Неожиданно зажегся свет, лифт дернулся, заскользил вниз. Не успела она, ослепнув от резкого света, радостно выдохнуть, как снова всё угасло и лифт остановился.
— Наверно, пытаются включить, — Аркадий ободряюще потерся об её щеку. — Просто ещё немного подождем.
— Тогда можешь уже меня отпустить, — снова попросила она.
— Когда уже выберемся отсюда, — отрезал он, — тогда и буду думать, отпускать тебя или нет.
Через пару минут свет снова загорелся, Аркадий успел быстро, едва лифт тронулся, остановил его, затем нажал кнопку этажа, до которого они почти доехали. Доехать до него не успели, свет снова погас.
— Такими темпами будут у вас проблемы, наверно, с электрикой, — предположил он, — резкие включения и выключения, куча же всякой электротехники.
— Главное, не сгорело бы ничего важного, а то вдруг ещё пожар, а мы в лифте.
— Всё будет хорошо, Алла, не бойся.
После очередного включения света лифт добрался до этажа и открыл двери. Аркадий первой выпустил её, потом забрал термосумку, вышел сам. И вовремя, свет снова погас. Нащупав руку Аллы, он подсветил стены.
— Пятый этаж, до твоего осталось чуть чуть, доберемся, заберешь вещи и на выход.
— Чего ты тут раскомандовался? — Вне тесной кабины лифта она чувствовала себя куда увереннее. Да и снова зажегся свет.
— Есть предложения получше? — Скептически хмыкнул он. — Хочешь тут до утра остаться?
— Я и сама уже спокойно дойду! Безо всяких сопровождающих!
Свет снова отрубился, погружая их во мрак. С улицы света тоже почти не было, авария, как сказал Аркадий, лишила света весь квартал. Алла взвизгнула, увидев на почти темном фоне окна жуткую фигуру. И тут же её снова крепко схватил бывший.
— Всё хорошо, — прошептал он ей на ухо, опять прижимая к себе, — ты просто испугалась вешалки. Алла, давай дойдем до твоего кабинета, соберешь вещи и поедешь домой. Уже ведь поздний вечер, зачем тебе тут оставаться? Не знаю, за что ты меня ненавидишь, но сейчас просто заключи со мной перемирие.
Он подхватил термосумку, отдал Алле смартфон, чтобы она подсвечивала путь и, крепко держа её за руку, повел за собой к лестнице. За время их пути свет ещё несколько раз включался и выключался, то вселяя надежду, что всё кончилось, то погружая в очередной раз во тьму и мрак.
— Алла, а у тебя что с телефоном? Могла бы тоже фонариком пользоваться.
— Я его в кабинете оставила, не думала, что застряну в лифте. Знала бы — сразу домой и пошла бы.
— Логично, — согласился Аркадий. — А я сидел бы один в лифте. А так хоть веселее вышло.
В кабинете она первым делом схватила свой смартфон, проверила заряд. Ни одного пропущенного, что и неудивительно, дома её никто не ждет, с Ольгой не общается уже второй месяц, Аркадий вообще в черном списке. Подумав немного, позвонила электрикам, сообщила о постоянно включающемся и выключающемся свете. Правда, им уже успели сообщить об этом чуть раньше айтишники с пятнадцатого, тоже оставшиеся без света, но не торопящиеся покидать здание.
Она подумала, что не забудь телефон — могла бы дозвониться тем самым айтишникам, они могли бы помочь выбраться из лифта. И не пришлось бы столько времени проводить прижимаясь к Аркадию.
Он стоял у двери, направив луч фонаря на потолок, ожидая пока Алла соберется и будет готова выйти.
— Целых два месяца прошло… — думал он, наблюдая за той, которую… Даже думать об этом больно.
— Можешь уже не ждать, — бросила она ему, одеваясь. — Теперь уже и сама до выхода дойду.
— Мавр сделал дело, мавр может уходить? — Аркадий вздохнул, посмотрел на неё. Убрал смартфон в карман и резко обнял её. — Алла, мне плохо без тебя… Ну почему ты не хочешь хотя бы попробовать начать всё сначала?
Не дожидаясь ответа, он поцеловал её, снова пробуждая в ней те воспоминания, что она пыталась забыть. Та их ночь на острове, когда он добился своего, обманув с картами. То их утро, когда она поверила, что может снова любить. И тот его поцелуй и слова, которые он говорил Ольге, когда её душе была нанесена новая рана.
Оттолкнув парня, резко развернулась и влепила ему пощечину, со всей силы, вкладывая в удар всю накопившуюся боль.
Ощупывая пальцами щеку, Аркадий смотрел в пол. Затем поднял на неё взгляд.
— Алла, я задам тебе сейчас один вопрос. Только один, ответишь на него либо "да", либо "нет".
— Ну, задавай, — яростно сказала она, внутренне же боясь этого парня, хоть он никогда и не поднимал на неё руки.
— Только один вопрос, — повторил он. — Хочешь ли ты дать шанс нашим отношениям на возрождение?
— Нет, — произнесла она. Внутренний голос пытался кричать "да". Но он уже давно был заглушен, мог лишь неразборчиво шептать.
Аркадий выдохнул, протер щеку.
— Ты права, пора уже заканчивать всю эту историю. Прости за всё. И прощай. Больше я не появлюсь в твоей жизни.
Подобрав термосумку, он покинул её кабинет, оставив в одиночестве.
Рухнув на стул, Алла обхватила голову руками. Только когда его шаги затихли, она наконец смогла дать волю слезам. Ну зачем он снова появился в её жизни, зачем вообще появлялся в ней?
Аркадий не обманул, больше он не приходил.
***
Двое сидели на крыше неподалеку.
— Так, теперь, по плану у нас тут затишье, на немалое время, — сказал первый, проводя пальцем по листу.
— Думаешь, не попытается он нарушить обещание? — Поинтересовался второй. — Или я зря весь квартал обесточил?
— Попытается, конечно, но все его попытки тут зафиксированы, так что в нужный момент подтолкнем его к другому выбору. Пока что можем на другие проекты перейти, надо вот этих двоих оттолкнуть друг от друга, — первый достал другой листок.
Они исчезли в порыве ветра.
Глава семнадцатая. Три долгих месяца
Алла была уверена, что долго Аркадий не продержится, на второй же неделе после своего обещания явится. Но нет, он его всё таки сдержал, ни разу не появлялся ни у её дома, ни в офисе. За эти дни они столкнулись лишь пару раз, она мельком заметила его проезжающим в автобусе да и как-то видела его куртку, красный цвет довольно приметен, на улице, но Аркадий, тоже заметивший её, тогда резко свернул куда-то, решив не приближаться к ней.
Долгие три месяца. От осознания нахлынувшего одиночества спасала работа, которой как всегда было много. Домой возвращаться приходилось к позднему вечеру, чтобы сил и времени оставалось только на ужин, душ и сон. Если же приходила рано — в голову лезли мысли. Что было бы, если бы она тогда не застала их с Ольгой? Было бы лучше?
Всё таки, пока Аркадий пытался наладить с ней отношения, время от времени появлялся, то с каким-нибудь веником, то с заказанными документами и веником, то просто ждал её на улице, не было так одиноко. Она злилась на него, ненавидела за измену, но ведь каждый раз, когда он попадался ей на глаза, внутри что-то радостно билось, быстро загущаемое, но всё таки билось, на какие-то мгновения разгоняя тоску. А теперь пусто, спустя два месяца попыток он решил отказаться от неё.
— Слабак, — думала она, злясь одновременно и на него за тот вопрос и на себя за тот отказ.
На третью неделю хотелось уже выть от отчаяния. К началу второго месяца стало уже полегче, всё таки не зря говорят, что время лечит. Нанесенная Аркадием рана ещё болела, но уже успела зарубцеваться, а душа покрылась восьмым шрамом. Главное, во время этого лечения не умереть от боли.
Эти месяцы не были богаты на события. Разве что теперь ей вдруг стало не тридцать четыре, а тридцать пять. Очередная смена возраста. В этот день было как-то тоскливо. Её поздравили на работе, коллеги, подчиненные, начальство, какой-то подарок вручили, который она потом дома поставила в шкаф и совершенно забыла. Ещё звонили Ольга и Павел, тоже поздравили. Но полноценного разговора не вышло, она выслушала поздравления, да и сослалась на то, что много работы, быстро отключилась.
Да и как-то её вызвал к себе Игорь Котов.
