Поэтому решение пришлось принимать кардинально быстро. Я позвонил Розетте Мареска, соглашаясь на ее условия, которые она выдвинула мне не так давно. А именно, я должен публично распустить клан ди Лауро, после того как свергну отца, в чем клан Мареска мне посодействует.
На самом деле для нас с Лекси это было лучшим решением, мне не придется объясняться перед другими почему я не хочу занять место законного главы клана. Я собираюсь полностью покончить с прошлой жизнью. Никакой больше мафии, никакого больше криминала.
Теперь я не один, у меня есть малышка и наши будущие малыши. Я в ответе за них, свою семью. А также, я теперь в ответе и за маму. Сейчас я должен думать о их безопасности и будущем.
Подъезжая к месту, где держат любимую и брата, заметил несколько машин на обочине, как с правой стороны, так и с левой, предположительно ожидавших меня. Как выяснил парами минутами позже, с одной стороны меня уже ждали люди Розетты, с другой стороны–люди Доменико, который, к слову, выполнил свое обещание. Из-за давних разногласий Дель Боско и клана Мареска, бойцы и находились по разные стороны друг от друга. Однако сейчас они будут вынуждены сражаться вместе, плечом к плечу, принимая это как должное, за что я был благодарен Розетте и Доменико.
К дому пробирались слишком осторожно и, как мне казалось, слишком медленно. Время для меня словно остановилось, и лишь в груди усиленно бухало сердце, разгоняя по венам кровь, словно раскаленную лаву. Мы не могли рисковать, подвергая опасности Лекси и Габриэля. Зная отца, если он поймет, что проигрывает, немедля убьет обоих. Поэтому сейчас мы старались, как можно дольше оставаться незамеченными, что в принципе получалось довольно не плохо из-за местности, в которой располагалась ферма.
Заброшка находилась на внушительных размерах земле, где почти все было заставлено какими-то старыми вещами и техникой, которой не пользовались лет так 50, наверное. Настолько все заржавело и выглядело ужасно. Так как ферма была заброшена, за ней естественно никто не ухаживал, отчего вокруг все поросло кустарниками.
Добравшись до нужного нам объекта, по пути обезвредив и усыпив несколько человек охраны, мы наконец оказались внутри, где уже началась настоящая бойня. Людей по факту было не так много, как сказал Доменико. Возможно, он ошибся, возможно мне всего лишь так казалось, потому что нас было в несколько раз больше.
Первым мы нашли Габриэля, истекающего кровью, который валялся на голом полу, словно собака. Мрази. Уничтожу каждого, кто причастен к этому. К счастью, он был в сознании, относительно в порядке, насколько это возможно в его положении.
— Я знал, что ты нас найдешь, сукин ты сын, — хватало у него еще сил на ругательства и шутки.
— Я бы в любом случае тебя нашел, окажись ты тут один или с Лекси. Мы ведь братья, помнишь? Я бы никогда не бросил тебя, как и ты меня.
— Я знаю, Данте.
— Я лишь боялся не успеть, когда узнал, что ты ранен.
— Не дождешься. Я еще тебя переживу. По крайней мере, даже если я и сдохну, то точно не сейчас и не здесь, — на что я рассмеялся.
— А теперь друг мой, тебе нужно в больничку. Пусть врачи тебя подлатают. На моей свадьбе ты должен быть огурцом, а иначе как я без шафера?
— Слушаюсь. И жду с нетерпением вашей свадьбы. Чувствую семейка у вас получился слишком эмоциональная, — прохрипел Габриэль, — Если вы, конечно, до нее доживете не поубивав друг друга, — не унимался он.
Отдав приказ, экстренно доставить Габриэля в больницу, сам же я направился на поиски Лекси. Не найдя малышки ни в одной из комнат на этаже, спускаюсь в подвал, по пути слыша угрозы своего папаши, которого уже повязали.
Алексию нахожу в подвальном помещении, крепко привязанную стяжками к старому обшарпанному опрокинутому стулу. Она лежит на боку на холодном грязном бетонном полу, вся бледная и вымазанная пылью. От открывшегося вида у меня желчь подступает к горлу. Хочу броситься наверх и забить до смерти отца. Вместо этого я осторожно подхожу к девушке и прикасаюсь к ее голове присаживаясь рядом на корточки, стараясь сильно не напугать.
— Лекси, малышка, — осторожно обращаюсь к ней, но ответа не получаю, она просто не шевелится, что пугает меня не на шутку, — Лекси, ты меня слышишь? Пожалуйста, открой глаза.
Достаю карманный нож и освобождаю любимую от стяжек, после чего она открывает свои слегка заплывшие глаза и не веря бросается в мои ноги, после чего сотрясается в приступе истерики. Меня разрывает от гнева, пугает состояние Алексии, и лишь последнее останавливает от того, чтобы не пойти и не натворить сейчас глупостей.
— Боже, что эти уроды с тобой сделали? — рычу я от бессилия, осторожно приподнимая на руки свою девочку, в результате чего выясняется, что у нее повреждена рука.
Ступая как можно аккуратнее, чтобы не трясти лишний раз Лекси, поднимаюсь с ней наверх и миную помещение, выходя на улицу. Только собираюсь направиться в сторону автомобиля, но застываю как вкопанный не зная, как действовать дальше. На меня направлено дуло пистолета от человека, которого я уж точно никак не ожидал сегодня встретить.
— Отпусти мою дочь, мразь, — угрожающе звучит голос Разина, а после я слышу щелчок спущенного предохранителя.
— Тебе придется стрелять, потому что твою просьбу я не выполню.
— Тогда ты точно труп щенок.
Я напрягаюсь, еще крепче вцепившись в Лекси и немного поворачиваюсь боком, чтобы хоть немного предотвратить возможность попадания в нее. Разин медлит, я же не решаюсь идти дальше, чтобы его не провоцировать, однако и ждать дальше не могу. Я понятия не имею насколько сильно малышка пострадала, что с нашими малышами, ее срочно нужно везти в больницу.
— Хочешь ты этого или нет, но без Алексии я отсюда не уеду. Я прилетел в Италию, чтобы спасти и вернуть домой свою дочь, и я это сделаю. Даже если мне придется тебя убить.
— Долго же ты собирался папаша, — не удержался я, чтобы не съязвить.
— Хоть это и не твое собачье дело, но я скажу. Я уже несколько месяцев нахожусь в Италии, вот только ты прятал мою дочь, постоянно меняя место нахождения. А до этого у меня возникли проблемы с въездом в страну, потому что ваше гребанное семейство имеет влияние.
— Я не понимаю, о чем ты сейчас говоришь, но, если это правда, я не имею к этому никакого отношения.
— И ты думаешь я тебе поверю?
— Слушай, мне ровным счетом плевать поверишь ты мне или нет. И Лекси ты увезешь из страны только через мой труп, но поверь тебе не поможет даже это.
— Моя дочь ни в чем не виновата. Так же, как и я. Я не причастен к смерти твоей сестры, но если ты хочешь кого-то наказать, тогда наказывай меня.
Его слова меня рассмешили, на что я заржал в голос.
— Помнится мне, совсем недавно ты лично приказал, чтобы твою дочь убили, потому что она запятнала твое имя. Хотя по факту она не виновата в том, что Я с ней сделал.
— Кто ты такой, чтобы упрекать меня в этом? — злился Разин, жестикулируя пистолетом, — Я был не прав, именно поэтому сейчас я здесь.
— Ты не заберешь ее у меня. Не после того, что собирался с ней сделать. Ты точно такой же, как и мой отец.
— Она моя дочь, — кричал он истерически, — И она вернется домой.
— Отец, — хриплым голосом привлекла внимание Алексия, останавливая нашу перепалку, — Я не вернусь в Россию. Теперь мой дом, это Италия. А мое место рядом с Данте.
— О чем ты говоришь? — презрительно фыркнул Разин, — Тебе не место рядом с мафиозным выродком. Чтобы отмыться от грязи тебе нужно выйти замуж за человека, имеющего влияние, деньги и статус. Именно такого жениха я тебе и нашел.
— Так вот в чем дело, — не выдержав стал злиться уже я, — Выдать замуж дочь, снова ради своей выгоды? Просто на горизонте образовался денежный буратино, входящий в состав золотой лиги, не так ли? И ты сразу же забыл про позор и подобную хрень, ради которой чуть не убил собственную дочь!
— Заткнись, слышишь? Это тебя не касается!
