что обдрочусь до потери сознания, как только останусь наедине. Но сдержусь сейчас…
– Почему ты увлекаешься машинами? – спросила Кэс, отодвигаясь к дверце машины.
Она, как и я, чувствовала притяжение, но старалась сесть подальше, чтобы не поддаться соблазну. Я прочистил горло, прежде чем ответить.
– Просто мне это нравится.
– Понятно.
Ладно, признаю, что это был самый хреновый и самый короткий ответ, что я мог придумать, поэтому добавил нехотя.
– На самом деле, тачки интересовали меня не всегда так сильно, как сейчас. Поначалу это были просто миниатюрные модели, которые я разбирал и собирал. Как часть терапии.
– Это как-то связано с тем, что ты говорил о…
– О попытках суицида? Да, именно с этим связано мое увлечение. Мне нужно было отвлекаться, забивать голову чем-то. Так что все началось с дурки, Кэс. И только потом уже переросло в нечто большее.
– Почему это произошло? – осторожно спросила Кэс, затаив дыхание.
– На моих глазах погиб человек. Сын друга семьи. Я был виноват в его смерти. Он сгорел заживо, – отрывисто ответил я.
– Извини. Я не хотела травмировать тебя…
– Ерунда. Это тоже было частью терапии. Научиться признавать свою ошибку, вину и жить с этим.
– Сын мистера Нейтана?
Я удивленно посмотрел на Кэс.
– Да. Откуда ты знаешь?
– Я была в офисе у твоего отца, когда Александр Нейтан мельком упоминал об этом. Он сказал, что Оливеру исполнилось бы девятнадцать. Как мне сейчас.
– Да. Так и есть…
– Нейтан – друг вашей семьи?
– На самом деле почти родственник, – произнес я. – Вернее, мог бы им быть. Он мутил интрижку с сестрой моей мамы очень давно. Если бы все не сорвалось, то мы были бы родственниками. Он постоянно был рядом с нашей семьей. Отец раскачивал свой бизнес вместе с Нейтаном.
– Ты говоришь об этом таким тоном. Тебе неловко до сих пор, да?
Я усмехаюсь.
– Чертовски проницательно, Кэс! Да. Мне до сих пор нелегко смотреть на Нейтана, зная, что я послужил причиной его горю. Терапия и все остальное облегчили жизнь мне и моим родителям. Я больше не творю дичь с собой и своим телом. Это все давно в прошлом.
«Почти в прошлом…» – добавил я мысленно и посмотрел на Кассандру: не посчитает ли она теперь меня окончательно слетевшим с катушек.
– Безумный Роб, – покачала Кэс головой.
– Так и есть.
– Знаешь, я думаю, что ты – человек с очень большой силой воли, если сумел переступить через все это и быть таким, как сейчас.
– Еще более безумным? – спросил я, чувствуя, что у меня кончается воздух легких.
Губы Кэс казались самым сладким десертом на планете.
– Дождь закончился, – улыбнулась Кэс, торопливо посмотрев на часы. – Уже довольно поздно, а я хотела бы отдохнуть.
Она торопливо открыла дверь трейлера, желая спуститься. Но я успел быстрее, подхватывая ее.
– Роб!.. – прошептала она.
– Ты промочишь свои кеды, сестренка!
Я молниеносно перенес ее в салон автомобиля и не позволил себе ни единого лишнего жеста, закрепляя на Кэс даже ремень безопасности.
Я чувствовал себя почти святошей и мысленно вознес хвалу. Еще бы член не пульсировал острой болью от возбуждения…
Глава 20
Кассандра
Слова Роба не выходили из моей головы. Я почему-то думала о прошлой истории, в которой оказался виноват Роберт, и о том, что мистер Нейтан встречался с сестрой Анны. Я старалась не совать свой любопытный нос в тайны прошлого чужой семьи. Но они меня волновали и будоражили.
Жаль только, что Роб не хотел раскрывать подробностей, отстраняясь от травмирующих событий. Спрашивать напрямую у отца я пока не решилась. Я только предупредила его за ужином, что завтра не буду ночевать дома. Анна холодно улыбнулась в ответ на мои слова. Теперь она нарочно игнорировала мое присутствие, словно я была мерзким тараканом, которого нельзя было травить или прихлопнуть.
– Я рад, что у тебя появляются друзья! – одобрительно кивнул Мартин. – Я отправлю водителя, чтобы он отвез тебя.
– Нет, спасибо. Я доберусь сама.
– Это далеко?
Я назвала отцу адрес, он кивнул:
– Неплохой район, вполне благополучный. Когда поедешь?
– Завтра у меня курсы фотографии, поеду сразу после работы. Я закажу такси.
Роб бросил на меня быстрый взгляд, чуть сощурив свои глаза. Непонятно, о чем он подумал.
Но кажется, что ему не очень понравилась новость о том, я буду ночевать вне дома Пирсманов.
– Как твои успехи? – поинтересовался отец.
– О, замечательно! Я, конечно, умею еще не так много. Но преподаватель говорит, что у меня есть потенциал! К тому же он предлагает сделать несколько работ на конкурс «Нью-Йорк в объективе». Это конкурс для молодых фотографов.
Мартин с удовольствием слушал меня. Его глаза теплели, когда он смотрел на меня. Он добродушно отзывался о моих успехах и поддерживал меня. Поневоле я начинала чувствовать душевный подъем от общения с отцом.
Я не могла не думать о том, как сложилась бы моя жизнь, если бы у меня была полная семья. Наверняка тогда моя мамочка не надрывалась бы на низкооплачиваемой работе, стремясь успеть всюду…
На следующий день я заранее сложила вещи в сумку и добралась до работы вместе с отцом. Он еще раз поинтересовался, выделить ли мне водителя. Я покачала головой.
– Я вызову такси.
Я взялась за ручку машины и немного помедлила, но потом резко повернулась и поцеловала отца в щеку.
– Спасибо за заботу.
Отец странно замер на месте, чуть придержав меня за плечи. Я отстранилась, чувствуя неловкость за порыв чувств.
– Я жалею о том, что не знал о тебе раньше, – с искренним сожалением произнес отец.
– Мама так не считала, – вытащила мамин телефон из сумки. – Это мамин телефон. Она написала мне сообщение незадолго до того, как ей стало плохо. Но не успела отправить
