- Значит не могла!
- И опять же к тебе вопрос, какого хрена!
Не выдерживаю. Всхлипываю. А потом бормочу сквозь слезы:
- Ты такой взрослый, такой умный, всегда спокойный… Все знаешь, все умеешь, всему можешь научить и объяснение дать. А у меня не всегда получается! Я не… робот! Мне больно бывает! И сдержать себя не могу, да… Я не умею определять эксклюзивность отношений по каким-то внешним признакам! Я не знаю, как вести себя, когда у меня так нагло… всё забирают! У меня нет таланта с легкостью в разговоры вступать с людьми незнакомыми, я и со своими-то друзьями молчалива порой. И я не хотела вечер никому портить, просто…
- Просто у тебя слишком много лишних эмоций и переживаний.
- А разве не это тебе нравилось? Ты ж этим и питаешься… так мне кажется иногда. - огрызаюсь. Слезы на гнев сменяются, легко так. Уж если меня несет… - Да, я не такой сухарь, как ты, и что? Это преступление? Или преступление в том, что мои эмоции на этот раз неудобными оказались?!
- Они всегда неудобны, - говорит устало.
- Ну тогда… - начинаю совсем уж точку непоправимую ставить в этом разговоре, но на губы его палец ложится. Затыкает меня.
- Тш-ш. Не всегда удобны, но… это не плохо.
Последнее будто с неохотой.
И он будто успокоился.
И я затихаю, вымотанная этим разговором. И вечером. Мне обнять его хочется, почувствовать, что он в ответ обнимает, но единственное, что я себе позволяю, это наклониться чуть и уткнуться лбом в его грудь. Между нами сейчас настоящая пропасть. И мерзкое мое ощущение, что как минимум половина ответственности за эту пропасть - на мне. Исправлять не понятно как… И надо ли? Ведь все так или иначе закончится… потом. В любой момент. Может лучше сегодня? Пока меня тошнит от собственной уязвимости?
“Здесь и сейчас” прекрасно только тогда, когда на остальное глубоко и искренне плевать. Или когда ты настолько уверен в себе, что понимаешь - преодолеешь любые трудности и боль.
Ни того, ни другого у меня нет пока.
- Вернешься в гостинную? - говорит почти миролюбиво после долгого молчания.
Представляю, как я выгляжу… Потому головой мотаю:
- Вряд ли я столько выпить сумею, чтобы влиться в эту компанию, - выдавливаю из себя почти шутку.
Хмыкает.
- А что хочешь?
“Чтобы ты всех прогнал, взял меня на ручки и сказал, что никто тебе не нужен кроме меня”.
Но это не для Влада. И девушка, которая этого потребует не для него. Вообще ни для кого - разве понравился бы даже мне подобный инфантилизм, приправленный идиотскими требованиями?
- Отдыхать наверное пойду…
- Хорошо, - говорит спокойно. И после паузы добавляет, раньше, чем я успеваю вообразить себе картинку, как он раскладывает Веронику на кровати, - Ко мне в спальню иди. Там тише…
Губу прикусываю, чтобы снова не захныкать. От других эмоций. А потом и правда к нему иду. Забавно, но здесь моих вещей, кажется, больше, чем в “моей” комнате…
На кровать забираюсь и моментально засыпаю. Среди ночи прихожу ненадолго в себя, от того, что матрас прогибается, и Поздняков, обдавая алкогольным дыханием, в себя вжимает. Только он не будит меня окончательно. А я не делаю над собой усилий, чтобы проснуться и… ну не знаю, исполнить свой долг любовницы.
И с утра его не вижу.
Будильник то ли не зазвонил, то ли его выключили. Когда я встаю, на часах уже половина десятого, помощница убирает последствия вчерашней вечеринки, а самого Влада нет - уехал. Не оставив никаких распоряжений для меня.
Я берусь за телефон, но так и не решаюсь позвонить ему. Такси только вызываю. И еду, как планировалось, домой сначала - долго привожу себя в порядок, тщательно одежду подбираю, чтобы у родителей переодеться в приличный наряд. По магазинам иду за подарками.... ну не было у меня времени купить раньше. А истеричные толпы не раздражают вовсе, в ушах - беспроводные наушники и прекрасная музыка. Мне не к кому торопиться.
Вот так, неторопливо, я добираюсь до родительского дома. Бабушку уже привезли, и я первым делом ее обнимаю. Крепко-крепко, прижимаясь к родной щеке, пахнущей ванилью. Подарки складываю под елку, фартук накидываю, чтобы маме помочь. Расслабляюсь даже. После последней нашей встречи много времени прошло, страсти вроде бы поутихли, да и я преисполнилась уверенности в себе.
И вообще, хуже ситуации, чем вчера, быть не может.
Ошибаюсь.
Часов в восемь входная дверь снова открывается и в коридор вваливается Марьяна с блестящими от алкоголя глазами, которая волочет за собой смущенного Виталика.
- Сюрпри-из! Искра, смотри какой подарок я тебе привела!
Оголенный нерв
Я подкуриваю сигарету и набираю Искру.
Гудок, второй.
Вполне возможно, что не слышит. Забросила куда-то телефон… Уже почти одиннадцать вечера и нормальные люди за столом сидят, празднуют.
Я не такой нормальный. Не горжусь этим, не кичусь и не страдаю. Новый год как Новый год. Для меня как любой другой праздник. Его можно праздновать с размахом, можно - одному, с хорошим старым фильмом или книгой. Или вообще спать лечь.
Устал. Весь день рабочие вопросы решал - то, что канун Нового года значение не имеет. Я в разные проекты инвестирую, но вот последний крайне неудачным оказался. Причем не из-за идеи, которая как была великолепной, так и осталась. А из-за безалаберности и лени исполнителя. Сколько бы я ему ни устраивал разносов. В декабре так совсем все прахом пошло, и сегодня, съездив на производство, я убедился - пора закрывать эту лавочку. Если хочет трепыхаться, то пусть без меня и моих вливаний это делает.
Иногда надо вовремя точку поставить и признать убытки. Даже если много потратил и много теряешь. Оставшись в проекте, потеряю еще больше...
- Да? - Искра отвечает после четвертого гудка. В одном единственном слове уже настороженная.
- Как твое празднование?
Молчит. И выдает искренне со вздохом:
- Ужасное.
- Почему не уйдешь? - реагирую быстро.
- На улицу? - хмыкает. - Хотя да, и туда можно…
- Ко мне.
Совсем длинная пауза. И будто не дышит. А потом сообщает тихо:
- Такси я сейчас в твою сторону не вызову…
- Я знаю. Поэтому стою возле дома твоих родителей.
На этот раз пауза такая длинная, что мне уже кажется - никогда не ответит. И взволнованное следом:
- Я быстро! Ты… дождись только, ладно?
Отключается.
А я сигарету потухшую выкидываю и в машину сажусь. Водителя отпустил сегодня, и радуюсь этому, как ни странно. Дорога успокаивает...
Искра появляется, нагруженная какими-то пакетами, запихивает все на заднее сиденье и садится так споро, будто гонятся за ней. И сама как струна натянутая, так и кажется - сейчас выдаст что-то вроде “погнали быстрее прочь!”
- Почему ужасно? - спрашиваю. Может тоже излишне быстро. Может я не хочу, чтобы она спросила первой...
Например, что я здесь делаю.
Мнется. Вздыхает. И тараторит сердито:
- Это последняя капля уже была! Мы готовились… готовили… Нормально было! А потом сестра с моим бывшим появляется…
- Она в смысле эстафету у тебя приняла? - я искренне удивлен.
- Нет, - цедит зло, - Она искренне решила “соединить влюбленных”. Дура такая… Я про Виталика и думать забыла, а ей в голову вдруг пришло, что страдаю все еще. И он страдает. И надо нам помочь.
- А может она просто хотела, чтобы все вернулось, как было? Ты где-то под боком, с понятным Виталиком, с понятным поведением.
- Может быть, - кивает энергично, - И пока все это выяснилось, пока все успокоились... Не выгонять же “лишнего” гостя, - повторяет она мои слова. - Мы даже за стол сели и тост подняли… Хорошо, что ты позвонил.
- Хорошо, - соглашаюсь. Почему-то и правда хорошо становится.
- Но за право выйти еще пришлось побороться...
- Предполагаю, - уже улыбаюсь, - Справилась?
- Не без жертв, - хихикает маленький воин, - А напоследок им сказала, что я их очень люблю, но сюрпризы, попытки управлять моей жизнью, “ценные указания” и вмешательство - это больше не ко мне. И если они хотят меня видеть, то пусть общаются на моих условиях. И ты знаешь, бабуля меня поддержала, когда вой поднялся. Заткнула их. Хотя я бы справилась и без поддержки.
