— Не могла моя матушка пожелать мне подобной судьбы! — выпалила нервно Катюша. — Чтобы за мужика замуж идти!
— Ох, много ты не знаешь, девка…
— И зачем мне знать? Не хочу.
— А зря… — тихо вымолвила ведьма. — Это чужая тайна не могу я открыть ее. Он сам должен.
— Да не хочу я знать ничего о нем, поймите бабушка. Надоел, да замучил он меня хуже некуда. Стращает только, да указывает, что делать. А я другой жизни хочу, поймите!
— Скажу последнее. Если уйдешь от него, то беды нахлебаешься да настрадаешься…
— Вы бабушка меня не отговаривайте. А лучше скажите, поможете ли Вы мне или нет?
Старуха долго смотрела на девушку и лишь через какое-то время тяжко выдохнула:
— Помогу, коли хочешь того.
— Да прошу Вас бабушка, — с радостью выпалила Катюша.
— А четки то матери убери, не возьму я их. Они оберег твой.
Катюша кивнула, и проворно стянув с плеча суму, убрала четки туда. Старуха отметила это и, кряхтя, направилась к печи. Подняв ковш, она зачерпнула воды и потушила огонь в печи. А затем, обернувшись к девушке, сказала:
— Ну что ж пойдем, отведу тебя тайком в дом к дочке моей. Схоронишься пока там. А на завтра велю, чтобы зятек то мой отвез тебя куда тебе надобно.
— Благодарствую милая бабушка, во век за Вас молиться буду, — пролепетала с воодушевлением девушка.
Старуха поковыляла к сундуку, и вытащила теплый платок. Надев его на плечи, старуха зажгла свечу и, взяв ее в руку, прошла на середину избы. Наклонившись, она легкостью, которая удивила Катюшу, дернула за деревянную ручку в полу. Подняв сколоченную из досок дверь, что была в земляном полу, она открыла ее, и начала спускаться в погреб, что был вырыт в избушке.
— Давай лезь за мной чего встала, — приказала Маруна девушке.
— В погреб?
— Лезь говорю девка. Погреб то этот имеет ход тайный, который ведет до дому дочери моей.
— Ничего себе. А отчего так? — не удержалась от вопроса Катюша. Все в этой избушке, начиная с собаки-волка и кончая подземным ходом, казалось ей некой сказкой.
— Дак от лихих людей сделан. Чтобы можно было спастись из деревни, когда разбойники нападают. Да выйти беспрепятственно на окраину села, а затем в лес.
— Как чудно бабушка, — пролепетала девушка, подходя к входу и спускаясь вниз по каменным ступеням.
— Так и пойдем. А то неровен час, твой охальник увидит нас в деревне. Ты ведь с ним пришла.
— Да бабушка Вы правы, — кивнула Катюша, спускаясь проворно ниже по ступеням.
— Да дверь то прикрой, — прикрикнула на нее старуха, которая уже устремилась куда-то в бок. Катюша кивнула и, вернувшись на две ступеньки вверх, ухватила деревянную дверь погреба и поспешила закрыть ее, чтобы скорее следовать за старухой. Она уже почти закрыла тяжелую дверь, как ощутила, что что-то тянет ее назад. Катюша попыталась вырваться и дернулась. В следующий миг раздался звук рвущейся ткани, и девушка оказалась свободна. Катюша, обернувшись и поправив суму на плече, поняла, что нечаянно зацепилась сумой за край необтесанных досок. Не обращая внимания на это досадное недоразумение, девушка, переместила суму в руку, захлопнула крышку погреба, и проворно устремившись вслед за старухой.
Следуя тайным ходом, Маруна приблизилась к концу туннеля и начала подниматься по ступеням. Почти два дня старуха отсиживалась у своей дочери. Крехтя Маруна вылезла из погреба и прикрыла за собой тяжелую деревянную дверь в полу. Едва она выпрямилась и обернулась, как невольно обмерла. В пяти шагах от нее во мраке ее избушки, сидя на лавке, возвышалась широкоплечая фигура мужчины. Выпрямившись и расставив в стороны ноги, согнутые в коленях, мужчина замер, словно изваяние и не шевелился, устремив лицо прямо на нее.
— Чего тебе надобно барчук? — выдохнула ведунья, скорчившись, ощущая очередной приступ у сердца. Она отошла от погреба и, поджав губы, уставилась не по-доброму на молодого человека. Она предполагала, что после исчезновения девушки он будет искать беглянку в каждом доме в селе, в том числе и у нее. Но старуха не собиралась говорить ему правду.
— Что бабка помогла ей? — процедил зловещим голосом Иван, испепеляя взором старуху.
— Не пойму о чем ты…. — прокряхтела Маруна.
— Не понимаешь? — процедил молодой человек и, встав на ноги, вытянул вперед руку. Старуха ахнула, увидев черные четки в его пальцах. Она отчетливо поняла, что не зря она заметила ту дыру на суме девушки. Видимо из нее по неосторожности и выпали черные диковинные камни, оставшись в ее избушке, когда девушка спускалась в подземный ход. И теперь они были явным обличительным подтверждением тому, что девушка была здесь, и она помогла ей.
Иван замер в угрожающей позе и лишь опустил руку с четками, сжав их в своей широкой ладони. От его мрачного сильного взора, направленного прямо в ее лицо, старухе стало совсем плохо и она начала шептать обережные молитвы, окружая себя энергетической стеной. Она ограждала себя от разрушительных потоков бьющей энергии, которая исходила из яркого зеленого взора молодого человека.
— Я не могла иначе, — проскрежетала Маруна. — Девка ведь не любит тебя. Я ведь знаю, что ты насильно привязать ее к себе хочешь…
— А то, что дышать мне без нее в тягость, это тебе ведьма не ведомо? — глухо загробным голосом процедил Иван и, положив четки на скамью, начал приближаться к старухе.
— Мне на это все равно… — проскрежетала старуха, пятясь от него в угол.
— Ах, все равно?! — взъярился он, надвигаясь на нее. — Говори где эта поганка?!
— Не знаю я, — отмахнулась от него старуха, отворачиваясь от него.
— Говори, ведьма. Или устрою тебе судный день прямо сейчас!
— Ох, окаянные, навязались на мою голову! — обернулась к нему Маруна, невольно вымолвив. — То одна плачет да просит, то второй угрозами запугивает!
— Я тебя бабка не пугаю! Я твое логово сейчас так разворочу, что навек запомнишь, как со мной связываться! — выпалил Иван гневно. Он тут же развернулся и схватил стоящую рядом лавку. Легко подняв ее, он со злостью швырнул ее в деревянные полки, на которых стояли разные крынки и берестяные банки с травами. Лавка, с бешеной силой ударилась об полки, развалившись на куски, и многочисленные запасы кореньев и снадобий полетели на пол, просыпаясь и выливаясь. Старуха истерично заверещала, бросившись к своим травам, которые она собирала более пяти лет и истерично завопила:
— Что ж ты творишь, паскудник?! Да я тебе сейчас….
Маруна развернулась к Ивану, и вытянула свои сухие руки вперед, скрестив ладони перед собой. В следующий момент, из ладоней старухи вырвался темно-зеленый свет, который она направила прямо в грудь молодого человека. Иван уже надвигался на нее, и лишь на миг остановился. Он не видел свет, но ощутил, что некая сила не дает ему сдвинуться с места, и давит прямо ему в грудь. Но он напряг свою волю и попытался сделать шаг, потом еще один, преодолевая некую силу, удерживающую его. Его взор сильный мощный, давил в глаза старухи испепеляя ее.
Опешив, Маруна увидела, что молодой человек хоть и тяжело, но все же преодолевает ее уничтожающий луч. И ему не просто ничего не делается, а он еще способен противостоять ему. Взор Ивана горел неистовым зеленым огнем, подавляя волю Маруны и не давая ей увеличить силу луча. Молодой человек сделал еще два шага к старухе и его руки потянулись к ее горлу. Маруна поняла, что энергетика мальчишки слишком сильна, и она не может совладать с ним. Да он наверняка не понимал, что обладает сильными энергетическими способностями. И она осознала, что если бы он захотел, то мог бы стать сильным колдуном или ведуном. Гораздо более сильным, нежели она. Ведь теперь неосознанно в своей ярости, Иван раскрыл всю свою потаенную энергию. И теперь не только не потерял сознания от ее убийственного луча, а смог преодолеть его и добраться до нее. Молодой человек схватил одной рукой Маруну за ветхое платье на груди и процедил:
— Ты лучше скажи бабка, где она… я ведь не отступлюсь…
