Она вновь попыталась вникнуть в содержание, но тут раздался тоненький голосок Джоны:
— Сколько еще, по-твоему, он тут просидит?
Ронни захлопнула книгу.
— Прекрасно! — завопила она, снова подумав, что младший братец прекрасно знает, на какую нажать кнопку, чтобы свести ее с ума. — Поняла! Уже иду!
Пока она была дома, подул сильный ветер, принесший запах соли и хвои. Ронни вышла на крыльцо и направилась к Уиллу. Если он и слышал, как хлопнула дверь, то не подал виду, продолжая бросаться ракушками в морских пауков, шнырявших по песку.
На небе, затянутом туманной дымкой, не было видно звезд, и ночь казалась холоднее и темнее, чем вчерашняя.
Она заметила, что Уилл был в тех же шортах и майке, которые носил весь день. Наверное, замерз...
Но она тут же постаралась выбросить из головы дурацкие мысли и напомнила себе, что это совсем не важно.
Он повернулся к ней. В темноте она не могла разглядеть его лица, но вдруг поняла, что не столько сердится на него, сколько раздражена такой настойчивостью.
— Ты совершенно вывел из равновесия моего брата, — метила она, как надеялась, строго. — Тебе давно пора идти.
— Который час?
— Начало одиннадцатого.
— Много же времени потребовалось, чтобы выманить тебя сюда.
— Я вообще не должна быть здесь. И несколько раз просила тебя уйти, — прошипела Ронни.
Губы Уилла плотно сжались. На миг.
— Может, объяснишь, что случилось?
— Ничего не случилось.
— Тогда скажи, что Эшли тебе наговорила.
— Она ничего не наговорила.
— Я видел, как вы мило беседовали! — упрекнул он.
Вот поэтому она и не хотела выходить. Именно этого хотела избежать.
— Уилл...
— Почему ты убежала после разговора с ней? И почему только через четыре часа соизволила выйти и потолковать со мной?
Девушка покачала головой, отказываясь признать, что в душе все выжжено.
— Не имеет значения.
— Иными словами, она все-таки что-то тебе наговорила? Что именно? Что мы по-прежнему встречаемся? Но это неправда. Между нами все кончено.
Ронни даже не сразу поняла, о чем он.
— О... она была твоей девушкой?
— Была. Два года.
Ронни промолчала. Уилл встал и шагнул к ней.
— Так что она тебе сказала?
Но Ронни едва слышала его, потому что думала об их первой встрече. Тогда она увидела и Эшли. Эшли с ее идеальной, обтянутой бикини фигуркой. Как она смотрела на Уилла
Его слова доносились будто откуда-то издалека.
— Что? Даже не соизволишь со мной поговорить? Заставляешь меня четыре часа сидеть здесь и не удостаиваешь простым ответом?
Но Ронни продолжала вспоминать, как в тот день Эшли смотрела на игроков... Принимала выигрышные позы, хлопала, улыбалась, хотела, чтобы Уилл ее заметил.
Почему? Старалась вернуть его? И побоялась, что Ронни встанет на пути?
Тут до нее стало что-то доходить, но она не успела придумать, что сказать. Уилл покачал головой.
— Я считал, ты другая. Я просто думал...
Он смотрел на нее со смесью гнева и разочарования, прежде чем повернуться и направиться к пляжу.
— Черт, я сам не знаю, что себе навоображал! — бросил он через плечо.
Ронни шагнула вперед и уже хотела окликнуть его, как заметила вспышку света на пляже, у самого края воды. Свет взметнулся вверх и упал, словно кто-то бросал... огненный мяч!
У Ронни перехватило дыхание. Маркус!
Она невольно отступила, представив, как он крадется к гнезду, пока она спит на песке. Как близко он посмеет подойти? И почему не оставит ее в покое? Он что, преследует ее?
Она читала истории в газетах и слышала о подобных вещах. И хотя считала, что знает, как поступать, и справится с любой ситуацией, тут нечто совсем другое. Потому что сам Маркус другой.
Потому что Маркус ее пугает.
Уилл уже отошел довольно далеко. Его силуэт исчезал в ночи. Она хотела было позвать его и рассказать все, но боялась оставаться одна в темноте.
И не желала, чтобы Маркус пронюхал о ее отношениях с Уиллом. В любом случае между ней и Уиллом все кончено. Теперь она совсем одна.
И Маркус маячит где-то близко.
Охваченная паникой, она отступила, но вынудила себя остановиться. Если он поймет, насколько она напугана, будет еще хуже. Вместо этого она вынудила себя ступить в круг света на крыльце и уставиться туда, где, по ее предположениям, прятался Маркус.
Она не видела его: только мелькающий огонек. Она понимала, что Маркус хочет окончательно ее запугать, покорить своей воле, и что-то в ней словно взорвалось. Подбоченившись, она вызывающе вскинула подбородок. Кровь шумела в ушах, но она стояла неподвижно, не опуская глаз. Через секунду огонек погас. Значит, Маркус стиснул мяч в кулаке, возвещая о своем приходе.
И все же она не шевельнулась, хотя сама не знала, что сделает, если он внезапно возникнет из темноты. Но секунды шли, и она поняла, что он решил держаться на расстоянии. Устав ждать и довольная, что безмолвное послание дошло до адресата, она повернулась и вошла в дом.
И только когда бессильно прислонилось к двери, поняла, что руки дрожат.
— Я хочу поесть в закусочной, пока она не закрылась, — умоляюще пробормотала Блейз.
— Иди, — равнодушно обронил Маркус. — Я не голоден.
Блейз и Маркус были в «Боуэрс-Поинт» вместе с Тедди и Лансом, которые закадрили двух на редкость уродливых девчонок и сейчас целенаправленно накачивали их пивом. Маркус с самого начала разозлился, обнаружив их здесь. И в довершение всего Блейз нудно его доставала, допытываясь, где он был весь день.
Похоже, она знает, что он зол из-за Ронни, потому что Блейз глупой не назовешь. Она с самого начала знала о его интересе к Ронни: недаром подсунула той диски и пластинки. Идеальный способ держать Ронни на расстоянии. А это означает, что у Маркуса нет никаких шансов подобраться к девушке.
И это безумно его бесило. А эта... еще ноет, что голодна, и виснет на нем, и засыпает вопросами...
— Я не хочу идти одна, — заныла Блейз.
— Ты глухая? — прорычал он. — Плохо расслышала, что я сказал? Я. Не. Голоден.
— Ты вовсе не обязан что-то есть, — промямлила притихшая Блейз.
— Ты заткнешься или нет?
Она заткнулась. По крайней мере на несколько минут. Судя по тому, как она надулась, хочет, чтобы он извинился. Не дождется!
Повернувшись к воде, он зажег огненный мяч. Его выводило из себя присутствие Блейз, раздражал треп Тедди и Ланса, как раз когда ему нужно хоть немного покоя. На него это не похоже, и он ненавидел себя за эти странные ощущения. Хотелось ударить кого-то, и при виде надувшейся Блейз он понял, что она в этом списке первая.
