кожа.
— Ты говорил, что у тебя на Кипре какой-то спец… — продолжает он разговор. — Я и не предлагаю бесплатно. Пусть скажет, сколько заплатить? Это нужно прямо сейчас…
Я отправила ему все, что нашла. Айпи-адреса, номера телефонов, имена и фамилии.
Пока я копошусь, машина минует светофор и сворачивает на парковку перед местным мини-маркетом.
— Да… Деньги сейчас переведу. Пусть поднапряжется. Если надо, доплачу, — говорит он, одной рукой паркуя машину, второй держа у уха телефон. — Жду.
Деньги. Черт. Я об этом не думала.
Я вряд ли смогу вернуть ему деньги. Я должна об этом сказать, хоть и уверена, что мои деньги ему до лампочки, и в ответ он разве что закатит глаза.
— Спасибо, — срывается с моих губ, как только Денис кладёт трубку.
— Я еще ничего не сделал, — бормочет, сосредоточенно стуча большим пальцем по экрану своего телефона.
Очевидно, он делает платеж.
Напряжение сидит во мне, как пружина.
Мне страшно.
Я боюсь за Ваську. В голове роятся ужасные мысли. Из-за этого я говорю сбивчиво и нервно.
— Все равно спасибо. Я не знаю, как тебя отблагодарить… у тебя и так все есть…
— Ты так думаешь? — прерывает мой невнятный монолог.
Повернув голову, вижу его точеное лицо.
Уперев локоть в водительскую дверь, Денис смотрит на меня.
— Я о тебе не думаю, — вру ему в лицо. — Я не твоя фанатка.
— Правда? — говорит сухо. — Теперь я спокоен.
— Вот и отлично.
Его глаза сверлят мои.
Отдирают от моего лица миллиметры. То тут, то там. То на подбородке, то на губах, то на лбу. Так демонстративно, что мне кажется, будто лица касаются его пальцы… Или его губы…
Они шевелятся, четко проговаривая команду:
— На заднем сиденье ноутбук. Возьми его.
Сморгнув наваждение, переворачиваюсь и с возней дотягиваюсь до ноутбука. Поставив его на колени, загружаю.
— Здесь пароль… — бормочу.
— “Ника пять восемь один”, — говорит он.
В моем горле образуется отвратительный привкус, когда ввожу названную им комбинацию в строку “пароль”.
Почему это режет, как нож, черт возьми?!
Минуты тянутся
