class="p1">— Почему?
— Они не любят нас. Я даже не думаю, что мы им нравимся. Поверь мне, я не сегодня это поняла. У меня было семь лет, чтобы все это осмыслить.
— Но ты сказала, что хочешь жить здесь!
Мои мысли неслись с бешеной скоростью. Куда мне идти? Куда деваться Софии? Увижу ли я когда-нибудь Джексона снова?
София вырвалась из моих объятий и вытерла нос рукавом фланелевой пижамы.
— Я хочу. Статус-кво и все такое, понимаешь? — я кивнула. — Мне это было удобно, но я способна посмотреть правде в глаза. В конце концов, они бы нашли причину избавиться от меня.
Детям, как мы с Софией, приходилось быстро взрослеть. Мы знали о людях то, о чем большинство взрослых даже не догадывались. Дело в том, что я знала, что миссис Келлер была ближе к Софии, чем любая из них думала. Я встала с кровати, вытерла глаза и расправила плечи.
— Оставайся здесь, Соф. Я спущусь вниз ненадолго.
Мистера Келлера я обнаружила сидящим на софе в гостиной и читающим книгу.
— Здравствуйте, мистер Келлер.
— Здравствуй, — он посмотрел на меня поверх очков.
— Мне нужно воспользоваться телефоном, чтобы позвонить социальной работнице и моему другу Джексону, которого я знаю всю жизнь, — мой голос звучал безэмоционально и прагматично.
— Вперед, — сказал он и вернулся к книге.
Я прошла на кухню и сначала позвонила Пауле. Пока шли гудки, я наблюдала за мальчишками, которые ели пирог и толкали друг дружку. Миссис Келлер было не видно и не слышно. Интересно, она теперь избегает нас с Софией? Трусиха.
— Да?
— Паула, нужно поговорить.
— Подожди, прежде чем ты что-то скажешь, я хочу сообщить тебе хорошие новости. Мне известно, что сегодня ты крупно вляпалась, но у меня есть информация, которая, как мне кажется, все меняет.
На секунду я забыла о своем затруднительном положении.
— Что? Расскажи мне.
— Ты знала о своей тете Бекки?
— У меня нет тети Бекки. И какой-то другой тети тоже.
— Вообще-то, у тебя таки есть тетя Бекки. Я все проверила. Она сводная сестра твоего отца, младше на десять лет.
— Ума не приложу, о чем вы толкуете.
Насколько я знала, Служба защиты детей не сумела отыскать мою мать, а других живых родственников у меня не было.
— Это правда.
— Мой отец знал о ней?
— Он и дал нам ее контакты. Мы связались с ней в Сан-Франциско, она там живет, и спросили, возьмет ли она опеку над тобой.
— Что? — вскрикнула я. Мальчики затихли, втроем уставившись на меня. Я оперлась на кухонную стойку. — Мне придется переехать в Сан-Франциско?
— Да.
— Нет, я не могу. Не могу оставить Джексона. А что будет с Софией? Почему отец не рассказал мне о существовании тети? Я же ее даже не знаю. Я там никогда не приживусь!
Моя жизнь будет разрушена!
— Притормози.
Я почувствовала головокружение. Мистер Келлер вошел на кухню и поддержал меня за локоть. Я пошатнулась. Он тихо сказал:
— Давай, присядь на диван.
Когда я села, он вышел.
— Они выгоняют меня, потому что я провела с Джексом пару часов?
Голос Паулы стал низким и успокаивающим.
— Я знаю, что ты через многое прошла. Пожалуйста, выслушай меня. Софию отправят в новую приемную семью неподалеку. Это приличное место, но туда не берут подростков, и вообще, хочешь верь, хочешь нет, но твоя тетя Бекки кажется очень интеллигентным и душевным человеком. Своих детей у нее нет, и кроме того… она профессор писательского мастерства в Беркли.
— Мне от этого не легче. Почему отец даже не упоминал, что у меня есть тетя?
— Ну, потому что твоя тетя… как бы это сказать? Ну, она — результат романа на стороне, который завел твой дедушка, и ему пришлось держать это в секрете, чтобы избежать скандала. Но, видимо, твой отец знал о ней. Я не знаю, хорошо ли они общались, но он написал ей из тюрьмы, и, будучи очень добрым и щедрым человеком, она согласилась позволить тебе приехать жить с ней и ее партнершей Триной.
Я недоверчиво раскрыла рот. Я даже не могла переварить то, что она мне говорила. Жить с тетей-лесбиянкой в Калифорнии? Ни хрена подобного. Я не собираюсь уезжать из Огайо — мне все равно, даже если сам президент даст мне комнату в Белом доме.
— Сколько у меня есть времени, чтобы сбежать?
Она засмеялась.
— Не волнуйся, мне почему-то кажется, что ты будешь очень счастлива в этом новом месте. Я приеду за тобой завтра в десять утра.
Мы попрощались, а затем я взбежала по лестнице на второй этаж и ворвалась в спальню миссис Келлер, где обнаружила ее сидящей на краю кровати и плачущей.
— Как вы могли такое сделать? Ладно я — на себя мне уже наплевать, но как вы могли поступить так с Софией? Она живет здесь уже семь лет. Боже мой, да ведь вы ей все равно что родные родители. Что с вами такое?
Она молча опустила голову, а я продолжила:
— Прошу, послушайте. Она ничего дурного не сделала. Она думала, что мы с Джексом учимся! И что такого, если она немножечко приврала, чтобы помочь мне? Пожалуйста. Вы испортите девочке жизнь, если отошлете ее. Она такая хорошая! И она ни в чем не виновата.
Миссис Келлер подняла голову, ее полные слез глаза покраснели.
— Так нужно. Она должна понять, что у ее поведения есть последствия.
— Но это слишком жестоко! Я знаю, что вы любите ее. Пожалуйста, не отправляйте ее в другую семью.
В комнату зашел мистер Келлер.
— Что происходит?
— Просто выслушайте меня. Вы — все, что есть у этой маленькой девочки. Я только что узнала, что у меня есть тетя, и мне почти шестнадцать. Я во всем разберусь. Но Софии восемь лет, и в этом мире у нее нет ни одного человека, на которого она могла бы положиться. Она любит вас, и вы любите ее. Вы хорошие люди. У вас сумасшедшие правила, но вы хорошие люди. Не поступайте так с ней! — умоляла я.
Мистер Келлер сел рядом с миссис Келлер на кровать.
— Эмерсон, ты прощена. Нам с миссис Келлер нужно кое-что обсудить. Пожалуйста, поднимись в свою комнату и собери вещи. Твой социальный работник будет здесь утром.
Перед тем, как подняться к себе, я сбежала вниз по лестнице, схватила телефон и, перепрыгивая сразу через две ступеньки, вернулась в комнату, чтобы позвонить Джексу.
— Алло?
— Меня отправляют в Сан-Франциско, к моей тете.
— Что? Правда?
— Да, правда.
— Ты уезжаешь? — переспросил он пустым, шокированным голосом.
