— Мне не нравится… — отвечаю чуть слышно.
— Вот и мне! — рявкает в ответ.
Если это Тимур, то Мазурову я подписала приговор…
Достаю телефон и трясущимися руками набираю его номер, долго слушаю гудки, но он не отвечает. Перезваниваю ещё и ещё, пока Ибрагим не спрашивает хмуро:
— Кому трезвонишь?
— Тимуру, — вру без раздумий. Потому что, если это не Тимур главный злодей, а всё же Ибрагим, то я вновь поставлю его жизнь под угрозу.
Чёрт! Я уже ничего не понимаю!
От Тимура три пропущенных, стоит ли перезванивать? У него под вооружённой охраной мой сын и моя мама, нужно, как минимум, делать вид, что в моей голове не крепнут подозрения на его счёт. А они есть? Эти подозрения? Я в самом деле верю Ибрагиму? Так складно говорит… так старательно пудрит мне мозги!
— Ничем хорошим это не закончится, — говорит глухо, — ничем. Я могу помочь тебе уехать с сыном, но ты ведь и мне не доверяешь, это тупик. Могу дать денег, если решишься. Или давай ещё проще, я положу сумку бабок в твою квартиру. На всякий случай.
Я морщусь, но от предложения не отказываюсь, замолкая.
— Куда мы едем? — спрашиваю через несколько минут.
— На склад, — пожимает плечами Ибрагим. — Хоть одного, но довезу.
21
Ещё от ворот я вижу машину Тимура.
— Ты ему написала? — снимает Ибрагим вопрос с языка.
— Нет… — отвечаю протяжно.
— Любопытно, — хмыкает и выходит из машины, громко хлопнув дверцей.
Я не хочу смотреть, что там происходит в здании. Чем таким занят Тимур, что даже не выходит на звук подъехавшей машины. Не хочу, но ноги сами несут меня к двери, через которую уже вошёл Ибрагим.
На нём фартук. Чёрный, плотный, на лице маска огромная, защищающая глаза от вспышек сварки, сам сварочный аппарат в правой руке. Одно это зрелище заставило передёрнуть плечами, сидящий на стуле мужчина с разбитым лицом общее впечатление лишь усилил. Делаю ещё несколько шагов, а Тимур срывает с головы маску и орёт, стоя к нам спиной:
— Я тебе что говорил, а? Мудила ты нерусский, я тебе что говорил?! Ещё раз… ещё, сука, хоть один разочек ты привезёшь сюда мою Диану и тебе крышка! Ты сам напросился!
Отбрасывает маску в сторону, подходит к Ибрагиму, замахивается, а я рявкаю:
— Не смей! — сама поражаясь тому, на сколько непривычно звучит мой голос. Это не истеричный вопль взбалмошной девицы, это голос жёсткой и беспринципной суки.
Тимур замирает с занесённым кулаком и орать ему в лицо начинает уже Ибрагим:
— Я тебе говорил про Анисимова?! Говорил?! Я тебя, недоделанного, предупреждал?! Иди, вытаскивай из багажника!
Тимур опускает руку и медленно поворачивается ко мне, разом стирая в порошок все сомнения на его счёт. Его красивое лицо искажено таким страданием, такой болью, что я с трудом его узнаю.
— Ибрагим успел вовремя, — говорю тихо, подходя ближе, и он тут же обхватывает меня обеими руками, прижимая к себе.
— Прости, — бормочет на ухо, — прости, я идиот, я не подумал, чёрт, я вообще о нём забыл, я был уверен… — отодвигает меня от себя и смотрит на Ибрагима с усмешкой: — А ты хитёр… в очередной раз спас её, такой герой! — Ибрагим морщится, а я хмурюсь. — Очень ловко, мои поздравления! Если ты сейчас скажешь, что там труп — я ещё и поаплодирую! Кстати, ты рано. Не ждал тебя дня три, минимум! Так что же ты мне поведаешь на этот раз, а? Может, поделишься соображениями, где твой дружок Али?
— Кто это? — спрашиваю тихо.
— Диана, не лезь, — осаживает меня грубо, а я повышаю голос и тыкаю пальцем в мужчину на стуле, не в силах подойти ближе, чтобы проверить, а не Мазуров ли это:
— Кто это?!
— Один хер, любезно поведавший мне о том, как оформил нотариальную сделку при отсутствии покупателя!
— Кто продавец? — продолжаю спрашивать, а он морщится:
— Артём.
— Удобно, — хмыкает Ибрагим, — свалить всё на того, кого нет.
— Так где Али? — широко улыбается в ответ Тимур, а я шумно выдыхаю и бормочу:
— Вы оба меня достали…
Иду к незнакомому мужчине и сажусь рядом с ним на корточки, оценивая повреждения. Нос разбит, под глазом синяк, на этом всё. В отключке, правда, то ли от страха, то ли в ухо получил, но суть не в этом. Рядом Тимур варил детские качели. Разворачиваюсь и смотрю с недоумением.
— Они выглядели хлипко, — ответил на мой немой вопрос, — а так точно выдержат.
— Ты для себя стараешься, да? — спрашиваю, с трудом сдерживая смешок, а он корчит рожицу и снимает фартук. — А перевозить ты их как будешь в собранном и сваренном состоянии?
— Закажу газель! — отвечает едко.
— Может, ещё вечеринку с девками тут устроишь? — язвит Ибрагим.
— Как вы за два года не убили друг друга? — спрашиваю удручённо. — Или, хотя бы, не покалечили…
— А нам нечего было делить, — отвечает Ибрагим со смешком и тут же поправляет сам себя: — Некого.
— То есть, если меня вдруг не станет, всё вновь будет как прежде? В плане бизнеса, — оба морщатся, а я грустно улыбаюсь: — Ну, подождите, пока эта мысль придёт в голову кому-нибудь ещё. Там Анисимов в багажнике не задохнётся?
Ибрагим поднимает вверх указательный палец и спешит к выходу, а Тимур идёт за ним. Н-да, доверие на уровне.
«Кто бы говорил» — усмехается внутренний голос. И он чертовски прав.
Анисимов в сознании, но сопротивляться даже не пытается, обмякнув всем телом. Тимур связывает ему руки, вешает через верёвку за крюк и подвешивает на цепи в воздух.
— Ибрагим, друг, — говорит задумчиво, — что же случилось, расскажи!
— Не поверишь! — в тон ему отвечает Ибрагим, а я закатываю глаза, наблюдая за их импровизированной сценкой. — Еду я, значит, к матушке. Спешу, ведь она позвонила и предупредила — у нас гостья. Торт купил, хотел испечь, но…
— Сроки поджимали, — вздыхает Тимур так, как будто только что ему сообщили, что его кошку переехал бензовоз.
— Ты меня понимаешь… я из аэропорта как раз ехал, такси разворачиваю, подгоняю, весь извёлся в предвкушении встречи, уже подъезжаю, а на встречу другое такси несётся! Ну, думаю, гонщик какой выискался! Глядь в окошко, а там Дианочка! Бледненькая, ручками по стеклу шарит, как мим. Я очень расстроился, Тимур.
— Понимаю, — цедит сквозь зубы и отходит за фартуком, одевая его на ходу.
— Ну и, не долго думая, я наконец-то сказал то, о чём давно мечтал. Давай, говорю, за тем такси, плачу любые деньги!
— Не поверил? — скривился Тимур, а Ибрагим гоготнул:
— Неа. Пришлось пушкой помахать перед носом. Никто по-хорошему не хочет. Я ведь в самом деле был готов платить… знаешь, это даже обидно!
— Да я сам расстроился, от одного лишь рассказа, — вздохнул Тимур, — бич современности — всё решается лишь грубой силой. Пожалуй, не будем терять время и с неё и начнём.
— Поддерживаю! Ещё одного разочарования я не потяну, это слишком! В конце концов, у меня тоже есть чувства! Эмоции! Предел!
— Да завалите вы оба, клоуны недоделанные, — кривится Анисимов.
— Хам! — возмущается Ибрагим. — Мы же только поговорили о манерах и ты вновь за старое!
— К вашей шлюшке меня никто не посылал. Чистой воды самодеятельность. Хорош базарить, пулю промеж глаз и в лесочек, всё равно этим всё и закончится.
— Ладно, — пожимает плечами Ибрагим, а Тимур останавливает его руку и тянет певуче:
— Не спеши… расскажи-ка мне, что за спектакль вы устроили два года назад на переговорах с Купреевым.
— У своего дружка спроси, — хмыкает, обращаясь к Ибрагиму.
— Кто говорил на заднем плане?
— Хасан, — поморщился Анисимов, — тупорылый мудила…
— А Хасан у нас кто? — уточнил Тимур невинно.
— Брат Али, — отозвался Ибрагим тихо.
— Диана, есть вопросы? — спросил Тимур неожиданно, а Анисимова перекосило:
— На вопросы этой шлюхи я отвечать не буду.
— Диана, есть вопросы ко мне? — хохотнул Тимур.
— Али присутствовал на тех переговорах? — спрашиваю, подходя ближе. Анисимов презрительно вздёргивает верхнюю губу, а Тимур вздыхает:
