а паники. Вдруг стало невыносимо страшно, что этот рыжий красавчик, вздыхающий по моей Вике, может всадить между нами ещё один клин.
— О, спасибо за наводку, — выдавил улыбку. — Ты мне его номер сможешь скинуть?
— Да, без проблем…
Получив желаемое, вылетел из цеха в коридор. Набрал. Долгие гудки, а после "Абонет не отвечает…". Блять! Сука! Рванул обратно в кондитерский, заставив Таню подпрыгнуть.
— Куда она уехала с ним? — вопрос не терпящий препирательств.
— Он повёз её домой, к матери. Уймись… Дай ей время, чтобы успокоиться.
— Не лезь, — бросил сурово и помчал к машине.
Опасно! Очень опасно её напарник подошёл к ней, но и я, одновременно, не имею права винить их, потому что в этой непонятной геометрической фигуре являюсь главной собакой на сене. Вику не способен полюбить, но отпустить тем более не могу. Тело и мозг играет странный и гадкий вальс в присутствии Лики, но простить её и довериться вновь не имею права, а Савва, тем временем, вздыхает по Вике, которая мучается больше всех. Бардак! Эгоизм и никакой логики. Я — настоящая мразь и ничем не лучше Лики. Но как объяснить всем, что просто хочу уйти с чёрной половины, стать независимым от бывшей и посвятить всего себя той, что смотрит на меня преданней собаки и незаслуженно боготворит? Очень хочу до боли в мышцах, до потери рассудка, чтобы были только я и моя Вика без теней в лице ненавистной Лики и вездесущего Саввы.
Квартиру долго не открывали, но позже напуганный и агрессивный голос за дверью соизволил рявкнуть на меня:
— Пошли вон! Я вызываю полицию!
— Антонина Григорьевна, это Герман! — крикнул в полотно сейфовой двери, напряженно вслушиваясь. — Вика, к вам сегодня поехала…
Замок щелкнул и подозрительное лицо матери Вики выглянуло в щель, ограниченную цепью.
— Не приходила она, — смотрит обеспокоенно и недоверчиво. — Она же с тобой таскается! Или уже с другим решила покувыркаться?!
Подставлять девушку под удар грозной матери со своими фобиями не стал. Расплылся в улыбке:
— Видимо, я немного неправильно её понял. Простите, Антонина Григорьевна. Поищу на работе….
— Деньги нажил, а мозги — нет, — прорычала она, зацепив больным взором, и захлопнула входную.
Фух. Несладко Вике с такой матерью и сейчас убедился в этом ещё больше. Шестым чувством знал, что мать не лгала, она бы не стала прикрывать дочь и меня бы не поскупилась выставить с помощью тапка или клюки.
Вика где-то с ним, но где именно боялся и предположить. Вновь набрал номер телефона соперника и в этот раз абонент уже недоступен. Сердце внутри пребольно сжималось, пока в голове рисовались картинки. Она не сделает этого! Это же Вика! Моя Вика!
Знакомый автомобиль зарулил во двор. Внутренне собрался, отслеживая траекторию его движения. Водитель и пассажирка увидели меня сразу.
Девушка вылезла из салона и не решалась двинуться в направлении своего подъезда через меня. Обида, испуг, беспокойство отражалось в милых чертах лица.
— Давай поговорим, — как можно мягче попросил я.
Из машины теперь вылез и Савва, смерил меня презрительным взором, оценил её.
— Антонина Григорьевна мне книгу обещала, — сказал как можно громче он. — Пошли вместе. Возьму за одно.
Вот падлюга! Если я почернел, то Вика побелела. Мужчина взял её под локоть и повёл к подъезду. Ну уж нет! Едва поравнявшись м ним, сталью руки упёрся оппоненту в плечо, сжав в ладони ткань футболки, которая опасно натянулась.
— Даже не вздумай, — прорычал, в упор глядя сопернику в глаза.
Парень был не хиляк и тут же махом руки скинул мою, а второй толкнул в грудь.
— Грабли убери! — рявкнул в ответ.
Вика мгновенно втесалась между нами. Уперлась в меня спиной, а Савве ладонями в торс.
— Успокойтесь! — приказала девушка. — Савва, иди на работу! — рыжий продолжал сканировать меня и мысленно крыть отборным матом. — Ты слышишь?! У тебя смена! Иди!
Взор его зеленых глаз опустился на девушку, сбавляя обороты. Не подчиниться своему начальнику он не смел.
— Подумай о чём я говорил тебе, — проронил он Вике и, нехотя, направился к машине. Хлопнул дверцей и рванул с места, распугав голубей.
Маленькая, но всё же победа.
— Чего скалишься?! — теперь девушка смотрела презрительно.
— Вик, выслушай, пожалуйста, — попробовал пленить руку, но она её вырвала и понуро продолжила путь к подъезду.
— Может хватит?! — обернулась. — За всю свою жизнь не испытывала столько позора и обид, как за месяц с тобой. К чему мы идём?! Я готова ждать твоей милости, но будет ли она? Способен ли ты? Есть ли смысл?
— Вика, я всегда был честен с тобой. Блять! Да, видимо, я — однолюб… И та сука, взяла самый важный и крупный кусок торта. Но она его не потребила, а размазала по столу самым мерзким и извращенным способом. Создай новый! Свой шедевр! Я готов! Скажи мне, что делать!
— Это бессмысленно, когда в твоём сердце другая. Ты хотел связать с той женщиной остаток своей жизни и даже после её предательства продолжил бежать за утехой к ней. Какая гарантия, что ты не пойдёшь через несколько дней снова в её постель, если мы сейчас расстанемся?!
— Мне нужна только ты, — голос панически дрогнул.
— Вот и проверим, — сердито вскинула девушкп головой. — Завтра я заберу свои вещи.
— Нет, погоди, — душа полетела глубоко в ад. — Ты бросаешь меня?!
— Нет, потому что люблю, несмотря ни на что, но и делать из себя посмешище или тряпку больше не позволю. Я хочу, чтобы ты подумал и принял верное решение, потому что на второй подобный раз, я уйду навсегда.
— Это ультиматум? — скривился слегка.
— Думай, как нравится. Это перерыв, в котором мы должны принять окончательное решение. Порознь это будет виднее.
— Не надо, Вик, — жалобно и устало склонил голову. — Это лишнее. Я рядом, хочу тебя, нам хорошо, когда мы вместе.
— Да. И потеряв, как раз убедимся не иллюзия ли это. До свидания, Герман, — отчеканила дрожащим голосом и поспешила в подъезд.
Иллюзия?! Я покажу тебе иллюзию! Настиг в два шага. Впечатал в дверь всем телом. Впился в рот, поглощая в себя без остатка. Оттаяла, обмякла, растеклась, снова сдаваясь в моё рабство. Смелая и решительная Вика тут же ушла в небытие. Целовала в ответ, жадно сливаясь со мной. Если бы не улица, овладел бы ею прямо сейчас. Титаническим усилием оторвался от тела девушки.
— Только лишь потому что ты просишь, — тяжело дыша произнёс. — Я отойду. Но, учти, время и срок будет за мной.
С этими словами развернулся и пошёл к машине, затылком ощущая всю тоску в
