от натиска. Последний удар. Грегор навзничь упал на настил ринга.
«Один, два, три, четыре», — я повторяла за судьей. Мужчина не поднимался. — «Пять. Конец». Стакан с треском лопнул в руках Коэна. Люциан, зло фыркнув, вышел из-за бара и направился к выходу.
— Ты знал, что победишь?
— Все знали, что я одержу победу. И он тоже. Просто цену себе набивать не надо.
— Вы оба хороши, — буркнула я, глядя на ринг из вип ложи. Мои руки мирно покоились по разные стороны спинки дивана. — И какой выигрыш?
Дядя поставил бокал, широко улыбнулся, откинувшись на спинку. Его глаза хищно оглядывали окружающее нас пространство.
— Скажем так, тебе на ближайшие пару лет хватило бы пожить в роскоши где-нибудь в Ибице.
— Не понимаю, что вами движет.
— Деньги. Как и… — он не договорил. Рядом с нашим столиком появился высокий мужчина в смокинге. Он учтиво поклонился и попросил «на пару слов» Дункана.
Я оставила наедине дядюшку. Многие разошлись сразу после окончания боя, оставляя места самым стойким и преданным фанатам. Я вышла на улицу, дабы подышать свежим воздухом. Холодный осенний ветер врезался мне в лицо, и я слегка зажмурилась.
— В клубе душно, правда? — я вздрогнула.
Люциан стоял, прислонившись спиной к стене, опрокинув голову назад. Дым, плавно растворяющийся в воздухе и прерывистое дыхание мужчины говорили о его внутреннем состоянии. Он одну за одной курил сигареты. Люци повернулся в мою сторону, одарив меня ленивой улыбкой. Я не стала подавать вида, что искала встречи с ним.
— Обстановка давит. — Ровным голосом ответила я. Руки стали дрожать от холода.
Мужчина снял с себя пиджак и накинул на мои плечи. Я почувствовала аромат его духов и невольно улыбнулась, но потом тут же спрятала эту улыбку.
— Мне жаль, что ты одержал неудачу. — Он зло усмехнулся. — Я не воровала деньги. — Моя фраза прозвучала с ощутимыми нотками обиды. Вдобавок, это подтверждало истерзанное мною платье.
— Я знаю.
Я взглянула на мужчину со смесью удивления и возмущения.
— Что? — Мой голос дрогнул, и я возмущённо вздохнула. — Зачем тогда…
— Так было нужно. Не спрашивай.
— Какой же ты… — процедила я сквозь зубы. — я ненавижу тебя, Люциан Коэн! Ненавижу!
Я буквально прокричала эти слова, на что Люциан лишь как-то неоднозначно улыбнулся и проводил мою отдаляющуюся фигуру взглядом. Только сидя в машине, я заметила на своих плечах пиджак Коэна.
Вскоре мы добрались до дома и без лишних разговоров и сладостных речей о победе разошлись по своим делам. Моя голова гудела от происходящего. Я понемногу начинала ощущать себя частью семьи Ричардсон, но в тоже время я была так далека от всех этих земных дел.
Аккуратно напечатанные буквы соединялись в слова, слова в предложения. Любимая книга. Любимый автор. Жестокая реальность. Глаза закрывались и в затуманенном разуме крутилась одна фраза: «И из всех людей никого больше не любил я и не ненавидел, как её».
На часах было около одиннадцати, когда я проснулась. Организм все-таки взял вверх, и сон захватил меня в свои объятия на долгие часы.
Спустившись в гостиную, я обратила внимание, что семья ещё продолжала завтракать. За столом сидели дядя с женой и детьми, Мэйз и отец. Внутри меня все опустилось.
— Что он тут делает? — Я кивнула в сторону отца, не сдвинувшись в места. — Какого черта, Дункан?
— Рикарда, сядь и послушай.
— Да, дочка, позавтракай. День сегодня длинным будет. — Меня передернуло от его голоса. Я фыркнула.
— Позвоните, как он уедет. — Бросила напоследок я и выскочила из дома.
«Сколько в человеке должно быть наглости и бесстрашия…как только его совесть не загрызла? Столько лет…а он все равно появляется в моей жизни. Надоело…», — я сидела в машине Дункана. Водитель вёз меня по лесной дороге в сторону тира. За некоторое время, находясь рука об руку с дядей, я полюбила тир. Я получала колоссальный выброс эндорфинов и адреналина. Вот и сейчас, будучи на грани нервного срыва, я неслась в сторону знакомого мне места. — «Буду стрелять в мишень и представлять лицо отца. А может, и не только его…» — я вспомнила Люциана. Ладонь, лежавшая на ручке двери, сжалась в кулак до побелевших костяшек.
— Мисс, мы приехали. — водитель развернулся ко мне корпусом.
— Не говорите, пожалуйста, Дункану, где я.
— Он мой босс, мисс, как я мо… — Он не говорил. Я сунула ему за пазуху несколько сотен долларов. Он улыбнулся и кивнул. — Как вам будет угодно.
Будучи в тире и стоя напротив мишени, я вспоминала весь негатив. Сначала отец. Его кулаки — выстрел, унижение — выстрел… «Из-за тебя, отец, я попала в больницу. Была на грани жизни и смерти. Урод!», — я выстрелила. «Потом ты нашёл меня у дяди, теперь ты на семейном завтраке по правую руку от Мэйз…» — ряд выстрелов обрушился на несчастную мишень. «Люциан…невыносимо уже думать о тебе… ты лгал мне, умолчал о моей семье. Ты преследовал какую-то свою цель, а теперь смеёшься надо мной», — я снова выстрелила. В меня слова вселился бес. Я пускала в мишень удар за ударом, чуть ли не крича от злости. Патроны закончились. Я постучала по магазину, а потом бросила пистолет на пол.
— Черт!
— Пистолет тут не при чем, Рикарда.
Я обернулась. В дверном проёме стоял Дункан. Он облокотился корпусом на дверной косяк, сложив руки на груди.
— Водила сдал?
— Нет. Не совсем.
— То есть?
— Я просто сказал, отвези меня к Рикарде. Он ответил, что дал слово молчать. — Дункан предстал передо мной маленьким мальчиком. Это не могло не забавлять.
— А потом.
— Я убедил его, что говорить, где ты мне не обязательно.
— Вот же… — процедила сквозь зубы я и раздраженно вздохнула. — Что отец забыл?
— Это я его позвал.
— Ты? — Мои глаза округлились и внутри снова сосуд начал наполняться злостью.
— Да. — Дядя был спокоен. — Он предложил одно дело. Вполне выгодное. Я оценил все риски…
— Ты серьезно? — Я перебила дядю. Тот тупо уставился на меня. — Он пропащий алкоголик. К тому же деньги проигрывает в казино.
— Дело, которое он мне предложил, выгодное. Мы сможем сорвать куш.
Я в изумлении смотрела на собеседника. Тот, зевнув, посмотрел на тикающие ролексы и устало произнёс.
— Ну же, Рикарда. Ты даже видеть его не будешь.
— Меня даже от мысли о нем выворачивает.
— Дело всего двух недель. Потерпи ради роскошного будущего.
Я испепеляла его взглядом. Потом тяжело выдохнув, я закатила глаза и сказала тихое:
— Ладно.
«На что я подписалась…», — тяжелый вздох.
Прибыльное дело, как назвал его
