явно неподъёмным и тогда в ход пошёл новый.
За окном стремительно смеркалось, Соня уже включила свет, а всё ещё изымала откровенный мусор из закутков и тайников кухонного гарнитура. Она сокрушённо качала головой, глядя на коробки в которых осталось три лапшинки. Сгребала пустые рваные пакетики от специй, а потом безжалостно всё это выбрасывала, трамбуя в мешки, которых становилось всё больше.
И если Лев по-началу думал, что месть его страшна и предложение про уборку абсурдно, то теперь подавился собственными словами.
Каждый кусок хлеба на месяц вперёд… отработан одной только кухней.
Его же работа откровенно не двигалась с места, бедолага просто сидел с ноутбуком на коленях в кресле-мешке, а сам уже даже не скрывал, что смотрит на ураган “София” мечущийся вдоль его столешницы с тряпкой. Она закончила ревизию и теперь освобождённые от хлама полки (которые Лев считал переполненными настолько, что впору заказать второй гарнитур) подвергались безжалостной чистке. И были совершенно пусты, в то время как на обеденном столе осталось всё, что было Соней одобрено и его там было не так уж и много.
В квартире появился новый запах помимо пыли и свежесваренного супа-лапши. Запах чистящего средства для кухонных поверхностей. Посвежело как-то и стало приятнее находиться в комнате.
— Эй, — позвал Лев, но Соня не ответила.
Она как раз разбирала посудомоечную машину (так показалось Льву, который до этого только открывал её, быстро заполнял тарелками и закрывал, ибо оттуда не очень приятно пахло). В раковине лежали те самые лотки для тарелок и кружек, а девочка-камикадзе самозабвенно что-то откручивала в самом нутре машинки. — Э-эй!
— Что? — прокряхтела она.
— Ты перекусить не хочешь?
— Не… нечего… я всё разобрала, готовить не в чем, — выдохнула, вытерла лоб и продолжила тянуть. — А суп на ужин… — ещё подход. — Не едят!
И с последним радостным восклицанием она вынула жуткую покрытую грязью штуковину со дна машинки, а Лев еле сдержал рвотный позыв.
— Что это такое?
— Это то, что вы не чистили, Лев Каквастамович… — Соня вздёрнула одну бровь и скептически осмотрела находку. — Еды нет, готовить не буду, — пожала она плечами.
— Лады. Я тогда схожу и куплю готовой… — кивнул Лев косясь на посудомашиночного монстра.
— Ага… давайте.
И как она ещё не выдохлась? Этого Лев не понимал, но с другой стороны точно знал, что сейчас вернётся с чем-нибудь вкусненьким и заставит её бросить неблагодарное дело по крайней мере до завтра.
Он, признаться, такого рвения не ожидал. Он вообще думал, что она будет пылесосить раз в неделю и мыть посуду. Готовить, быть может. А потом, как надоест, он великодушно разрешит всем этим не заниматься. Ещё Лев думал, что терпения на уборку не хватит, и всё что сделает героиня дня — это заменит старый хлам на новый, из "Икеи". Но нет. Всё оказалось куда сложнее и интереснее.
И теперь этого кухонного монстра нужно было по крайней мере накормить.
За едой было решено идти в “Simon”, кухня там уже работала, но народу было ещё мало. Они иногда делали исключение и выдавали ужин в контейнере “специальным клиентам”. Лев таковым являлся, будучи другом Сани — одного из владельцев заведения, и заодно партнёра вложившего в студию свою лепту.
Лев миновал бар, кивнул скучающей барменше Нине, заглянул в кабинет Сани и отправился прямиком на кухню.
Друг был там, сидел за длинным столом и что-то считал на калькуляторе, а над ним навис грозный повар, хмурясь и возражая.
— Эй, вы тут как?
— О! Лёва, — расплылся в улыбке Саня.
Он был классическим красавцем, блондином и вообще мужиком что надо, только решительностью особой не отличался и оттого имел множество друзей-девушек, и одну пухлощёкую динамщицу барменшу-Нину.
Одним словом, на сестру Геллу не похож совсем.
— Лёва? — из подсобного помещения выплыла и сама Гелла.
Волосы выпрямлены, на лице макияж, платье самое выгодное и в облипку, и целомудренно по щиколотку.
— Привет, Гелла, — протянул Лев, потупив взгляд.
— Ты пропал, — обиженно вздохнула она. — Как дела? Я хотела заскочить… вечером.
— Не стоит. Сань, дай еды. Ужин, посытнее.
— Кхм… — хмурый повар стал ещё более хмур.
— Прошу прощения Игорь Тигранович. Нет ли у вас ужина… на двоих.
— На двои-их… — пропела Гелла, подошла ближе ко Льву и взяв его за руку повела к длинному столу за которым сидел Саня.
Будучи явно слабым звеном в семейной связке Гелла-Саша, Петров всегда немного сникал при появлении сестры. Вот и теперь опять с головой погрузился в цифры, только и кивнув повару, чтобы шёл собирать ужин гостю.
— Не сейчас, — покачал головой Лев. — Я бы не хотел говорить.
— Расскажи мне, — она уселась так, будто приготовилась внимательно слушать. — Что нового у тебя… дружок?
— Ничего такого, на что стоит обращать внимание. Некоторые изменения…
— … связанные с той девочкой? Я уже не твоё доверенное лицо, милый?
— Гелла, — спокойствие удава медленно уступало приближающейся злости. — Спасибо тебе за поддержку, я перед тобой в долгу. Но я бы не хотел посвящать всех и каждого в свою личную жизнь. И даже тебя. Вообще никого. Тем более что нет там личной жизни, только партнёрские отношения, и я надеюсь, доверие.
— Она сделала…
— … нет. И об этом я пока тоже не хотел бы говорить.
Гелла сощурилась и в общем-то Лев даже жалел что говорит всё это, но уж что что, а обещаний он Петровой точно не давал.
Она никогда не вызывала у него никаких особенных желаний, разве что год назад, когда будучи одиноким и неразделённо влюблённым он вдруг увидел в подруге какой-то отклик, что-то до боли знакомое и понятное. Прошло на первом же свидании. Больше недёргалось.
— М-м… может посидим в баре? Пока ужин готовят? — улыбнулась Гелла, словно не заметив ничего обидного в словах Льва.
— Нет. Игорь Тигранович, сколько примерно ждать?
— Да три минуты, — гаркнул хмурый повар.
— Как видишь, Гелла… три минуты.
— Не понимаю я тебя, — пропела она, заходя с новой стороны. — Какой-то ты стал другой… что с тобой, Лёва?..
— Знал бы ответил, — и Лев, увидев знак от Игоря Тиграновича, и брошенные на стол контейнеры, потянулся и в порыве вдохновения чмокнул Геллу в лоб, а она сморщилась и отступила.
Лев почувствовал на губах землистый привкус пудры или чего-то подобного.
Хмыкнул, забрал контейнеры и попрощался с Саней, который будто и не слышал разыгравшейся перед ним драматичной беседы.
***
Соня спала, свернувшись в кресле-мешке. А рядом, привалившись к её животу дрыхла и Принцесса Падла.
Мусорные мешки в количестве шести штук стояли посреди кухни, посудомойка была открыта но уже ничего неприятного не источала.
