— Карета подана, — сказал Патрик с усмешкой, открывая дверцу на заднее сиденье.
Мне казалось, что на этом свидании со мной будут оба моих телохранителя.
— Спасибо, Патрик.
Мы со Стерлингом забрались на заднее сиденье. Пока Патрик шел обратно к водительскому месту, я прошептала:
— Отложили, не решили.
Рука Стерлинга опиралась на колено, когда он повернулся в мою сторону.
— Сейчас у нас есть более неотложные дела.
Я закусила накрашенную губу передними зубами.
— Да?
— Да.
Его голос был тихим, когда Патрик вошел в машину, и мы двинулись к туннелю. Постепенно Стерлинг собирал юбку моего платья, пока шелковые чулки не обнажались почти полностью. Его губы приблизились к моему уху.
— Скажи мне, что я найду?
Мои глаза открылись и закрылись, пока его теплое дыхание щекотало мою кожу. Я не ожидала, что он станет расспрашивать о моем наряде так рано, да еще сидя позади Патрика.
— Пожалуйста, мы можем и это отложить?
Его рука медленно поднималась все выше, пока я не положила свою сверху.
— Нет.
Не знаю, чего я ожидала, может быть, спора. Вместо этого кончики его губ поползли вверх.
— Хорошо, солнышко. Ты права. Это немного рано для первого свидания, но после…
Стерлинг повернул руку, и теперь мы оказались ладонью к ладони; наши пальцы переплелись.
— Куда мы едем? — спросила я.
— В один из самых престижных ресторанов города.
Я попыталась придумать какое-нибудь название.
— Я не очень хорошо знакома с Чикаго… уже нет.
— В «Алинею»4.
— Я слышала о нем. Я также помню, что слышала, что места в нем забронированы на несколько месяцев вперед. Это еще один случай, когда я иду на свидание вместо другой женщины?
Стерлинг рассмеялся.
— Платье, о котором ты говоришь, явно принадлежало не другой женщине, оно было сшито для тебя «Полотном греха», а бронь в ресторан, солнышко, была подтверждена несколько часов назад, после того как ты приняла мое предложение о свидании.
— Как ты это делаешь? Как ты можешь попасть в ресторан, который забронирован?
— Это только одна из моих суперспособностей. — Он поднял мою руку и поцеловал костяшки пальцев. — Позже я покажу тебе еще кое-что.
Когда его теплые губы коснулись моей кожи, мои бедра сжались, подозревая, что последует дальше.
Патрик петлял по городу, сначала направляясь на север по Лейк-Шор-драйв. Пока мы ехали, Стерлинг указывал на достопримечательности Чикаго.
— Поскольку ты здесь живешь, то должна знать.
— Чтобы я могла сама вести машину?
Я хотела сделать утверждение, но интонация больше походила на вопросительную.
— Как насчет того, чтобы мы договорились, что ты всегда должна знать, где находишься?
Я кивнула. Я могла жить с такими рассуждениями.
— Ты знакома с Нэви Пиер, — сказал Стерлинг.
Когда мы подъехали к Линкольн-парку, Патрик остановил внедорожник на стоянке.
— Это не наш ресторан.
Улыбка Стерлинга стала шире.
— Твоя наблюдательность не перестает меня удивлять.
Когда дверь открылась, Стерлинг выскочил из машины и протянул мне руку.
— Мы заказали столик не раньше восьми. Я подумал, тебе захочется прогуляться по парку.
— Это действительно похоже на свидание.
— Нет, Арания. Это и есть свидание.
Взявшись за руки и оставив Патрика на приличном расстоянии позади, мы со Стерлингом пошли по бетонной дорожке к воде. Когда мы остановились, он развернул меня. Горизонт был ошеломляющим.
— Стерлинг, город прекрасен.
— Я рад, что ты так на это смотришь.
— Да.
Я осмотрела высокие здания, увидела шпили на одном из них и стала искать второе по высоте.
— Вон то здание… — я показала пальцем, — …то, что похоже на стекло. — Многие из них были похожи на стекло. — Это место, где мы живем.
Он кивнул.
— Да.
— Вижу, какое оно высокое.
Он покачал головой.
Свободной рукой я хлопнула его по плечу.
— Прекрати. Дело не в наблюдательности. Мне казалось, что верхние этажи невидимы для всего мира.
Смех Стерлинга пронзил меня насквозь.
— Не невидимы, но неприступны. Он твой, Арания.
— Что мой?
— Город — Чикаго. Он мой. Ты моя. Это делает город твоим тоже.
— Что это вообще значит? — спросила я.
— Это значит, что, когда мы прибудем в один из самых престижных ресторанов города, у нас уже будет готов отдельный номер. Это значит, что нет ничего такого, чего бы ты не пожелала и что не могло бы случиться. Это значит, что если я король, то ты моя королева.
Отпустив его руку, я повернулась к воде.
— А как насчет этого направления?
Стерлинг тоже повернулся и обнял меня сзади.
— Что на счет него?
— Я не хочу оказаться в ловушке в городе. Я хочу весь мир.
Я не была неблагодарной или эгоистичной, и, вероятно, я не очень хорошо выражала то, что действительно хотела.
— Мир принадлежит тебе, Арания. Все, что находится в пределах моей досягаемости, принадлежит тебе.
Кроме свободы гулять. Я этого не сказала. Мне не хотелось портить настроение его поступка. Однако это было именно то, о чем я просила — не ради мира или обладания каким-то конкретным местом или вещью.
Чем больше он предлагал, тем сильнее я чувствовала себя в ловушке.
То, что преподносил мне Стерлинг Спарроу, имело огромную силу. С этим пришла большая ответственность. Я посмотрела на его красивое лицо. Пока он осматривал горизонт, вернулась гранитная твердость в его черты. Он не видел той красоты, которую видела я. Он видел тьму, о которой говорил мне.
Я поднесла руку к его щеке.
— Не знаю, что сказать, кроме того, что не знаю, почему я здесь. Я не понимаю, как я сюда попала и почему ты считаешь, что я заслуживаю того, чтобы разделить с тобой все это, ради чего ты так усердно трудился и что так тщательно оберегал.
— Потому что ты была обещана мне. Смешение семей сделает нас непобедимыми.
Моя рука упала.
— Каких семей? Твоя мать явно не любит меня. У меня нет семьи. Однажды я видела свою мать и не уверена, что хочу делать это снова.
— Ничего из этого не имеет значения, — сказал Стерлинг, — ничего из этого, Арания. Важно то, что ты наконец-то там, где тебе самое место. — Я начала было говорить, чтобы снова спросить почему, но он продолжал: — Подумай, что это сделает с «Полотном греха». Это тоже твоя семья.
— Стерлинг, я все еще не понимаю.
— На это потребуется время.
В свое время. Мне вспомнились его слова из нашей первой встречи.
Отпустив мою талию, Стерлинг потянулся к моей руке.
— Мне нужно от тебя кое-что.
— Что?
— Обещание. О том, где ты согласна дать мне время, необходимое, чтобы помочь тебе понять, и время, чтобы раскрыть секреты и ложь, которые скрывают твою истинную личность.
— Как я могу сказать «нет»? Ты уже показал мне гораздо больше, чем я могла когда-либо узнать.
Его голова качнулась из стороны в сторону.
— Есть вещи, с которыми будет трудно смириться. Я ненавижу, что эти части есть. Если бы я мог их спрятать, я бы это сделал, но это было бы несправедливо по отношению к тебе. Все или ничего.
Ничего.
Смогу ли я уйти сейчас, если Стерлинг даст мне такую возможность?
Могла ли я забыть то, что уже узнала, и вернуться к жизни Кеннеди Хокинс?
Я знала ответ.
— Ты дашь мне обещание? — спросила я.
Его пристальный взгляд пронизывал меня, ища, что я могу попросить у него, вероятно, зная, что есть секреты, которыми он никогда не поделится. Наконец, он сказал:
— Я попробую.
— Два обещания, я полагаю. — Стерлинг кивнул. — Будь со мной честен. Никогда не лги о вещах, которые, как ты думаешь, причинят мне боль.
— И, — подбодрил Стерлинг.
— И останься со мной. Не позволяй мне учиться хорошему или плохому в одиночку. Я слишком много времени провела в одиночестве. У меня были друзья — замечательные друзья, но все же была какая-то пустота, которую я не понимала. Я и не пыталась. За последние несколько недель это исчезло. Я не знаю, как это объяснить…
