Тёплый бежевый свитер сполз на одну сторону, демонстрируя всем и каждому, что на нашей королеве университета нет нижнего белья.
Внезапно я хочу от неё отсесть. И больше никогда не видеть.
— Бывало и хуже.
Не хочу продолжать эту беседу, поэтому не собираюсь спрашивать, как у неё дела. Только Вика и без наводящих вопросов справляется.
— Знать тоже не хочу, — говорю обречённо.
Видимо, мне всё же придётся выслушать, какой Мирон секс-гигант в постели. Не почувствую сама, так узнаю из первых рук.
— Ты же видела, как Мир меня позвал с собой? Я, конечно, думала отказаться, построить из себя недотрогу. Чтобы побегал. Знаешь, парней вроде Гейдена заводит охота на самок. Но я так долго этого ждала, с первого курса! — Вика закусывает губу и приподнимает плечи к ушам, закатывая глаза в эйфории.
Явно вспоминает прошлую ночь. Меня сейчас вырвет. Где здесь мусорное ведро? Не в собственную же сумку блевать.
— И что? У вас всё-всё было? — спрашиваю кисло.
Блин с яблоками кажется мне отвратительным, а кофе ужасно горчит.
— Ну не прям всё… — загадочно произносит Вика. Подтягивается на столе, чтобы быть ближе, и доверительно продолжает: — У меня, как назло, месячные. Ну… и… я ему отсосала. В его тачке. Потом он подвёз меня до дома и высадил у подъезда.
— Звучит не очень романтично, — честно признаюсь я.
— Я знаю! — с жаром отвечает Вика. — Поэтому я придумала, как мне с ним ещё раз замутить. Зажму его на своей вечеринке в комнате и потребую свой подарок. Имениннице он не сможет отказать.
16
— К этим брюкам отлично подойдёт этот молочный пиджак. Просто приложите. Вы не поверите, как хорошо этот цвет освежает лицо. Вы знаете, если подобрать неверный оттенок одежды, можно накинуть себе пару-тройку лет. А если правильный, — интригующе улыбаюсь и беру с рейла ещё и блузку небесно-голубого цвета, которую не успела вывесить в зал, и протягиваю постоянной клиентке чуть за пятьдесят, — можно скинуть десяток лет.
— Даже не знаю, Линочка. Такие яркие цвета, в моём-то возрасте, Боюсь, я буду выглядеть глупо, — сокрушённо качает головой.
Вижу по горящим глазам: и блузка, и пиджак ей нравятся, а главное — и сидеть на ней будут отлично.
— Примерьте, Жанна. Вот увидите, что я права! Пока найду вам подходящие аксессуары, — говорю я.
Задергиваю шторку в примерочную и оставляю женщину переодеваться. Неспешно выхожу в зал и приближаюсь к стоящему в центре подсвеченному стеклянному столу с дорогой винтажной бижутерией.
Мне уже несколько месяцев нравятся массивные серьги, которые наша хозяйка привезла из Франции. Понимаю, что никогда не смогу их купить и куда-то надеть. Но каждый раз втайне надеюсь, что они больше никому не приглянутся и так и будут ждать меня.
Пробегая взглядом по разложенным на бархатных подушках украшениям, не нахожу своих любимчиков. Может, Таня их куда-то переложила? Ладно, поищу потом, всё равно Жанне я бы их не предложила, ей нужно что-то более изящное.
Выбрав несколько пар, иду обратно к клиентке. Благодаря моей настойчивости и безлимитной карте её мужа, она берёт всё. Ещё и оставляет мне щедрое вознаграждение. Я предлагаю налить ей кофе или шампанского, и она охотно соглашается, выбирая второе.
Жанна располагается на диванчике около примерочной, а я спешу к холодильнику в подсобке, когда в бутик неторопливо заходит Натали Животягина. Хозяйка и владелица нашего бутика. Стаскивает с головы шёлковый платок и расстёгивает на ходу бежевый тренч.
— Добрый день, — сухо кивает в мою сторону и, расплывшись в обворожительной улыбке, бросается к клиентке. — Жанночка, отлично выглядишь. Видела нашу новую коллекцию?
— Твои девочки мне всё показали, и я уже прикупила кое-что, — Жанна хлопает по объемному бумажному пакету. — Скоро приезжает Сергей, заглянешь к нам?
— Обязательно. Вызвать тебе такси?
Я слушаю краем уха, наполняя бокалы дорогим брютом. Один для Жанны, другой для Натальи, она любит неформальное общение с постоянными клиентами. Многие из них являются её подругами. Так рассказывала мне Таня, в то время, когда мы ещё общались.
Раньше мне нравилось работать с Таней, она часто уходила на перекур и отпускала меня за кофе или шоколадкой в ближайший магазин. Плюс рассказала про то, как другие девушки-консультанты берут понравившуюся им одежду на день или два, не отрезают бирки, а затем в целости и сохранности возвращают на место. Делили поровну чаевые, которые она меня и научила зарабатывать. Теперь же, после той истории с недостачей, в нашей смене царит совсем не дружеская атмосфера. Мы не разговариваем, совсем. Не делимся заработанным за день. Каждый существует сам по себе.
Это совсем не ново для меня. Быть одиночкой. Поэтому я легко приняла новые реалии, но это не значит, что я бездействовала. Попросила Наталью — буквально вчера вечером, после учебы — перевести меня в другую смену. Я могла бы больше работать по выходным и в вечернюю смену. Так удобнее совмещать с учебой… задания по которой, видимо, придётся делать по ночам. Посплю на пенсии, если до неё доживу.
Ищу Таню глазами, она перевешивает платье около выхода. Поворачивается в мою сторону и довольно усмехается, так, словно знает что-то такое, о чём я даже не подозреваю. Холодок ползёт по рукам, и дело совсем не в ледяном игристом вине из морозильной камеры. Мне не нравится это ощущение. Будто меня облапошили, и я вот-вот останусь в дураках.
— Танюша, побудь пока в зале, а ты, Исаева, пройдём со мной, — холодно произносит Наталья, когда мы остаёмся в бутике одни. — Поговорим.
Киваю и иду за хозяйкой в помещение для работников. Она, цокая каблуками, проходит в комнату с сейфом. Снимает плащ и небрежным движением бросает его на спинку кресла около стола. Достаёт из сумки тонкий плоский ноутбук и выверенным движением раскрывает его, опуская себе на колени.
