— Напомнить тебе, как вчера ты распластал меня по стене в спальне своего друга и не взял? Что же помешало? — спрашиваю ехидно. — А сегодня ты подрабатываешь по его просьбе курьером, передавая мне цветочки. У тебя на шее засос, оставленный моей подругой. Так с какой стати мне приходить к тебе, Мирон?
— Следи за своим языком, Лина, — лениво растягивая слова, произносит Мирон. Его глаза сужаются, и он уже не выглядит таким самодовольным, как несколько секунд назад. Разговор свернул не туда. — Как я уже сказал, мне нравится то, что между нами происходит. Забавляет. Ты забавная. Не такая, как все.
Наши лица друг напротив друга. Воздух вокруг электризуется. Взгляд соскакивает на губы Мира, и я задерживаю дыхание. Они маняще распахиваются, словно приглашая прикоснуться к ним первой. Впиться голодным поцелуем и наконец утолить мучащую меня жажду.
Целоваться на лекции? Лина, ты в своем уме?.. Очнись.
Мне стоит огромных усилий отвернуться и впиться взглядом в фигуру преподавателя, вышагивающего на подиуме перед доской.
— Ты удивишься, насколько моя вагина не отличается от других. Она точно такая же, как и у десятка девушек, с которыми ты спал. Так что не трать время и оставь меня в покое.
— Уже посчитала, со сколькими я спал? Ревнуешь, неАнгел?
— Не называй меня так…
— А то что?
— Я встречаюсь с твоим другом, ты цветы от него мне принёс. У тебя что, нет никаких жизненных ценностей? — шиплю, опять возвращаясь взглядом к Мирону. — Друзья, семья, любовь?
Он невозмутимо пожимает плечами. О чём речь вообще? Какие ценности? Он только и думает, что о себе и своей выгоде. Эгоистичный подонок.
— Я ценю деньги. Всё покупается. Семья, друзья и любовь, — спокойно отвечает Мирон, сцепляя руки в замок.
Он больше не держит меня в капкане. Наконец я могу увеличить расстояние и отсесть подальше. Двигаю свои вещи на край стола.
— У тебя такая потрясающая мама. Я просто в шоке, как она могла воспитать это… — фыркаю презрительно.
Получается чересчур громко, преподаватель посылает мне предупреждающий взгляд. Кое-кто из одногруппников любопытно оборачивается. Втягиваю голову и прячусь за экраном ноутбука.
Пытаюсь перевести дух. Эта пара вытянула из меня все соки. Когда уже звонок?
Я сбегу за кофе и шоколадкой в столовую. Надеюсь, у Гейдена найдутся дела поважнее, чем протирать штаны на занятиях, и он не пойдет на следующую лекцию. Избавит меня от своего присутствия.
Мирон молчит. Его лицо заостряется, и он слегка хмурится, словно его задели мои слова. Заставили о чём-то задуматься.
Минуты тянутся бесконечно. Я постоянно скашиваю глаза вниз экрана, где цифры на электронных часах даже не планируют меняться.
Когда пара заканчивается, преподаватель и не думает нас распускать. Лениво дочитывает лекцию, пока я отбиваю носком по полу нервный ритм, готовая сорваться с места в любой момент.
Мирон встает на ноги. Набрасывает на голову капюшон толстовки и убирает руки в передний карман. Лектор осекается, вопросительно и немного растерянно смотрит на парня.
— Вы куда-то собрались, молодой человек?
— Ага. К чёрту.
— Сядьте на место, я ещё не закончил.
Я не вижу лица Гейдена, но могу представить, какой взгляд он послал бедному профессору на его просьбу. Как тот остался жить — для меня загадка.
Мирон медленно проходит между рядами, не говоря больше ни слова. В аудитории стоит оглушающая тишина, лишь в коридоре слышны топот ног и приглушённые голоса вырвавшихся на свободу студентов.
Мои глаза как приклеенные следят за широкоплечей фигурой Мирона, пока он не скрывается в дверном проёме, не удосужившись закрыть за собой дверь. И только тогда я понимаю, что наконец могу дышать.
Легко и свободно. Напряжение, сковывавшее тело последние полтора часа, уходит. Голова проясняется. Только сердце с непонятной тоской сжимается.
Наше общение похоже на пребывание в секте. Тебя никто силой не держит, но ты не можешь добровольно уйти и начать жизнь с чистого листа. Не можешь и не хочешь.
Наверное, если бы я хотела, правда хотела, то смогла бы найти способ прекратить его нападки и посягательство на мои личные границы. Но вот он ушёл из моего поля зрения, покинул зону досягаемости, а меня словно канатами тянет за ним.
Так было и в доме родителей Саши, когда Мирон ушёл с вечера в компании Вики.
Чёртова беспочвенная ревность сжирает мои внутренности и отравой распыляется в кровь. Ещё немного, и яд доберется до сердца. И что будет тогда?
Я знаю ответ. И он мне совсем не нравится.
Влюбиться в неподходящего парня — не то, что мне нужно.
— Исаева, вы где летаете? Или берёте пример со своего одногруппника? Делаете только то, что хотите вы?
— Что? — Не сразу понимаю, что лектор обращается ко мне. — Я прослушала. Извините.
В аудитории остались только он, я и пошлый букет на пятьдесят одну кровавую розу. Встаю с места и, оставив за спиной цветы, иду к преподавательскому столу.
— Это я уже понял. Тема вашей курсовой, ознакомьтесь. — Протягивает листок и следом ещё один. — И вашему наглому товарищу передайте. Разных студентов повидал, но такое открытое неуважение к своему предмету встречаю впервые. Пусть готовится хорошенько, спрошу всё от и до!
Я сомневаюсь, что Гейден вообще будет хоть что-то делать по учебе. До сих пор не понимаю, зачем он торчит в нашем вузе? Судя по его образу жизни и тому, как он сорит деньгами, Мирон может купить себе любой диплом прямо сейчас. Даже красный. И он будет настоящим.
На этаже почти нет народа. Спускаюсь на второй, где расположен переход в другой корпус. Там будет проходить ещё одна пара, и как раз находится моя любимая блинная.
Завернув за угол, сбиваюсь с шага, на секунду притормаживая. Но сбегать с намеченного пути не в моих планах, даже если там вырастает преграда размером с
