Сергея уже не было рядом, но с кухни доносилась музыка, запах кофе и ощущение покоя и радости.
Она сладко потянулась в кровати. «Если бы еще сегодня не надо было на работу!» — подумала она.
Много же она хочет, усмехнулась Рита. Еще и работу ей уберите куда-нибудь подальше… Счастья, счастья и только счастья! У некоторых и такого нет.
Она ведь еще вчера относилась к этим самым некоторым.
Встав с кровати, она неожиданно для себя самой сделала несколько легких танцевальных движений, повинуясь даже не столько ритму музыки, сколько ритму собственного сердца.
Сергей стоял на пороге и улыбался.
— Кофе готов, — сказал он. И, спохватившись, добавил: — Доброе утро…
Она стояла теперь, уперев руки в бока, и смотрела на него серьезно — только глаза улыбались.
— А еще? — спросила она.
— Еще? — удивился он. — Еще — ты очень красивая…
— Еще!
— Еще ты умная, наверное, — отозвался он, пряча смех в уголках губ.
— Еще! — потребовала она, топнув ногой. — Почему я тяну из тебя это клещами?
— Ах вот ты про что… Ну хорошо. — Он подошел к ней, коснулся своими губами ее губ и прошептал, глядя в ее глаза: — Еще я тебя люблю.
Она счастливо вздохнула, закрыла глаза и прошептала:
— Еще раз, пожалуйста…
Глава десятая
СТОЛКНОВЕНИЕ СНОВ И РЕАЛЬНОСТИ
— «Что значит имя?»
Рита произнесла текст на одном дыхании, сама испугавшись своего голоса. Ей было теперь наплевать, что она это говорила в связи с освежителем запаха. «Хоть с туалетной бумагой», — усмехнулась она. Там, где-то вдали — и рядом! — был Сережа. Этот неоспоримый факт его бытия определял теперь ее сознание.
Амира удивленно посмотрела на нее.
— Очень хорошо! — воскликнул Миша. — Наконец-то, Прохорова, ты вспомнила, что когда-то была актрисой!
«Кретин, — подумала Рита легко, без злобы и обиды. — Я вспомнила другое. Но тебе этого не понять».
— Нет, послушай, как она может, если захочет, — обернулся Миша к Виктору.
Он хотел продолжить, но замер, испуганный выражением лица босса. Тот был мрачен и смотрел на Риту исподлобья, с плохо скрытой злостью.
— Виктор, ты чего? Здорово же получается…
Виктор очнулся, посмотрел мимо Миши и согласился унылым эхом:
— Да, здорово…
Встал и резко пошел к выходу.
— Не иначе с похмелья, — протянул ему вслед Миша.
Виктор услышал его слова, остановился и пробормотал:
— Или в похмелье…
Миша проводил его недоуменным взглядом и крикнул:
— Так, девочки, очень хорошо, но надо сделать небольшой перекур! На пятнадцать минут!
Он вскочил и пошел вслед за Виктором, быстро семеня своими толстыми ножками.
— Что с тобой происходит, подруга? — спросила Амира, рассматривая Риту сквозь табачный дым.
Рита пожала плечами и улыбнулась:
— А что?
— Вот, — кивнула Амира. — Ты бы видела, как ты улыбаешься… Вся сплетена из загадок. Просто натюрлих — «дыша туманами», блин. И при этом сияешь. Светишься…
— Я и раньше такой была…
— Сейчас, — хмыкнула Амира. — Конечно, ты не была тусклой. Но сиять ты начала недавно. Сначала мерцала, потом сияние становилось все сильнее и сильнее, а теперь ты просто ослепляешь! Колись. Ты встретила Бреда Питта.
— Я не люблю Бреда Питта…
— Тогда Бандераса. Клуни.
— Нет, — рассмеялась Рита. — Он лучше. Правда. Лучше твоего Бандераса. И всех остальных, вместе взятых…
— Черт! Угораздило наконец-то Риту Прохорову, королеву нашу, влюбиться, — с завистью вздохнула Амира. — И как оно? Суперское чувство?
— Ну, наверное… Я пока не знаю. Он загадочный. Я про него ничего не знаю… Он не рассказывает, но я же вижу, что у него есть какая-то тайна.
— А тебе не наплевать? Он наверняка обладает прошлым. Не мальчика же ты подцепила!
— Ох, Мирка! Когда ты начнешь нормально разговаривать?
— А для чего я окромя театрального окончила еще филологический? — презрительно фыркнула Амира. — Именно для того, чтобы лучше владеть родимым сленгом! Если бы я торчала только в театральном, тогда, конечно, я изысканно вела бы речи… Петляла бы туда-сюда в шекспировых стихах. Но так сложилось! Как у меня, кстати, с рифмованием речей?
— Слабо, — засмеялась Рита.
— И фиг бы с ним. Давай лучше о твоем «красавчике Джонни»… Кто он? Как зовут? Красив ли? Умен? Морально чистоплотен? И чистоплотен ли физически?
— Мирка!
— Что Мирка? Я же лучшую подругу выдаю замуж.
— Да я еще не собираюсь замуж! У меня этого и в мыслях нет пока!
— Правильно, — кивнула удовлетворенно Амира. — Во-первых, тебе еще рано. Подождет, когда тебе стукнет сорок восемь. Самое хорошее время для замужеских цепей… А во-вторых, надо разобраться с его прошлым. Вдруг он брачный аферист? Дождется, когда ты расслабишься, и утопит тебя в собственной ванной? Дабы прибрать к рукам твои несметные богатства…
— Амира!
— Особенно мне понравилась в моей речи часть о твоих богатствах…
— Амира!
— Ладно, умолкаю… Ну? Кто же тот, кто сумел растопить твое оледеневшее сердце? Кто, черт возьми, сумел поселить в твоей очерствевшей душе нежность?
— Человек, — подумав немного, ответила Рита. — И добавила через минуту: — Хороший человек.
Виктор стоял, не замечая, что сигарета почти догорела до самого фильтра.
— Ты сейчас обожжешься, — заметил Миша.
— А?
Он растерянно посмотрел на окурок. Вздохнул, выбросил его в пепельницу и закурил тут же новую сигарету.
— У тебя все в порядке?
— Да, все в порядке.
Миша не стал настаивать. Хотя прекрасно видел — босс был, что называется, в полном апсайдауне.
— Ритка изменилась, — заметил он, начиная разговор издалека и пытаясь нащупать причину.
Виктор дернулся, как от удара током, и отозвался эхом:
— Изменилась.
Неужели босс выглядит как неотпетый мертвец из-за Ритки?
— Так задушевно прочитала текстовку, — сказал Миша, продолжая исподтишка наблюдать за Виктором, — точно не на озвучке бредовой рекламы, а на сцене. Влюбилась, что ли?
Виктор ничего не ответил, только насупился еще больше, ушел в себя.
— Вить, ты где?
— Миша, — начал Виктор голосом, дрожащим от негодования, — чего ты ко мне привязался?
— Мне твое состояние не нравится…
— Нормальное состояние.
— У тебя проблемы с Риммой?
Виктор подумал и соврал:
— Да. Именно с Риммой.
— Изменяет?
Участливый голос Миши стал невыносимым.
— Кажется, — кивнул Виктор, чтобы отвязаться.
