Дарья поняла, что хочет уйти. Когда Денис вернётся, она скажет ему об этом. Попросит вернуться в барак, где их связывают только приятные воспоминания. Из детства.
Но Денис не вернулся… Даже к полудню. Она жутко устала от общества Никиты и Вовы, которые хоть и вели себя прилично, на всë спрашивали разрешения и отказались от завтрака и обеда, но были похожи на персонажей «двое из ларца» из советского мультика.
«Ага», «А, понятно», «Не велено» и только эти фразы по кругу уже бесили Дарью. И вероятно, парни также устали от неё, потому что к вечеру заговорили человеческим языком.
— Даха, нам надо ретироваться. Проверить офис, а то куда-то все пропали.
— И… Денису звонили?
— И Денису тоже, — почесал один затылок. — Но мы быстро. Туда и обратно.
— Я что маленькая? Вот нашлись няньки! Поезжайте восвояси!
Дарья немного разозлилась. Что Денис думает? Можно оставлять под присмотром непонятно кого? Какой им интерес? И на фига он сдался, этот присмотр?
Дарья поддернула себя тем, что в скором времени собирается стать мамой. И ответственность должна нести сама! Как же сможет уберечь малыша, если за ней присматривать надо? Нет. Только сама. Все решения принимает только она.
— Парни, валите!
— Ну… ты это… скажи тогда потом ему, что сама отпустила нас.
— Вы его боитесь? — скривила рот она в недоумение.
— Нет! Нет! — воскликнули синхронно «двое из ларца».
Что же за авторитет у Дениса среди… Девушка задумалась, так как по-прежнему не могла признать даже мыслями, что любимый занимается чем-то противозаконным.
Среди бандитов…
— Идите уже! — вымолвила чуть тише.
Никита и Вова переглянулись, посмотрели ещё раз на Дарью и стали одеваться.
Спустя две минуты в квартире уже никого не было, кроме девушки. Она прислонилась спиной к стене, запрокинула голову взглядом к потолку. Вдох-выдох. Постаралась успокоиться. Ведь Дарья не совсем одна…
Девушка прошла до спальни, покосилась на то место, где до этого лежал неадекватный и, как выразился Денис, вредный парень.
Абсолютно всё равно. Справится с любыми страхами. Есть только желание сделать так, как считает нужным. Всё изменить.
Она забрала свои документы и вещи, которые необходимы для этого времени года.
Уже на выходе из квартиры, осмотрелась по сторонам, словно срисовала удручающую обстановку на память. Их первый раз…
Если Денис любит, то пойдёт за ней куда угодно и никогда не бросит. Найдёт хоть на краю света…
Распахнула дверь, и в этот момент настигло странное ощущение — словно что-то запорхало внутри.
Приложила ладошку к низу живота, затем провела по небольшой округлости и улыбнулась. Умиротворение растеклось по телу. Есть крошечное чудо внутри, у него бьётся сердечко… Показывает, что хочет жить. А ещё лучше жить достойно.
Дарья сердито сжала губы. Никому не даст возможности сломать это непоколебимое чувство «мама». Она должна стать достойной этого великого слова. И Денис тоже должен понять это, если хочет стать папой.
Девушка вышла из квартиры не оглядываясь.
***
Металлическая тяжёлая дверь неприятно заскрипела.
— Фирсов, на выход!
Денис поднялся с грязного матраса, который был положен поверх железного каркаса нар.
— Лицом к стене! — не прекращал командовать громкий голос конвоя.
Денис уткнулся лбом в обшарпанную стену и заложил руки за спину, уже зная, что наденут наручники.
Так делали три дня подряд. Водили на непонятные разговоры, либо ждали его «чистосердечных».
Он так до сих пор и не понял, почему ему сохранили жизнь… Вначале подумал, что стал козлом отпущения, и всё «повесят» на него. Но ничего не предъявляли, будто время тянули для чего-то.
Сейчас он не чувствовал угнетения. Нет злобы, жалости. Не было каких-либо эмоций вообще.
Дениса снова привели в эту комнатушку, слабо освещенную одной лампой. Деревянный стол, два стула. И тот же человек сидел на одном из них. Ни имени, ни должности. Следователь? Прокурор? Или может сам судья, если брать во внимание взгляд, с которым проводил мужчина допросы.
— Снимите наручники!
Денису освободили руки, и он тут же потер запястья, избавляясь от ощущений неволи. Ведь и не представлял, что так быстро докатится до такого.
— Нет. Я не дождусь от этого гада слов благодарности, что жив ещё, — пронзил его взглядом человек.
— Спасибо, — отозвался Денис, но искренности не было в его голосе.
Мужчина ядовито ухмыльнулся и наклонился через стол к нему.
— Я вас… сволочей давил и буду давить, — дёрнул ртом в омерзение. — Жаль, что я всего лишь маленький мальчик в этом деле. И мне не дадут возможности уничтожить тебя прямо здесь.
Мужчина выпрямился и встал со стула.
— Сейчас появится человек, который даст тебе шанс все поменять и, возможно, помереть с честью, — он сунул руки в карманы брюк и стал медленно ходить из стороны в сторону. — Не понимаю только… Неужели у нас нет более достойных для этого дела?
Денис сложил руки и упёрся локтями в стол, сдвинув брови, наблюдал за разъяренным сотрудником следствия.
— Ясное дело, воякам тоже нужно чем-то задницу прикрывать, — продолжал бормотать мужчина.
Дверь в комнатушку распахнулась, Денис повернул голову, изначально посмотрев на ботинки вошедшего. Кирзовые берцы, начищенные почти до блеска, несмотря на время года будто не повидали уличную грязь.
Он медленно поднял взгляд по зелёным штанам и бушлату цвета хаки. Узнав человека, Денис встал и вытянулся точно по струне.
— Здравия желаю, товарищ Майор! — проследил взглядом за мужчиной, который устало пропыхтел, проходя мимо и занимая свободный стул напротив.
— О, заговорил служивый! — ухмыльнулся тот, что стоял чуть дальше.
— Андрей, принеси всё, что касается дела Фирсова и расписку подпиши, — обратился мужчина к нему непритязательно, даже не повёл взглядом в его сторону.
— Так вот прямо и расписку? — чуть позлорадствовал в ответ Андрей.
— Делай, что говорят! — огрызнулся майор на него.
Тот гневно вздохнул, но направился на выход.
— Садись, Денис! Опустим весь военный этикет. Сейчас я не товарищ майор, а Роман Захарович, если помнишь. Не то место и время, — чуть приглушил мужчина последнюю фразу.
Денис послушно сел обратно. Удрученным взглядом исподлобья уставился на него.
— Не смотри так. Форму примерить пришлось совсем недавно. Я на гражданке в службе безопасности состою. И если бы не этот факт… — майор снял головной убор и сложил руки на столе, сцепив ладони в замок. — Ты бы сейчас тут не сидел. Как же так? Как же так, Денис?
Денис отвёл взгляд на стол. Под его командованием он прослужил все два года в армии… Мужчина был предельно строг, впрочем, как и всегда в своей гуманной «школе бытия». Он прошёл Афганскую войну и был на пороге Чеченской, если бы здоровье тогда не подвело. Во многом, что Денис сейчас умеет, обязан именно ему. И, кажется, парень догадался, что или кто спас ему жизнь.
— Ты же один из лучших моих офицеров. Ты хороший парень, Денис!
— Хороших парней мордой в грязь не укладывают, — высказал тихое противоречие Денис.
— Да-да! Прав, — продолжал нравоучительный разговор Роман Захарович. — Помнишь мои слова о службе?
— Относись, как к игре, — закивал Денис не поднимая взгляд.
— Не приспособился к коллективу — проиграл. Не научился терпеть — проиграл. Полез не в то место — ПРО-ИГ-РАЛ, — чуть повысил командирский тон мужчина. — Только в жизни, Денис, проигрывать намного сложнее… С жизнью вообще лучше не играть.
Дверь снова открылась, вернулся Андрей и молча положил на стол картонную папку. Так же молча вышел обратно.
— Знаешь, на сколько здесь? — постучал майор пальцем по документам, смотря на парня.
Денис ничего не отвечал. Он понимал, что в этой папке вся подноготная Вóроновской ОПГ.
— Могу только предположить, — голос парня был безмятежен. Ведь от приговора никуда не денешься.
— Не можешь, Денис. Не можешь! Один ты лет на двадцать пять «наследил».
