хило так задержался.
Заехал во двор, и Слава тут же на крыльце появился. Ответил на его вопросы, но он явно понял, что я что-то скрываю, так как несколько дней ходит и подозрительно на меня щурится.
Вина съедает изнутри, ощущение, что я увёл у него девушку, которая моя. Пиздец какой-то! Но из-за этого я отстранился, провожу больше времени в своей комнате за бумагами и отчётами о проделанной работе. По крайней мере, старался это делать, потому что мысли всё возвращались к тесной прихожей и девушке на старой тумбе, которая чудом не развалилась под нами.
Её сладкие стоны до сих пор в ушах звенят, а следы её ногтей красуются на моих плечах, отчего нужно ходить по дому в футболке – редкое явление для нас.
Выйдя тогда из квартиры подруги Алисы, я не смог упустить шанс, не прихватить валяющиеся на полу кружевные трусики. Как озабоченный достаю их и кручу в руках, фантазируя о том, как я буду трахать её снова и снова.
А вот как отреагирует Слава на то, что я это уже сделал, понятие не имею. Несмотря на то, что знакомы с этим человеком почти всю жизнь, в данном случае я не знаю, что от него можно ожидать.
Чёрт! Опять сижу в кресле с разложенными бумагами на столе и ни хрена не делаю. Мысли в кучу, навалилось всё сразу. Этот чёртов итальянец, профукали Жукова и его заказчика, начальство мозги трахает. Надо проветриться.
Выхожу из комнаты и иду на кухню, делаю себе крепкий кофе и топаю на задний двор, где расположена зона отдыха в виде плетёного стола и таких же кресел.
Слава сидит там же и задумчиво сморит в никуда. Застываю у выхода из дома и смотрю на него. Мы столько всего вместе прошли, столько лет уже рука об руку. А я тут как мальчишка несколько дней скрываюсь от него в своей комнате, не зная, как признаться лучшему другу, что трахнул девушку, которую мы решили делить на двоих.
Оба неровно к ней дышим, как и она к нам, почему кто-то из нас должен оставаться в стороне, если нам хорошо втроём?! Правильно, причин нет.
Сажусь рядом с ним, настроен на разговор. Я просто обязан признаться ему.
– Я поеду в город, – опережает он меня.
– Зачем? – спрашиваю, прищуриваясь.
Встреча у нас через два дня и других дел в городе у нас нет. Кроме одной – Алисы.
– Дела, – говорит он и, бросив в меня короткий взгляд, всем своим видом даёт понять, что он отвечает мне той же монетой.
– Ладно, – пожимаю плечами и прикуриваю сигарету.
Пожалуй, сегодня обойдёмся без душевных разговоров. Но Слава окажется честнее меня.
Алиса
Убедив подругу, что со мной всё в порядке, и я просто не голодная, я закрылась в своей временной комнате. Слезы высохли ещё час назад, когда меня от нытья отвлекло сообщение на электронную почту. После прочтения моё уныние как рукой сняло, и настроение сразу достигло шкалу «отлично».
Ладно, не настолько у меня плохое настроение и было. Я получила такую разрядку, что едва на ногах стояла, хоть и старалась это скрыть от Германа. Заплакала? Ну так дура я! Сама себе сопротивляюсь, своим чувствам и лишаю себя такого сумасшедшего удовольствия.
Жизнь ведь такая короткая, проснёшься завтра, а тебе уже восьмидесяти, а ты толком ничего от жизни не взяла.
Ну допустим, Герман и Слава хотят только моё тело, что мешает мне хотеть тоже самое? Обоюдное желание и всё.
Кому легче от того, что я строю из себя правильную и хорошую девочку? Может, я хочу подстричься, волосы в зелёный покрасить, набить себе татуировку и проколоть пупок. Почему я не должна это сделать? Потому, что меня люди вокруг не поймут? А какое им до меня дело? И кто они вообще такие? Меня не должно волновать чужое мнение. Моя жизнь, что хочу, то и делаю.
Надоело плакать ночами в подушку, потому что скучаю по горячим губам Германа или по сильным рукам Славы. Я испытываю одинаковые чувства к обоим. Они разные, но тем и притягивают. Я нуждаюсь в нежности Германа и в упорстве Славы. У меня и так жизнь сплошная чёрная полоса, так почему я должна отказаться от возможного женского счастья?!
В том письме было приглашение на собеседование в одну из галерей столицы. Опыта у меня нет, но о современном искусстве я знаю почти всё. К тому же, в преподавательстве у меня опыта тоже не было, но я справилась. Да, уволили, но не из-за непрофессионализма, а потому что кому-то растоптали огромное эго, и он не смог это пережить и поступил именно так, как поступают мужчины. Козёл!
Настроение с утра на высоте, а для улучшения я включила весёлую музыку и, подпевая себе под нос, готовлюсь к предстоящему собеседованию.
– Ты и не представляешь, как я рада видеть тебя такой, – говорит Катька, войдя в комнату.
– Какой? – улыбаясь, спрашиваю я.
– Живой, – отвечает она и отлипает от косяка двери. – Не знаю, что послужило этому, но, пожалуйста, оставайся всегда такой, – шепчет она и, обняв, чмокнула в обе щёки.
– Спасибо, я постараюсь, – обняла её в ответ.
Секс – вот что на меня повлияло.
– Срази там всех, – сжимает мои плечи, предавая уверенности.
– Так и сделаю, – подмигиваю я.
Смотрюсь последний раз в зеркало и, оставшись более чем довольной, хватаю сумочку и иду на выход, цокая каблуками бежевого цвета лодочек.
Надела сегодня закрытое платье до колен цвета кофе с молоком, волосы собрала в конский хвост, и выгляжу я отпадано, что скромничать.
Погода сегодня радует солнцем, и я выхожу на улицу, по пути открывая такси-приложение, но моё внимание привлекает чёрная махина возле подъезда. Автомобиль знаком, но мало ли сколько таких же в городе. Однако, дверь со стороны водителя открывается, и из машины выходит Слава.
– Подвезти? – спрашивает он и оценивающим взглядом проходится по мне.
Так, я ведь решила, не отказываться от своего возможного счастья, даже если оно будет длиться не до конца жизнь, значит, надо согласиться. Да и с ним явно лучше, чем на такси.
– Не откажусь, – с улыбкой отвечаю я.
– Прекрасно, – улыбается в ответ и обходит машину. – Прошу, – говорит он, открыв пассажирскую дверь.
Выдыхаю и, сжав ручки сумки покрепче, делаю шаг к нему. Сердце волнующе бьётся в груди, но я не подаю вида.
Слава протягивает мне свою руку и помогает устроиться на переднее сиденье, затем закрывает двери и возвращается
