– Теперь мы сможем поговорить? – спросила я, как только смолкли последние аккорды.
– Да, – ответил Роберт, – но не здесь. Жди меня у входа в сад. Я присоединюсь к тебе через минутку.
– Хорошо, – я согласно кивнула и направилась к выходу на террасу. Пусть будет сад. Стефана я предупредила, он не будет меня искать. Жаль, не захватила шаль, на улице было сыро и ветрено. Но не возвращаться же в зал ради куска ткани? Роберт нагнал меня уже на аллее.
– Там, в глубине, есть беседка, – произнес он, хватая меня под руку, – нам никто не помешает.
– Нам и здесь никто не мешает, – со смешком ответила ему. – По-моему, мы одни вышли прогуляться таким холодным вечером.
Я немного нервничала. Как вести себя с Робертом? Какие слова подобрать? После всего, что с нами произошло ранее, было, по крайней мере, смешно разговаривать высокомерно и пафосно. Но и панибратство и мнимая близость претили мне. Мы не друзья. Не любовники. Не враги. Просто люди, связанные общими давними воспоминаниями.
Показалась беседка. Ажурные переплетения металла и дерева еще не успел увить плющ, она явно была построена недавно. Внутри по кругу стояли скамейки, в центре находился небольшой столик.
– Роберт, – решительно развернулась я к мужчине и почти уткнулась ему в грудь – так близко он подошел сзади, – я должна тебе объяснить…
– Потом, – прошептал он, – сейчас я хочу тебя поцеловать.
– Но… – начала говорить, но не закончила – губы настойчиво прижались к моему рту, обрывая на полуслове.
Я опешила от его наглости и от своего невольного отклика. Меня так давно не целовали и не обнимали. Что и говорить, герцогский титул отпугивал многих. Остальных отсеивал высокомерный холодный вид. Я уже и забыла, что мужские губы могут быть такими вкусными, а поцелуй таким упоительным.
– Нет, – чуть отступила назад, прерывая поцелуй, пока голова еще что-то соображала, – перестань! Нам нужно обсудить…
– Ты такая красивая, – шептал взволнованно хриплый голос, губы нежно дотрагивались до щек, подбородка. – Самая красивая женщина из всех, что я встречал в своей жизни.
– Ты преувеличиваешь, – попыталась оттолкнуть его, но проще сдвинуть беседку.
– Нисколько, – губы успевали везде. Я хотела и не могла уклониться от настойчивого рта, быстрых проворных пальцев. Роберт снял мою шляпку и бросил ее на скамью. Руки принялись вытаскивать шпильки из прически.
– Что ты делаешь?! Прекрати! – собственные возражения звучали слабо. – Нам нужно серьезно поговорить, Роберт.
– Ты так чудесно пахнешь, – он зарылся лицом в волосы, прошелся губами по виску, чуть тронул уголок рта. Пальцы очертили ушную раковину, ласково потерли мочку уха. Я почувствовала, как предательская слабость охватывает тело.
– Ну выслушай же меня! – почти рассерженно воскликнула я, не поддаваясь на провокацию.
– А двенадцать лет назад ты любила целоваться, – горячо прошептал Роберт прямо мне в губы, – и сама первая приставала с поцелуями. Мучила, изводила… Что с тобой случилось, Софи?
– Я повзрослела, – буркнула недовольно, хотела добавить, что с того времени я толком ни разу и не целовалась, но вовремя прикусила язык. – Ты выслушаешь меня или нет?
– Я внимательно слушаю тебя, Софи, – рука обхватила мою грудь поверх кружева и ласково сжала, – открой рот.
Я пораженно ахнула, и тут же его губы заглушили вырвавшийся из груди стон. Бороться сил почти не оставалось. Восхитительное тепло коварно проникло в каждую клеточку тела. Может, стоит поддаться? Словно во сне, я подняла глаза и утонула в сером жадном взгляде.
Пропали звуки музыки, доносившиеся издали, шум улицы, шелест листьев. Больше не холодил осенний ветер. Только терпкий вкус его рта, неповторимый запах, властные руки на спине, груди, бедрах. И оглушающий грохот крови в ушах.
Я не заметила грани, за которой нежные соблазнительные касания превратились в сумасшедший, не поддающийся контролю вихрь. Его язык вонзался внутрь, утверждая свою власть, губы больно сминали губы. Глухие, почти звериные стоны, рождавшиеся в его груди, резонировали у меня в животе голодными спазмами. Тело Роберта напряглось, руки налились неимоверной силой, он подхватил меня под ягодицы и посадил на столик в центре беседки. Боже мой! Я не помню, чтобы я испытывала что-то подобное двенадцать лет назад! Мне нравилось целоваться, но то, что происходило сейчас, мне даже сравнить не с чем.
– Софи, – шептал Роберт хрипло, одной рукой поддерживая за спину, другой лаская грудь, – какая ты страстная!
«Я страстная? – удивленно мелькнуло в голове. – Нужно будет сказать Лили, вот она посмеется». Мысль тут же пропала, сгорев в неистовом пламени. Я обняла его за шею, притянула к себе, прижимаясь сильнее. Сердце грохотало так, словно собиралось вырваться на волю. Роберт расставил мои ноги в стороны и с силой прижал меня к себе, дав почувствовать ноющим лоном каменное возбуждение. Почти ничего не соображая, трясущимися руками начал расстегивать пуговки сзади на платье и стягивать его с плеч. Мой разум оглох, ослеп и онемел. Еще немного и назад бы дороги уже не было. И вдруг я услышала отдаленный, словно идущий из ниоткуда, напряженный голос Стефана.
– Что здесь происходит?!
* * *
По телу Роберта прошла крупная дрожь, и он выпрямился, словно очнувшись ото сна. Несколько секунд мы непонимающе смотрели друг другу в глаза. Вначале он как будто неосознанно дернулся прикрыть меня собой, но порыв через мгновенье бесследно пропал. Я видела, как уходит из его глаз страсть, как они наполняются злорадством и решимостью. Засунув руки в карманы, он демонстративно отошел в сторону, открыв на обозрение публике мою полуобнаженную фигуру. Я сидела на столе, с бесстыдно расставленными ногами, и ошалело обводила взглядом беседку. В голове и в мыслях царил хаос.
Я смотрела на Стефана и не узнавала его. Я не узнавала женщин, стоящих вдалеке и презрительно перешептывающихся. Я не узнавала себя, сидящую с почти обнаженной грудью и задранным до бедер платьем. Я не узнавала Роберта, явно сделавшего все это нарочно.
Я оказалась совершенно не готова к острой, раздирающей внутренности боли. Я была так раздавлена и оглушена, что некоторое время не понимала, где я и что со мной происходит.
– Софи, милая, – голос Стефана вывел меня из ступора, – с тобой все хорошо? Я получил записку…
Он подошел ко мне, обнял одной рукой за талию, приподнял и помог слезть со стола. Я обессиленно прислонилась к его груди. Ноги подгибались, отказываясь держать. Тело вдруг заледенело, мерзкий холодный пот стекал ручейками по спине. Изо всех сил стараясь не расплакаться, я попыталась собрать воедино рассыпавшееся на глазах достоинство. Несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула и подняла голову. Справа стоят четыре женщины во главе с леди Торншир и леди Кимберли, главными сплетницами Лондона. Слева – Роберт. Широко расставив ноги, засунув руки в карманы, с наглым ухмыляющимся лицом. Рядом – Стефан. Лицо выражает сочувствие, жалость и некоторое недоумение. Я еще раз вздохнула, задрала подбородок и надменно прищурила глаза. Нужно доиграть пьесу до конца.
