алого цветка по моим ребрам и груди. Вздрагиваю от щекотки. Целует, смывая это ощущение и ведет снова… Расслабляюсь окончательно, уже даже не реагируя на щекотку. Он как одеяло. Мне уютно под его тяжелым телом.
- Почему не сказала мне, м? – хрипло.
- М… - поджимаю губы и, пряча улыбку, признаюсь: – Забыла, как говорить…
Зацеловывает.
- Ну почему я такой косяпор?.. – виновато бормочет он, с удрученным стоном.
- Что значит?.. – не понимаю я.
- Люблю… - выдыхает, целуя по очереди родинки.
- Amato... - шепчу я, и извиняясь тактильно, ласкаю его плечи.
Может быть, Россия не так и ужасна, если в ней есть Бьянко…
Глава 34 – Последний русский и сложности перевода
Прижавшись губами к ее прохладному носу, закутываю нас одеялом.
И, наверное, надо что-то сказать. Но я уже все-все сказал! И внутри меня опустошение и ни одного слова, только бьются чувства с каждым толчком крови.
И, может быть, надо было сделать все иначе, но уже случилось так, как случилось...
И может, я и не прав, что торопил ее как голодный озабоченный маньяк! Но было охуенно...
А сейчас - ещё лучше!
Ее пальчик гладит мою губу. Ранка лопнула. Кровит... Облизываю.
Вспоминаю этот горячий момент, когда она меня цапнула и снова головокружительно "готов" к бою!
Но нет-нет-нет... На моих пальцах тоже кровь. Ее кровь... И точно не стоит снова ее "съедать".
Веду носом по хрупкому запястью, замираю губами на бьющейся венке.
- Моя девочка...
Ну как вот… как я не допер, что я первый?? Ведь, было же очевидно!
Вспоминаю, как нахально кончил в душе, втянув ее туда с собой, и чуть не трахнул у стены. Закатываю на себя глаза. Ну, пиздец, ты, Белый, даёшь! Мало ей было стресса?? Ты тут ещё с членом...
Но черт возьми, она сама пришла ко мне тогда и... попросила секс! Я ж не монах… когда такая девочка сама…
А с чего вдруг – она его попросила?
Это же не озабоченная Тамара и даже не скучающая дешевая Инга.
Аню, скорее, воротить от этой идеи должно было в свете происходящего. Но пришла...
И я исключил на автомате дальше любые версии с невинностью. Даже не думал об этом.
- Ты сердишься... - разглаживает пальчиком между моих бровей.
- Нет... Ну что ты... - целую ее в ладонь. - Я не сержусь. Я беспокоюсь.
Задумчиво перецеловываю ее тонкие пальчики.
- Значит, ты жила в Вероне?
- Да.
- У тебя там кто-нибудь остался?
- Ребята… Друзья!
- Ммм... У тебя остался там парень?
- Ragazzo?
- Ну бойфренд, - ревниво прищуриваюсь я, - который бы ожидал, что ты вернёшься туда. К нему.
- Хм... Может быть, - пожимает плечами. - Кто-то и ожидает. Что вернусь. Я не знаю.
- Но ты же не вернёшься, да?
- Почему - не вернусь? - с недоумением покусывает губку.
Тревога в ее осоловелом взгляде снова нарастает.
- Я не смогу вернуться в Верону?!
- Подожди... - качаю головой, пытаясь въехать. - Ты хочешь уехать в Верону?
- Да, - наивно хлопает глазами. – Конечно!
- Чего-то я не догоняю... - вдыхаю поглубже.
Ноздри вздрагивают.
Что-то хреново ты, Белый с задачкой справился! Если девочка готова свалить в туман. Недолюбил...
- Сердишься. Говоришь – нет. Это неправда... - прищуриваться она тоже.
- Я не сержусь. Я...
Блять, злюсь, да!
- Ты хочешь уехать. А как же я?
- Ты... Ты приедешь в Верону. Верона очень красивая, - гладит мое лицо губами.
- Нет, я не могу... Я не выездной пока.
- Сложно говоришь, - опускает взгляд. - Не хочешь?
- Я хочу, чтобы ты осталась.
- Нет! - испуганно качает головой. - Не хочу здесь! Ужасная страна!
- Я - тоже ужасный? - с горьким смешком качаю головой.
- Ты - хороший. Страна - ужасная.
- Анечка... - решаюсь я на вопрос. - А ты почему ко мне пришла тогда, м?
- Когда?... - настороженно.
- Сама ко мне пришла... Поцеловала... - напоминаю я, водя по носику вверх-вниз. - Сказала... Секс...
Щеки вспыхивают!
Зажмуриваясь, прижимается губами, целуя меня.
Позволяю это ей, стараясь не слишком утекать и не терять мысль. И как только отстраняется, снова с вопросом заглядываю ей в глаза.
- Зачем ты так сделала?
- Non capisco... - порхая ресницами, уходит от ответа.
Прячет лицо на моей шее.
- Ты все понимаешь, врушка. Ответь мне.
- Боялась...первый раз и... Руслан. Лучше - кто угодно. Но не он! – выплевывает она, чувствую, как её передёргивает от отвращения.
- Мм.
Кто угодно. Супер, блять...
Похоже, Макар, прав.
Дело было не во мне лично, а просто... Ей нужен был спаситель.
Прижимаю ее к себе за затылок, укладываю на грудь, не позволяя увидеть лицо.
Потому что лицо мое плывет...
Но она выкручивается, поднимается надо мной.
- Бьётся... - касается ладонью моего сердца.
Да оно взорвется сейчас к херам просто!
Смотрит внимательно на меня.
- Неправду говоришь, Бьянко. Сердишься. Все время! Говоришь - нет! Почему?!
- Потому что, если бы ты чувствовала ко мне тоже самое, что я к тебе, то никогда бы не уехала от меня. И я злюсь на себя, что... Ну и на тебя тоже, - признаюсь я. - Но ты ни в чем не виновата.
- Я ничего не поняла!!
Зачем я это говорю?! Нежности надо говорить...
Но нежности не рождаются, только чувство вины и обиды на происходящее, что все не так, как я хотел бы!
Ладно! Дано вот такое, какое есть. Живём дальше... Просто у тебя впереди новый марш-бросок, Белый. Влюбляй!
- Забудь! - взмахиваю рукой, пытаясь стереть эту эмоцию.
Азартно чмокаю в возмущенный изгиб губ.
Поднимаюсь, сдергивая полотенце со спинки дивана. Обматываю бедра.
Ловлю ее взгляд, скользящий по моему телу. Губки распахиваются... и взгляд пьянеет. Нравлюсь я тебе! А не совсем не «кто угодно».
Встретившись с моим пытливым взглядом, засмущавшись отводит глаза. Присаживается, удерживая на груди покрывало. По одному поднимает с пола цветы, складывая на колени.
Сдергиваю гитару со стены.
- «Земля, где так много разлук... Сама повенчает нас вдруг...»
Роняет очередной цветок из руки на пол, поднимает на меня удивленный взгляд.
- «Увы, не предскажешь беду... Зови, я удар отведу!.. Пусть голову сам
