– Ты права, – вздохнув, Трейс провел рукой по волосам.
– Так что же ты будешь делать, если найдешь их?
– Заберу.
– Но…
– Лили, если я заберу наркотики, то будет суд или нет, Рэкли хотя бы не сможет продавать их на улицах. К тому же я хочу, чтобы его судили за убийство Ингрэма. И еще за попытку убийства. Не забывай, что этот сукин сын пытался пристрелить меня. – Трейс потрогал заживающую рану на боку. Сейчас рана немного побаливала после напряженной физической нагрузки этого дня.
Но, черт побери, дело того стоило.
Лилиан расслышала в голосе Трейса твердую решимость. Она знала, что, если бы могла разглядеть его глаза, увидела бы в них то же выражение, что и сегодня днем, когда он из загнанного зверя превратился на ее глазах в копа.
– Пообещай мне кое-что, – попросила она.
Трейс положил голову на кожух мотора, чтобы лучше видеть ее.
– Что еще?
Лилиан перестроилась, чтобы обогнать потрепанный «Бьюик» шестьдесят пятого года с разбитой задней фарой.
– Если сегодня случится что-нибудь… волнующее…
Трейс хитро усмехнулся.
– Волнующее? Вроде того, что случилось днем?
Лилиан сердито нахмурилась.
– Например, если там окажется Рэкли или если он приедет, пока мы будем в его доме. Или попадем еще в какую-нибудь беду.
– Можете мне поверить, мадам учительница, что по сравнению с тем, что произошло сегодня днем, все это покажется просто скучным.
– Прекрати. Я говорю серьезно. Если что-нибудь пойдет не так, я хочу, чтобы ты обещал мне, что будешь делать то, что должен делать, и не станешь беспокоиться обо мне.
Трейс медленно поднял голову с кожуха.
– О чем это ты говоришь?
– Если что-то случится, не обращай на меня внимания. Ты ведь не просил меня ехать с тобой, ты не хотел этого. Я обещала делать все, что ты скажешь, и сдержу слово. А ты должен пообещать, что будешь мне доверять. И не позволишь себе отвлекаться на то, чтобы защитить, так сказать, мирных обывателей в моем лице.
Трейс сердито фыркнул в ответ:
– Твоя вера в мои способности просто лишает меня дара речи.
– Это не имеет никакого отношения к моей вере в твои способности.
– Разве? А мне показалось, что ты думаешь, будто я не способен позаботиться о нас обоих.
Лилиан вздохнула так громко, что Трейс расслышал ее вздох за ревом мотора.
– Я пытаюсь объяснить, что тебе не надо заботиться обо мне.
– Черт побери, женщина, ты явно нуждаешься в том, чтобы о тебе кто-то позаботился. Посмотри только, ведь ты едешь по ночному шоссе рядом с подозреваемым в убийстве.
– Да, рядом с большим грубым убийцей.
– Что, черт возьми, это означает?
– Это означает, что ты просто котик, Трейс Янгблад, и не пытайся притворяться, что это не так.
– Когда я повалил тебя сегодня днем на ковер, ты шептала мне на ухо что-то совсем другое.
– Кто еще кого повалил на ковер. Кто-то пытался убежать… Господи, подумать только, что я критикую мужчину за… – У Лилиан вдруг так загорелись щеки, что она включила посильнее кондиционер.
– Похоже, только что ты готова была употребить старое доброе бранное слово.
– И не мечтайте об этом, мистер коп. – Они проехали поворот на Генриетт и Индиан Нэйшн Тернпайк. Это означало, что следующим будет поворот на Тенкиллер. У Лилиан вдруг задрожали руки.
– Если сегодня что-то случится, я не хочу, чтоб ты отвлекался на меня и сомневался там, где должен проявить твердость. Вот и все.
Только теперь Трейс понял наконец, что имела в виду Лилиан.
– Ого, мисс Лилиан, – сказал он. – Кажется, я все-таки нравлюсь вам немного.
– Ну да, примерно как собаке палка.
Лилиан боялась. Трейсу не хотелось думать об этом, но он не мог не помнить, что всякий раз, когда Лилиан пугалась, она начинала выдавать одну за другой не слишком остроумные шутки. Трейс положил руку ей на бедро и почувствовал, как она напряглась.
– С тобой все будет в порядке, я обещаю.
Лилиан посмотрела на него в упор.
– Да я не о себе беспокоюсь, ты, идиот.
От изумления Трейс уронил руку.
– Обо мне? Так ты беспокоишься обо мне? – И Трейс вдруг понял, что это происходит не в первый раз. Когда еще кто-нибудь, кроме Лилиан, беспокоился о его безопасности? Кто, кроме Лилиан, был ему так близок, кто знал его достаточно, чтобы беспокоиться?
– Я беру свои слова обратно. Ты совершенно не похож на Джейка Салливана. Он достаточно умен, чтобы понимать такие вещи с первого раза.
– К черту Джейка Салливана. – Резко выпрямившись, Трейс вдруг крепко поцеловал Лилиан в губы, а потом с идиотской улыбкой снова опустился между сидений. – Никто еще никогда не говорил мне ничего более приятного.
– Что именно тебе приятно слышать – что ты такой тупица?
Через тридцать миль Лилиан свернула на шоссе номер сто. Они проехали мимо водопада Вебера, через тихие улочки Гора. У Лендер-маунти Лилиан свернула на местное ответвление шоссе 10А, и только тогда Трейс, мускулы которого чудовищно затекли от сидения на полу, смог устроиться рядом с ней.
Лилиан бросила на него недовольный взгляд. Ей было бы гораздо спокойнее, если бы он по-прежнему сидел внизу. Но она предпочла промолчать. Ведь Трейсу в любом случае придется объяснить ей, в каком доме живет Рэкли.
– Жаль, что ты успел побриться, – все же не выдержала Лилиан.
Трейс убавил звук радиоприемника и нагнулся к ней.
– Что ты сказала?
Пошарив под сиденьем, она достала ярко-зеленую кепку с желтой эмблемой и отпечатками грязных пальцев на козырьке.
– На вот. Надень и надвинь поглубже.
– Расслабься, хорошо? Никто в этой части штата не узнает меня. Мы с тобой – просто обычная парочка, таких на Тенкиллер приезжает каждый год по пять миллионов.
– Да уж, – саркастически заметила Лилиан. – И кто-то из нас, а точнее, я, уж так случилось, привык проводить свой отпуск именно в этом районе. Тебя-то, может, и не узнают. А я наверняка наткнусь на кого-нибудь из знакомых. Меня не привыкли видеть здесь с мужчинами. Не считая отца, разумеется. Но, можешь мне поверить, ты совершенно на него не похож. Так что тебя захотят рассмотреть получше.
– Что? Ты проводишь здесь с детства каждое лето и никогда, даже в ранней юности, не приезжала сюда на уик-энд с молодым человеком?
– Тут главное слово – молодой.
– Ничего себе! А что вам вдруг не понравилось в моем возрасте, бабушка?
Лилиан с удивлением и отчаянием почувствовала, как от этих слов у нее болезненно сжалось горло.
– Ничего, – выдавила она. – Дело не в твоем, а в моем возрасте, внучек.
– Ну-ка сворачивай, – приказал Трейс.
– Сейчас. Сколько деревьев ты бы хотел, чтобы я снесла? – Они проехали узенькую просеку.
