— Левее, Сафи, — неожиданно подсказал Каллист.
Пожала плечами, нанесла мазь с самого края безобразного следа от клейма.
— Еще левее.
— Там нет ничего! — возмутилась произволу.
— Зато там будет приятнее. У тебя очень нежные ручки, милая. Я бы от массажа не отказался.
Ну и кто из нас тему переводил, спрашивается?
— Так что там с клеймом? — напомнила, отрывая кусок бинта, чтобы нанести на нее заживляющую мазь, а потом уже приложить к ране.
— Давай так: я отвечаю на все твои вопросы по поводу покушения на меня, а ты остаешься со мной на ночь и…
Это самое «и» и напрягало. Что он там про состояние и неспособность к подвигам говорил?
— Что и? — не вытерпела я.
— Меня интересует, что у тебя с моим братом. Чистосердечное признание меня устроит.
— Ваша Светлость, да вы ревнуете, — удивилась я. На губах сама собой расползлась довольная улыбка.
Никакой он не принц вампиров! Торгаш он самый настоящий. Так отстаивать место моей ночевки не смог бы даже Амревис, если бы ему, будучи еще живым, предложили мешок золотом. Да он даже мою бабушку переплюнул, когда она уговаривала меня не сбегать с уроков танцев. Шахх махнул рукой и предложил согласиться с Каллистом уже минут через пятнадцать после начала нашего противостояния, а ведь вначале был твердо уверен, что вампир решил взять еду в постель. Чтобы при ухудшении самочувствия бежать далеко не пришлось. Я же продержалась чуть дольше. Примерило с неизбежным лишь тяжелое состояние вампира.
— Остаюсь, — произнесла с тяжелым вздохом под широкую улыбку вампира. Все равно мои отговорки пошли по второму кругу, а больше ничего нового в голову не приходит. — И с братом твоим у меня ничего нет. Ни с одним из братьев, — решила уточнить на всякий случай. — Просто Давид с чего-то решил, что я хочу замуж, когда увидел мои сумки, и испугался.
— А ты, значит, не хочешь… — почему-то Каллист не был доволен ответом.
— Не хочу. Ни сегодня, ни завтра и ни в ближайшие семь-десять лет. И… ты бы подвинулся что ли.
Этот клыкастый не только разделся после перевязки, так еще и руки приглашающе распахнул. Вот вроде он делал со мной и более смущающие вещи, но щеки все равно запылали, стоило представить, что всю ночь придется провести рядом, вдыхать запах сладкого теплого шоколада с еле уловимыми нотками холодной мяты вперемешку с запахами мазей и осознавать раз за разом, что вампир скоро наиграется, накушается и… будет соблазнять кого-то другого. Попытка устроиться с краю была пресечена на корню, как и желание положить между нами подушку. Последнюю Каллист просто выкинул с кровати, любезно предложив себя.
«Не бойся, — шепнул голос призрака в моей голове, — если решит съесть, я тебя как минимум разбужу, а как максимум спущу на него всю накопленную в браслете энергию».
Не слабо удивилась. Не думала, что Змей может и такое. Похоже, он довольно уютно устроился и даже получает удовольствие от совместной клятвы.
— Каллист, — пихнула вампира в бок. — Не делай вид, что ты спишь. Я жду рассказ про клеймо. И… — замялась, но все-таки смогла выговорить: — Я хочу, чтобы ты меня укусил.
— Милая, если ты хочешь получить удовольствие, ты только скажи. Я знаю минимум три способа, при которых не нужно будет портить твою нежную шейку.
— Прекрати, — даже не зарычала. Привыкла, наверное, за вечер к его подколкам.
— Ты прекрасно понял, что я имею в виду. Тебе нужна кровь.
— Всем вампирам нужна кровь, — пустился он в размышления, но под мое выразительное сопение заткнулся. И уже более серьезным тоном отказался: — Не сейчас. Я не уверен, что смогу остановиться, прежде чем причиню тебе вред. А он, как ты помнишь, прописан в договоре, — щелкнул меня по носу. И вкрадчиво пообещал: — Но я с удовольствием вспомню твое предложение завтра утром.
Сама от себя не ожидала, но в районе живота все заныло от предвкушения. Дернулась, испугавшись, что Каллист легко догадается о моих мыслях, но он, словно не заметил какую реакцию вызвало его обещание.
— Что касается клейма… Его ставили всем подопытным, которым собирались пустить кровь. Обычная, в общем-то, шуровка, только вместо загнутого окончания знак прародителей, смоченный в особом яде. Ее даже накалять не нужно, яд прекрасно справляется сам. Разъедает одежду, проникает под кожу и обездвиживает жертву на пару часов. За это время последователи древних успевали обезоружить жертву, перенести в свое логово и поместить в центр пентаграммы. А там дергайся сколько хочешь, все равно покинуть звезду после начала ритуала невозможно. При помощи заклинания кровь покидала тело через глаз… — он запнулся и решил опустить детали, но мне и этого хватило, чтобы к горлу подступила тошнота, а шахх и вовсе забился где-то на затворках моего сознания. Надо бы спросить у Амревиса, как он в мою голову залазит. А то вдруг кто другой так сделать сможет. — Покидала, в общем, тело, формируясь в подобие кубка. Он-то и интересовал последователей древних. Заклиная, каждый раз усовершенствовались, но чего-то все равно не хватало. Так что в прошлый раз они ничего не добились. — А потом Каллист без перехода спросил такое, что я сразу пожалела о своем любопытстве: — Расскажешь, кто рассказал тебе о моем участии? Правда за правду, Сафи.
«Нет!» — истерично завопил Змей. Я же наоборот задумалась.
Вреда шахху Каллист причинить не сможет, пусть тот вампира и боится попусту. Опять же моя магия специфическая и раз Давид призрака не видит, то и помочь в ее освоении не сможет. Всю жизнь с браслетом я ходить не собираюсь, освоюсь у вампиров с помощью Амревиса, выполню свою часть клятвы и отпущу его. А для этого опять же нужен нормальный наставник. С другой стороны и каждой женщины должен быть секрет…
— Я тут кое с кем познакомилась. Мертвым, — осторожно начала я, взвесив все минусы и плюсы. Заметила, что Каллист напрягся, и сразу предупредила: — Спокойнее. Больше повязку менять не буду, а чтобы не спать в одной кровати с истекающим кровью вампиром, попросту уйду в свою спальню.
— Я понял тебя, принцесса, — сказал таким тоном, что им впору было воду замораживать.
— Так вот… этот призрак… ммм… — вот тут совсем стушевалась. Вроде как правду за правду. А-а-а! Была не была. — Он слегка тебя недолюбливает. Ты помог ему умереть.
Фух! Вроде начало положено. Теперь бы под препарирующим взглядом красных вампирских глаз признаться насчет клятвы и можно свободно… идти копать могилку. Себе. Сделала пометку, оценив Каллиста, как крайне взбешенная статуя самого себя.
— Дальше, Сафира, — скомандовал он.
Я и рассказала. Было страшно… проигнорировать приказ. В его голосе звучало что- то такое жуткое, что все потусторонние сущности вместе взятые могут позавидовать. Страшный, в общем-то, он у меня. Вот зажмурилась и рассказала о первой встрече с призраком. О потайном ходе промолчала, но про него же Каллист не спрашивал, верно? Вместо этого спросила:
— Сам догадаешься кто это?
Ну, надо же было как-то расшевелить эту статую!
— Боюсь, принцесса, я при всем желании весь список возможных кандидатов не вспомню.
— Амревис, — пропищала я, оценив масштабы кровожадности моего мужчины.
Что? Моего? Направленность мысли так поразила, что я даже рот приоткрыла от удивления. Что-что, а вот моим Каллист никогда не будет.
— Значит Шахх. Неплохой выбор, — одобрил вампир. И только я облегченно выдохнула, как он добавил: — Если ты с клятвой ничего не напутала.
— Да за кого ты меня принимаешь?! — возмутилась я.
— В том-то и дело, — тяжело отозвался он, — ни за кого я тебя не принимаю. Просто реально оцениваю произошедшее.
— Да иди ты! — обиделась я.
Попыталась сбежать с кровати, но была крепко прижата к мужской груди.
— Не могу. Договор и все такое. Можешь считать себя заложницей обязательств.
Замечательные перспективы!
Будучи «в восторге» от нашего разговора мстительно напомнила, что ничего не услышала про напавшего и получила урезанную версию событий: нет, Каллист не думает, что в нападении замешаны последователи древних; да, имя нападавшего известно; и нет, его невозможно допросить, потому что я с магией управляться не умею, а других заклинателей душ в замке нет.
