мне, что один останется, доставку сделает, а оказывается… А оказывается, он к ней поехать должен был! И бельё ей подарил. А мне вот никакого, кстати, подарка не сделал. А я ему… А я ему — наручники! Тоже неплохо!
И что же это получается, меня использовали? А теперь говорят, что девушкой буду? Да как же! Няня ему нужна, не более.
Приходит ещё одно сообщение.
Я не выдержу, если его прочитаю.
Но нет, моя мазохистка внутри тут же бегает глазами по буквам.
«Как тебе? Мне нравится. Жду тебя. Позвони»
Ух, я сейчас позвоню. Так позвоню!..
— Ты чего там пыхтишь? — слышится за спиной.
Я смахиваю быстро сообщение и оборачиваюсь, натягивая улыбку.
— Мама злая, — подскакиваю к нему. Отдаю телефон и выталкиваю из комнаты. — Пошли завтракать. Я голодная. У тебя, случайно, не найдётся таблеточка от головы, м?
— Полегчало? — передо мной опускается стакан так желаемой мной воды. Обхватываю пальцами, чувствуя нереальную жажду. Уже второй стакан выпиваю. Всю ночь не пила, а я тот ещё водохлёб.
— Немного, — киваю. Вообще не полегчало. Голова всё равно трещит от удара. Да и к тому же я нахожусь в душевных терзаниях. Он сказал, что развод — это временно. Идёт бракоразводный процесс. Сказать ему о беременной жене?
Надо бы.
А выяснять ли про ту грудастую девушку? А не больно ли будет, когда правду узнаю?
А со Снежкой мне что делать? Она сейчас на стороне матери и явно не хочет со мной общаться.
Господи, голова разрывается от вопросов, на которые нет ответов.
— Больше так не делай, — серьёзно произносит и пальцем тычет мне в лоб. — Не желаю вытаскивать тебя из каждого бассейна. Ты могла заболеть. А ещё хуже — что-то себе застудить.
— Ты говоришь, как… — так и хочется сказать «моя мама», но я молчу.
— Серьёзно, Варь, — сводит брови к переносице. Заботливо гладит меня по щеке. Мурашки сами бегут по спине, а волоски на затылке встают дыбом.
Большой палец опускается на нижнюю губу и чуть надавливает.
Резко становится жарко.
Марат смотрит на собственный палец с каким-то интересом. Или на губы?..
Хочется облизнуть их, прикусить его палец.
Эй, откуда вообще это желание появилось? Я же не становлюсь извращенкой?
— Тебе ещё детей рожать.
Дети, дети. Больная на данный момент тема.
— Прости, — искренне извиняюсь. Да я сама от себя такого не ожидала! — Не знаю, что на меня вчера нашло. Просто…
Опускаю взгляд вниз, не в силах смотреть на него. И стыдно, и больно.
— Я вчера жутко расстроилась, когда узнала, что ты женат, — выпаливаю как на духу. — Ушла к подружкам. Ну, у тебя ещё статус в интернете стоит. Короче, один к одному, и я… Разозлилась, а потом накрутила много чего!
Тихий смешок только сильнее в краску вгоняет.
— Наташа сказала?
Киваю.
— Я случайно подслушала разговор.
Марат вздыхает. Так устало, отрывая пальцы от моих губ. А мне нравится, когда он трогает меня. Теплое чувство удовольствия грудную клетку раздирает.
Марат берёт сделанный им бутерброд и кусает.
— Это временно. Не хотел тебе говорить. Я отец-одиночка сравнительно недавно. Четыре месяца. Но на деле несколько лет.
— Это как? — недоумеваю. Подаюсь вперёд, и пока Марат щёлкает ртом, краду у него из бутерброда кусочек колбасы.
— Наташа пропадать часто стало, — следит за тем, как кусочек в мой рот отправляется. Прищуривается. — Дома не ночевала. Ну, я не дурак. Понял, что у неё любовник появился.
Любовник?..
Мои глаза едва не вылетают из орбит. Как можно променять Марата на кого-либо? То есть… Он сам по себе хороший человек. Привлекает харизмой, пошлыми шутками и благородством. Вон, помог мне на детском утреннике. А теперь носится со мной как курица с яйцом. Заботливый, чуткий. И добрый. Раз не злится, что я ворую у него второй кусочек колбасы. Оставляю ему капустный лист и майонез.
Да и ко всему этому… Она ведь интим искала? У нас с Маратом было только один раз, но скажу честно — я готова прийти к разрядке только от одного его присутствия. От губ, от его рук на теле. Да ему даже не надо нигде меня специально трогать! Я сама становлюсь открытым нервом.
— Как? Совсем дура, что ли? — говорю честно. Да я бы ни за что такого не променяла!
— Дело в другом было, — отмахивается. — Это её первый муж оказался. У неё и ребёнок был до брака со мной, и она скрывала его. Говорила, девственница. Оказалось, сделала целку, а потом ко мне пришла.
Ого…
Вот же тварь!
Это у неё, получается, есть первый ребёнок, потом Снежка, а сейчас новый шкет появится. Может, она уже сомкнёт ноги и перестанет повышать демографию страны? Так-то она этим наши отношения портит.
Фу, Варвара, как это эгоистично звучит!
— Поэтому и решил разойтись. Я ненавижу людей, которые мне лгут, причём на протяжении долгого времени. А она не захотела так просто уйти из моей жизни. Когда есть общий ребёнок и жена-ехидна, немного тяжело развестись, особенно когда её брат — судья.
И глаза закатывает.
Да, вот это, конечно, попадос. А то, что она теперь и беременна от него… Матных слов не хватает.
Нужно сказать ему об этом. Но не так резко. Нужно подойти к этой теме.
— Падла, — резюмирую. — После такого даже семью строить не хочется. Раз уж мы про это заговорили… Ты хочешь детей? Ну, ещё одного?
— Нет, — заявляет категорично. Чуть не выплёвывает бутерброд. — Мне хватает Снежки. Она ходячая, разбалованная из-за невнимания, катастрофа. Боюсь, я не потяну. У меня и так две проблемы.
Две проблемы?
— А вторая кто? — хмурюсь. Любовница та?
— Ты, — усмехается, и снова получаю толчок двумя пальцами по лбу. Но он не бьёт, нет. Всего лишь тычет. — Вторая моя внезапно появившаяся проблема.
— Да ладно тебе, — отворачиваюсь в обиде к окну. Смотрю на заснеженную погоду, огромные сугробы и открытый бассейн. Снова вспоминаю вчерашнее и чуть не бьюсь лбом об стол. Ладно, подумаешь, грозилась убить? Вроде ничего позорного не сделала.
Сейчас не время краснеть. Нужно сказать ему. Но только вот… У него сейчас хорошее настроение. Тем более, второе января. И сразу вот
