— На нем другой номер? — спрашиваю ее.
— Нет, прежний.
Как быстро.
Яскевич выкинул мой телефон всего четыре часа назад, а мне уже восстановили сим-карту. Я пробегаюсь по уведомлениям. Ох… Элина звонила три раза и написала больше десятка сообщений. Она все-таки не смогла ждать и перешла к угрозам, обещая неприятности не только Владу, но и мне.
Ты еще пожалеешь!
Слышишь! Кем ты себя возомнила?! Ты не можешь сбрасывать мои звонки!
Ответь мне! Быстро!
Тварь!
Вы стоите друг друга с Владом. Я вас обоих сгною!
Смейся, смейся. Скоро будешь плакать.
— Тут угрозы от Самохиной, — сообщаю Насте. — В мой адрес в том числе.
— Да, я знаю, — Настя кивает.
— Ты читала мои сообщения?
— Охрана теперь контролирует ваш телефон. После того, как вы по собственной воле сели в машину Адама, они пересмотрели свои методы.
— А Влад знает о новых методах?
— Да, он не против.
Настя шагает в мою сторону и тяжело выдыхает, словно решается произнести что-то хлесткое.
— Я тоже не понимаю, что на вас нашло, — произносит она порывисто. — Я же говорила вам, что за человек Яскевич, как много плохого он сделал Владу, да вы и сами же видели его! Вы так рисковали! Особенно сейчас, когда Бестужева по-настоящему прижали…
— Я тебя услышала, — я обрываю ее, качнув головой. — Мою охрану теперь усилят?
— Да, все маршруты нужно согласовывать с главой охраны. Никаких импульсивных поездок и встреч, даже телефонные разговоры теперь под контролем.
— А что с моими родителями? Меня беспокоят угрозы Элины.
Я успела поговорить с ними, пока возвращалась из филиала. За мной приехали сразу три машины, и я уже тогда поняла, что станет сложнее. Тем более взгляды парней из охраны заметно потяжелели. Они и раньше смотрели грозно, но теперь вовсе видели во мне врага.
— Парни уже позаботились, — отвечает Настя. — За ними будут приглядываться на всякий случай.
Я не знаю, радоваться или нет. С одной стороны, должно стать спокойнее, но с другой… Возникает чувство, что я тяну родных вслед за собой. В самую гущу неприятностей.
— Там очень маленький город, чужаков сразу заметят. Мне нужно придумать, что говорить родителям.
— Если заметят, придумаем, — отзывается Настя. — Раньше времени не о чем беспокоиться.
Настя откашливается.
— Я могу спросить, о чем вы говорили с Яскевичем?
Я вижу по ее лицу, что ей безумно любопытно. И в то же время я кожей чувствую, как она боится отца Влада. Тут нет ничего удивительного, Адам производит впечатление злого гения, который продал душу дьяволу.
— О его сыне, — отвечаю уклончиво, я не хочу хамить Насте, но и пускать в подробности тоже. — Я тут подумала, что опасная репутация — полезная вещь в бизнесе. Может, Адам специально поддерживает ее, а на самом деле не так страшен черт, как его малюют?
Помощница смотрит на меня, как на сумасшедшую. Она почти что протягивает ко мне ладонь, чтобы попробовать лоб.
— Да, он просто ангел, — раздается знакомый голос.
Я оборачиваюсь и вижу Павла, который входит в гостиную с холодной улыбкой.
— Настя, оставь нас, — бросает он, сжимая ладонью ручку двери. — Мне нужно поговорить с Еленой наедине.
Настя поспешно кивает и покидает комнату. В той тут же становится тесно, мне не нравится взгляд Павла. Он закрывает дверь до щелчка и поворачивается ко мне, изучающе смотрит на мое лицо и что-то выжидает. Я отвечаю ему тем же, я впервые жадно рассматриваю его внешность. Он выглядит ровесником Бестужева, между ними всего пару лет разницы, только Павел выше и крупнее. И он не умеет одеваться. Серый джемпер и коричневые джинсы не подходят ему по стилю, он выглядит, как человек, который берет с полки первую попавшуюся вещь. Влад на его фоне смотрится метросексуалом, он следит за собой и явно пользуется услугами стилиста.
— Что-то не так? — спрашивает Павел, кивая в мою сторону.
— Эм? Я ждала, что ты заговоришь первым.
— А в разговорах с тобой есть смысл? — Паша усмехается. — Я утром сказал тебе, сидеть и ждать. Ты сделала точно наоборот, Лена.
Я вдруг замечаю, что его голос похож на голос Влада. Особенно сейчас, когда он добавляет льда.
— Для чего ты тогда пришел?
— Посмотреть на тебя.
Павел приближается. Его размеренные шаги расходятся по комнате и мне становится неуютно.
— Пока Влада нет, я отвечаю за его дело. Я его заместитель, — добавляет Павел. — Ты останешься в этой квартире, пока Влад не вернется. Подготовкой к свадьбе можно заниматься и здесь. Всё, что надо, тебе привезут.
— Настя сказала, что я могу выезжать с охраной.
— А у нас Настя правая рука Влада?
Он испытующе смотрит, прибивая к полу.
— Что это за квартира?
— Это моя квартира, — отвечает Павел. — Не бойся, она большая, ты меня не стеснишь.
— Ты так говоришь, как будто я здесь надолго.
— Завтра станет ясно. У Влада встреча с адвокатами утром.
Я отступаю и упираюсь бедрами в столик. Мне хочется отодвинуться от Павла, а он только и делает, что наступает. Он сохраняет спокойное выражение лица, но я так заведена, что в каждом его жесте вижу подтекст. Мне кажется, что он едва сдерживается, чтобы не встряхнуть меня как куклу. Вставить мозги на место и заставить слушаться. Он явно питает ко мне те же отрицательные чувства, что я к нему. Наша антипатия становится взаимной.
И я не хочу ночевать с ним под одной крышей. Не хочу быть на его территории, это все равно, что попасть в его руки. Как однажды попала мама Влада. Она оказалась в клинике, которой управлял Павел, и погибла.
— Хватит, — я выставляю ладонь. — Не надо подходить ко мне вплотную
— Ты что боишься меня?
— Ты мне неприятен.
Павел усмехается.
И не слушает меня. Последний шаг он делает рывком, замечая, что я пытаюсь выскользнуть в сторону. Он жестко обхватывает меня за плечи и дергает наверх. Мои стопы теряют пол, и я повисаю на его крепких руках. Он очень сильный и выносливый, он без видимого усилия бросает меня на стенку и удерживает так, чтобы наши лица были напротив друг друга.
— Лучше бы ты боялась меня, — кидает он с выдохом, который пачкает мою кожу. — Влад хочет быть нормальным с тобой, но девушки это не ценят. Я сделаю грязную работу за него, для этого и нужны друзья.
— Отпусти меня…
— Отпущу, когда ты поймешь свое место. Не мешайся под ногами, твое дело быть красивой и еще старательной в его постели. Это всё. За это тебе платят большие деньги.
Я пытаюсь вырваться, но куда там. Мне не удается отвоевать даже сантиметр, Павел только туже обхватывает мои плечи и не боится оставить синяки.
— Ты забылась, девочка. Если Владу захотелось отдохнуть и поиграть в ванильную сказочку, это не значит, что он изменился. Не будь дурой.
Он встряхивает меня со всей силы. И выдыхает с такой злостью, что я чувствую, что он хочет влепить мне пощечину. Я действительно выбила его из равновесия, взбесила своим поведением.
— Хватит! — выкрикиваю, не желая подчиняться. — Влад не такой!
— Думаешь, что знаешь его лучше меня? Черт, ты все таки наивна до идиотизма.
Он резким взмахом откидывает полы моего пиджака, а следом запускает ладонь мне за спину. Его длинные пальцы скользят по шелковой блузке и обжигают жаром. Павел не заходит дальше, но замирает, заставляя меня прочувствовать каждую крупицу своей близости. Он словно хочет вбить в мой мозг мысль, что может делать, что хочет. Смотрит мне прямо в глаза и ждет, когда я приду в себя.
— Пора поумнеть, Лена. Ты попала в мир, где ставки слишком велики.
Я выворачиваюсь и хватаю его ладонь. Скребу ногтями, стараясь сделать больнее, и снова рвусь прочь. Я не буду играть в воспитанный разговор, когда он использует силу!
— До крови, — замечает Павел, отпуская меня и переводя взгляд на свою ладонь. — Полегчало?
— Ты болен.
Я ступаю в сторону. Не отрывая спины от стенки, отдаляюсь от Павла и понимаю, что моя интуиция была сотню раз права.
