Где-то слышались удары молотка. Это, должно быть, Конор. Я отыскала его в одной из новых ванных комнат, где он регулировал душ.
— Они так и не вернулись. Можем ли мы взять машину и поехать по дороге на Дьенн? Может быть, у них что-то случилось, и их не могут найти?
— За Беланом дорога на Дьенн очень прямая. Ни обрывов, ни пропастей. И там относительно большое движение. Если бы случилось дорожное происшествие, их бы заметили.
Он поднял глаза и, захватив меня врасплох, понял по лицу мое состояние.
— Вы говорили Марии о героине?
— Нет. Вы думаете, ее исчезновение как-то связано с этим?
— Я только делаю предположения, как и вы, — угрюмо сказал он, вытирая руки старым банным полотенцем и бросая его в угол.
Я прошла за ним в холл. И сказала, понизив голос:
— Ведь вы — брат Эгана. И достаточно хорошо его знаете, чтобы догадаться, куда он мог поехать.
— А вы знаете Марию. Есть ли у вас какие-нибудь догадки?
— Я думаю, что она слепо следует за ним. И ни в чем ему не откажет.
— Вы полагаете, что он похитил ее? — иронично спросил Конор.
— Вы что-то знаете! — вскричала я. — Вы знаете о нем что-то такое, о чем не говорите.
— Он никогда не причинит вреда Марии.
Я спустилась вниз и позавтракала. Жара была удушающая, воздух неподвижен, и я, закончив завтрак, поспешила к дальнему концу бассейна, в тень. Здесь меня отыскала Лаура.
— Лаура, я думала, что вы уже уехали!
— Я слишком плохо себя чувствую, чтобы вести машину.
— Говорили вы с Конором, чтобы он отвез вас домой?
— Конор не покинет «Ферму», пока его брат со своей маленькой подружкой наслаждаются где-то.
— Почему бы нам не позвонить Арману?
— Не хочу, чтобы он появлялся тут.
— Но муж может послать Армана за вами.
— Арман водит машину ужасно. Пожалуйста, не надо больше говорить об этом. Я и думать об этом не могу!
Она вдруг встала, сбросила халат и нырнула в бассейн, ее светлая голова сначала исчезла, потом показалась вновь, уже потемневшая, и она, сильно ударяя по воде белыми руками, поплыла вдоль бассейна.
И тут у края бассейна появилась Камилла:
— Мадемуазель Белдинг! Телефон!
Мария. Это что-то о ней. Я вскочила и побежала, невзирая на свою растянутую ногу. Я схватила трубку как раз в тот момент, когда Конор входил в дверь.
— Керри?
— Мария! — У меня гора свалилась с плеч. — Где ты?
— Я в Марселе. Вернусь к обеду.
— В Марселе! — Я посмотрела на Конора. — Они в порядке. В Марселе. — Я снова обратилась к телефону: — Ты в порядке?
— Я в порядке. Но разочарована, — добавила она упавшим голосом. — Я полагала, что мы вернемся женатыми, но я все еще Мария Уолдрон. Не спрашивайте меня больше ни о чем. Поговорим, когда я вернусь.
И она повесила трубку. Я обернулась, не ожидая увидеть Лауру, которая стояла, опершись на дверной косяк. Я сказала:
— Они собирались пожениться.
— И они поженились? — спросила Лаура.
Я покачала головой.
— Вот так. Столько суматохи и беспокойства — и все понапрасну, — криво усмехнулась Лаура. — Может быть, это глупое дитя хоть чему-то научилось, по крайней мере.
Конор внимательно наблюдал за Лаурой. Потом неожиданно подошел к ней, обнял и увел. Я никогда раньше не видела, чтобы они обнимались. Ком застрял у меня в горле.
Эган и Мария вернулись после обеда. Они помахали мне и сказали, что пойдут на кухню чего-нибудь поесть.
Я дала им возможность перекусить, а когда они с чашками кофе в руках направились в салон, я присоединилась к ним. Конора не было поблизости, и я спросила, видели ли они его.
— Только издали, — ответил Эган.
Казалось, обычная любезность ему изменила: он говорил отрывисто и напряженно.
— Не обвиняйте ни в чем Эгана, — вмешалась Мария. — Это моя вина. Это была моя идея, чтобы мы поженились немедленно, — сказала она. — Ты предпочитал подождать. Но Керри собиралась заставить меня уехать домой вчера вечером, и поэтому…
Мария осеклась и бросила на меня испуганный взгляд. Она выдала меня!
— Заставить тебя уехать домой? — Эган посмотрел на меня. — Вы на самом деле хотели улететь в Штаты вчера вечером, Керри?
— Я… Я чувствую… себя плохо. После того падения я… мне захотелось уехать домой.
Теперь он смотрел на Марию.
— Почему же ты мне об этом ничего не сказала?
— Не могла. Я обещала Керри.
— Понимаю…
— Да ничего ты не понимаешь, совсем ничего! — закричала она. — Я никогда не стала бы скрывать от тебя ничего, если бы это не было так важно для Керри! А я даже не знаю, почему это важно. Это она так считает.
— Тогда, может, вы скажете мне, Керри, почему вы держите свои планы в секрете.
Я никак не могла найти подходящего ответа и лихорадочно придумывала причины. Но, на мое счастье, в эту минуту вошел Конор, такой озлобленный, каким я его никогда не видела.
— Что, черт возьми, здесь происходит?
— А ты знал, что Керри хотела увезти Марию домой вчера вечером?
Наступила гнетущая тишина. Конор постарался избежать моего взгляда.
— Нет, не знал, — ответил он.
— Ну, хорошо, — сказал Эган. Он вздохнул и поднялся. — У нас был длинный день.
Мария тут же вскочила, схватила возлюбленного за руку и, заглядывая ему в лицо, спросила:
— Ты сердишься на меня?
— Забудь обо всем, Мария. Теперь это уже не имеет значения.
Его лицо сразу постарело и стало усталым. Но она все еще держалась за его руку и послушно шла за ним к лестнице.
Конор бросил Эгану, не поворачивая головы:
— Зайди к Лауре, хорошо? Она неважно себя чувствует.
— А что, Лаура здесь? Сегодня? Да она сошла с ума!
— Даже если и так, все равно зайди. Прояви гостеприимство.
Эган отпустил руку девушки и один направился вверх по лестнице.
Мария выглядела так, будто ее мир рухнул. Я обняла ее и сказала:
— Тебе тоже надо бы поспать.
— Зайдите ко мне, пожалуйста, — сказала Мария, — Я очень устала, но едва ли смогу заснуть.
Я села на кровать, а она скинула платье, оставив его валяться на полу, и надела пижаму. И лишь наступив на платье, она заметила его, подобрала и машинально повесила на плечики.
— Это была моя идея, честно, — тихо проговорила она. — Эган всегда считал, что нам надо подождать.
— Ну а теперь? Ты поедешь со мной домой завтра?
Она пожала плечами:
— Теперь да.
Раздался стук в дверь, и заглянул Эган. Он сразу остановился, потому что не ожидал увидеть здесь меня. У него был такой же странный вид, как и тогда, когда погибла Софи.
— Я хотел бы поговорить с Марией.
