и смотрим друг на друга.
— Ты действительно влюбилась в меня? — тихо спрашивает он.
Я морщу нос. — Безумно, правда? Только я могу влюбиться в человека, чьего лица я никогда не видела. — Я поднимаю руку и провожу пальцами по его маске. — Каждая частичка меня тянется к тебе. Связь, которую я чувствую с тобой, невероятно сильна.
Его рука накрывает мою, и он прижимает мою ладонь к своей груди. — Чувствуешь это?
— Твое сердцебиение?
Он кивает, его глаза смотрят так глубоко в мои, что я уверена, он видит мои самые темные стороны. — Каждый удар - для тебя. Мне нужно, чтобы ты помнила об этом, когда я сниму балаклаву.
— Перестань волноваться. — Я ободряюще улыбаюсь ему. — Мне все равно, как ты выглядишь и как тебя зовут. Я просто хочу увидеть лицо человека, в которого влюбилась, и называть тебя как-то иначе, чем мой таинственный мужчина.
Его пальцы обхватывают мои, и он шепчет: — Что бы ни случилось, я хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя. — Он обхватывает меня руками и прижимает к своей груди. — Мне нужно идти.
— Хорошо.
Когда он отстраняется от меня, мы слезаем с кровати, и я иду за ним в гостиную.
Мой таинственный мужчина останавливается в паре футов от окна и, обхватив рукой мою шею, притягивает меня ближе.
— В среду вечером я приду за тобой. Я завяжу тебе глаза и отвезу к себе домой, где сниму балаклаву. Ты не против?
Я смогу узнать о нем больше, если увижу, где он живет.
— Я не понимаю, почему у меня будут завязаны глаза, но ладно.
— Я не хочу, чтобы что-то выдало мою личность, пока мы не окажемся в моем доме, — объясняет он.
— Что может выдать твою личность? — Мои глаза расширяются. — Ты знаменит?
— Что-то вроде того, — усмехается он. Он сокращает расстояние и прижимается к моим губам быстрым поцелуем. — Увидимся в среду вечером.
— С нетерпением жду этого.
Я смотрю, как он забирается в окно и исчезает по пожарной лестнице.
Волнение бурлит в моей груди, но потом я вспоминаю о завтрашней работе, и улыбка исчезает с моего лица.
Глава 26
Саманта
Кажется, что мой желудок крутится от волнения.
Когда я выхожу из лифта, у меня начинают дрожать руки, и я с трудом сглатываю застрявший в горле комок страха.
Я работаю на этого человека уже больше года. Я была его помощницей шесть недель.
Я просто притворюсь, будто он не босс мафии, и буду делать свою работу.
Дойдя до своего стола, я смотрю на беспорядок. Повсюду самоклеящиеся записки, грязная кофейная чашка и фантики от конфет.
Я читаю записку, приклеенную к экрану моего компьютера.
Извини. Было слишком много работы. Глория.
Отрываю ее и со вздохом бросаю в урну. Я кладу сумочку в нижний ящик и включаю компьютер, а затем надеваю беспроводной наушник и снимаю звонок с голосовой почты.
Усевшись за стол, я проверяю все самоклеящиеся заметки и раскладываю работу по стопкам.
Судя по всему, Глория только и делала, что ела конфеты за моим столом.
Когда телефон звонит, я быстро отвечаю: — Офис мистера Витале, говорит Саманта.
— Орел приземлился, — шепчет Шарлотта из приемной. — Повторяю. Орел приземлился.
Уголок моего рта приподнимается. — Спасибо. Я у тебя в долгу.
— В любое время.
Закончив разговор, я встаю и направляюсь на кухню. Когда я готовлю кофе для мистера Витале, мои руки не перестают дрожать.
С каждой секундой мое сердце бьется все быстрее, а беспокойство нарастает.
Vitale Health - легальная компания. Я всего лишь помощник генерального директора. Мафии не существует.
Черт, как бы я ни пыталась себя убедить, ничего не получается.
Я работаю на одного из глав Коза Ностры. Приукрасить это невозможно.
Когда я достаю коробку с печеньем, то замечаю, что она почти закончилась, и мысленно отмечаю, что возьму еще во время обеда.
Я ставлю кофе и два печенья на поднос и несу его в кабинет мистера Витале. Как обычно, я ставлю его на стол, но когда оборачиваюсь, то вижу, что он направляется к кабинету.
Проклятье. Слишком поздно бежать к своему столу.
Он одет в черный костюм и выглядит так, будто его миссия кого-то убить. Его глаза встречаются со мной, и я чувствую, как их интенсивность прожигает меня насквозь.
Господи, помоги мне.
— Доброе утро, мисс Блейкли, — говорит он, и его тон становится резким. — Надеюсь, вы хорошо отдохнули?
— Доброе утро, мистер Витале, — отвечаю я, мой голос звучит так, будто я всосала гелий из воздушного шарика.
Он подходит к своему столу и снимает пиджак. Когда он откидывает его на спинку стула, мой взгляд останавливается на пистолете, засунутом в пояс его брюк.
Господи.
Он всегда носил с собой оружие?
— Вам что-нибудь нужно? — спрашивает он, садясь за свой стол.
— А-а-а... — Я тяжело сглатываю. — Может, вы примите мое заявление об увольнении?
— Нет. — Его глаза сужаются, и это заставляет страх скользить по моему позвоночнику. — Давайте проясним пару моментов. Во-первых, вы не уйдете в отставку. Второе: вы никому не скажите, кто я такой. В-третьих, перестаньте смотреть на меня так, будто собираетесь обделаться. Я сказал, что не причиню вам вреда, а я человек слова.
Я киваю, как сумасшедшая.
Слишком смелая для себя, я спрашиваю: — Вы говорите, что не причините мне вреда, так что же будет, если я просто уйду?
Взгляд его темно-карих глаз говорит мне, что не стоит даже пытаться.
— Если понадобится, я найду вас и притащу обратно, пиная и крича. Мне бы не хотелось этого делать, так что не заставляйте меня.
Точно. С пинками и криками.
Он кивает в сторону двери. — Приступайте к работе, мисс Блейкли. Вам нужно многое успеть.
Я разворачиваюсь и бегу к своему столу. Когда я опускаюсь на стул, воздух вырывается из моих легких.
Мой телефон звонит, и, увидев, что это внутренний номер мистера Витале, я простонала, прежде чем ответить: — Да, сэр.
— Закройте за собой дверь.
— Да, сэр.
— Кроме того, я здесь всего на час, так что если вам нужно что-то срочно подписать, приготовьте это.
— Да, сэр.
Звонок заканчивается, и я встаю, чтобы закрыть дверь и вернуться за свой стол.
Я с головой погружаюсь в работу, надеясь, что она отвлечет меня от босса мафии в соседнем офисе.
Мои пальцы летают по клавиатуре, и я стараюсь как можно больше подготовить для подписи мистера Витале, потому что чем быстрее он уйдет, тем лучше.
Через час, когда он выходит из своего кабинета, я кладу ручку на стопку документов и говорю: — Пожалуйста, подпишите все, что я пометила крестиком.
Он берет
