— Ты где Марика? Мы можем встретиться? Пожалуйста.
Зажав ладонью динамик, чтобы Орхан не услышал, всхлипываю, пытаясь настроить севший от горя голос.
— Нет, Орхан. Мы больше не встретимся, потому что я…выхожу замуж.
Он несколько секунд молчит, должно быть, переваривая информацию.
— За кого? За Толгатова?
— Именно! — пищу несвойственным тоном. — Он хороший мужчина, порядочный. Я его люблю.
— Ты в своем уме?
— Да. Он во всем тебя лучше. Денег мне давал больше, цветы дороже и ночи с ним жарче, — вру. — А ты забудь меня. Не нужно нам было встречаться. Ошибка полнейшая. По сравнению с Артуром ты ноль. Ничтожество. Зеро! Иди к черту ты и все твои родственники. Хорошо, что я вовремя одумалась.
Дрожащим пальцев сбрасываю вызов и сразу закрываю ладонью себе рот, чтобы не завыть от боли. Сегодня мое истерзанное сердце разорвалось окончательно.
***
— Даже не мечтай, что наш брак станет настоящим, — сидя в машине Толгатова, холодно говорю. — Наша семья будет фиктивной. С тобой в постель я ни за что не лягу.
Артур везет меня в квартиру за вещами.
— Я и на это согласен милая. Главное, что ты рядом, и я тебя во всем контролирую.
— Ты одержимый человек Артур. Ты болен.
— Это самая приятная болезнь из когда-либо созданных, — тянется ко мне, пытаясь взять за руку, но я брезгливо отодвигаюсь.
— Зачем тебе я? Ты ведь не будешь со мной искренне счастлив.
— Твоя жизнь принадлежит только мне, и я никогда не проигрываю. С чего эта сказка начиналась, тем и закончится. Я же говорил, что ты все равно станешь моей женой.
— А как же Карина? Алла? — вспоминаю тех, с кем любил развлекаться Артур.
— Не знаю. Мне плевать. Зачем ты о них говоришь? Живут они, но теперь без моих привилегий. Лучше скажи спасибо за все, что я для тебя делаю.
— Не хочу, — отворачиваюсь к окну.
Артуру это не нравится.
Он что-то говорит о своей больной любви, но я его слова уже плохо воспринимаю. Внутри меня греет надежда. Я знаю, для кого жить. Оказавшись в чудовищной ситуации, я не опустила руки. Мои дети делают меня сильнее, ради них я способна на все. И я обязательно найду способ избавиться от Толгатова.
Глава 22
Орхан.
Несколько дней спустя
— Я не позволю выйти ей замуж! — схватив ключи от машины, направляюсь к выходу из дома.
— Остынь брат, — следом подрывается Раф. — Марика же высказала тебе что хотела, а потом благополучно вычеркнула из жизни, перебравшись в особняк Толгатовых и сменив номера.
— А мне все равно! Марика… она просто рехнулась. Завтра свадьбы не будет! Я украду Усольцеву из лап этого психа.
Резко распахнув дверь, спускаюсь по крыльцу.
Борну ничего не остается, как шагать за мной.
— Меня подожди!
— Согласишься на авантюру? В твоем-то возрасте и с культурными замашками?
— Одна голова хорошо, а вторая не лишенная трезвого рассудка лучше! Но ты точно уверен, что Марика согласится уйти с тобой? Ты ей признался в чувствах, а в ответ услышал лишь оскорбления.
— Не уверен, брат, но…не попробуешь, не узнаешь. Марика от кого угодно может прятаться за семью замками только не от меня.
Оказавшись за пределами двора, Борн кивает в сторону своей машины.
— На моей поедем, ее прихвостни Толгатова не знают.
Рассаживаемся по местам. Нас прерывает звук сирен, доносящийся с дороги. Обернувшись, замечаю несколько полицейских авто, мчащих прямиком к нам.
— У тебя проблемы? — настороженно интересуется Борн.
— Да вроде не было. Сейчас выясним, — отстегнув ремень, вынужденно покидаю машину.
В свою очередь, из патрульной тачки грузно показывается блюститель в погонах. Такой тучный, с отвисшим вторым подбородком. Мне вот интересно, как этот человек сдает нормативы по физической подготовке?
— Господин Байрамов? — поправив фуражку, спрашивает он, держа какую-то бумагу.
А я раздражен. Мне сейчас совсем не до правовых разбирательств.
— Будто сами не знаете. Если целенаправленно летели сюда, что аж маячки проблесковые включили, то, должно быть, и ориентировку видели. Что вам нужно?
Тот, ухмыльнувшись, протягивает мне ордер.
— Вчера вечером на вашей стройке случилось обрушение бетонной плиты на человека. Пострадавший находится в коме. По предварительным данным, причиной обрушения стал некачественный бетон. А вы были ответственный за все строительные материалы и курировали работу.
— Я, — нахмурившись, выдергиваю из его потных рук лист. — Почему я об этом узнаю только сейчас?
— Понятия не имею. На место происшествия нас вызвал Артур Мансурович Толгатов.
— А кто пострадал?
— Миньков. Знаете такого?
Разумеется. Отличный мужик, многим помогавший мне.
— Да.
— Дело еще предстоит раскрыть, а пока, — он, пропыхтев, нащупывает под пузом наручники и демонстративно достает их, — вы обвиняетесь в профессиональной халатности, повлекшей тяжкие телесные повреждения. Не исключено, что и смерть, если Миньков не очнется. Его так расплющило.
— Что за бред! Все материалы для строительства были качественными. Я лично проверял! — закипаю.
— А наша экспертиза показала, что в бетоне было слишком много песка. Тотальная экономия. Оттого не произошло должной связки между плитами. Прошу в машину для дальнейших выяснений в участке.
Мне на ум сразу же приходит ненавистный Толгатов. Этот урод подстроил ловушку и все организовал так, чтобы я узнал, когда уже станет поздно. И жертвой выбрал моего информатора Минькова.
— Я не могу сейчас, мне нужно ехать.
— Сопротивление?
Сорваться я готов, не раздумывая, только ко мне подходит Борн.
— Не усугубляй Орхан, делай, что велят. Сейчас главное обеспечить твою свободу.
— У меня жизнь рушится, брат! — проорав во всю глотку, до боли стискиваю челюсть.
Рафаэль от досады сплевывает на землю.
Все поворачивается против меня. Шагаю к патрульному автомобилю, но злость захлестывает чрезмерно, на мгновенье представив где-то внизу рожу Толгатова, со всей силы пинаю по колесу тачки.
— Порча государственного имущества, — возмущается за моей спиной сотрудник.
— Да пошел ты в жопу!
— Оскорбление должностного лица.
— Это я еще полюбовно выразился.
***
На следующий день.
В следственный изолятор меня помещать не стали.
Выделили отдельную конуру метров пяти квадратной площади. Коморка мрачная. Без окон. Одна стена полностью зарешечена. Сквозь нее мне виднеется остальная часть помещения, доступа я к ней не имею. Там на стене висит простенький телевизор. Рядом казенный стол и деревянный стул. Где обычно сидят сотрудники, контролирующие меня круглосуточно.
Время, кажется, близится к обеду, во всяком случае, я наблюдаю пересменку. Прежний сотрудник низкого звания выходит, на его месте появляется другой. Они все для меня на одно лицо.
— На подписку о невыезде или залог можете не рассчитывать, — сообщив, сотрудник приземляется на стул и достает из помятого пакета пластиковый контейнер. — Миньков этой ночью в больничке ласты склеил.
— Я не виноват.
— Разберемся! — пререкается тот, явно почуявший надо мной власть.
Когда еще выпадет такая возможность?
Вальяжно откинувшись на спинку, он открывает пластиковый контейнер. Через минуту все мрачное помещение окутывает вонью тушеной капусты.
Я, подперев спиной холодную стену, сижу на жесткой полке, прикрыв глаза. Вроде сейчас здесь нет посторонних шумов, но в голове снова и снова звучит голос Марики:
«А ты забудь меня. Не нужно нам было встречаться. Ошибка полнейшая. По сравнению с Артуром ты ноль. Ничтожество. Зеро! Иди к черту ты и все твои родственники. Хорошо, что я вовремя одумалась»
И от этого мое тело будто превращается в камень, кулаки сами собой сжимаются до хруста и боли в пальцах. Я не знаю, кому верить себе или ее словам?
