Теперь не стало и Рины.
И опять Кейт затосковала.
Кристиан для большей решительности допил бренди и поднялся в комнату дочери.
Он застал ее склонившейся над столом, бешено молотящей пальцами по клавиатуре компьютера.
— Привет.
Кейт захлопнула крышку ноутбука и положила на него локти.
— Чего тебе?
На мгновение Кейт напомнила Кристиану Миранду, которая закрывала дверь и отсылала его прочь, желая якобы побыть в одиночестве. А на самом деле, как позже обнаружил Кристиан, это был просто прием очередного любовника. Череда их проходила, словно персонажи варьете — все в коже и цепях. Господи! Какие же омерзительные отношения были между ними!
— Что ты там печатаешь? Домашнее задание?
Девочка не ответила.
«Дневник, — подумал Кристиан. — Неужели Кейт ведет дневник? Интересно было бы почитать, что она обо мне думает».
— Я подумал насчет твоего предложения пригласить Эйприл Хэррингтон. Быть может, пообедаем вместе в субботу? Если хочешь. Дейзи приедет только в воскресенье.
Лицо Кейт мгновенно просияло. Не так-то много надо, чтобы доставить дочери удовольствие. Ему следовало бы почаще вспоминать об этом. Быть может, тогда Кейт не казалась бы таким уж трудным подростком.
— Могу я сначала пригласить ее днем в музей?
— Если хочешь. Но вам придется пойти туда без меня. Днем в субботу я собираюсь поработать.
— Хорошо. Тебя все равно не затащишь туда никакими силами.
Шатание по переполненным залам музеев изящных искусств действительно не входило в круг любимых занятий Кристиана.
— Кейт, я хочу тебя кое о чем спросить.
— О чем?
— Почему ты не любишь Дейзи?
— Я тебе уже говорила. — Лицо Кейт скривилось. — Она фальшивка. Ненавижу таких людей.
— А что ты называешь фальшивкой? Дейзи очень сердечная, обаятельная и искренняя леди. Многие могут сказать, что она трогательна в своей честности, особенно по отношению к себе. Обычно политики говорят людям только то, что те хотят от них услышать, но Дейзи не такая. Она честная, даже слишком честная. Она всегда говорит то, что думает…
— Ты ее любишь? — перебила отца Кейт.
— Мы говорим не обо мне. Я хочу выяснить, почему ты упорствуешь в своем неразумном утверждении, что Дейзи Тулейн — фальшивка?
— Но почему неразумное? Почему ты всегда говоришь, что я неразумна, когда не согласен со мной. Мамочке ты говорил то же самое!
«Боже, — подумал Кристиан, — это безнадежно».
Но Кейт уже не могла остановиться.
— Она фальшивка, потому что она вечно лжет! Она только прикидывается такой милой и порядочной! Она даже в церковь ходит по воскресеньям.
— Так что же в этом плохого? Люди должны ходить в церковь, ты же знаешь. Большинство американцев так и поступают. И даже те, кто не верит в Бога.
Кристиан почувствовал, что голова его начинает кружиться. Одна из обязанностей Миранды, которую она не исполнила, заключалась в том, чтобы дать дочери хотя бы минимальное религиозное образование. В свои двенадцать лет Кейт была достаточно взрослой, чтобы быть конфирмированной[2]. Но Кристиан не был даже уверен, крещена ли она.
— Я считаю, что, если ты ходишь в церковь, ты должна быть хорошим человеком, без греха.
— Дейзи — хороший человек.
— Без греха?
Кристиан несколько замялся, но быстро взял себя в руки.
— Ты расстроена тем, что между мной и Дейзи есть определенные отношения?
— О, папочка, ради Бога! Мне абсолютно до лампочки, с кем ты там гуляешь. И я больше не хочу говорить об этом!
«Ничего не получилось», — подумал Кристиан. Ему показалось, что он упустил тот хороший тон, что возник между ним и дочерью, когда он согласился пригласить на обед Эйприл Хэррингтон. Но может, попытаться еще?..
— Итак, решено, мы приглашаем Эйприл на обед в эту субботу. — Кристиан улыбнулся. — Завтра же скажу ей насчет музея изящных искусств, и, если она заинтересуется, вы уже сами между собой все обсудите и договоритесь. Ладно?
— Ладно.
— А теперь давай заканчивай свою домашнюю работу и ложись спать.
— Ладно.
Когда отец вышел из комнаты, Кейт открыла ноутбук и нашла страницу в файле, на которой остановилась. На минуту она задумалась, а затем написала: «Я чуть не проболталась отцу о том, что я знаю о Дейзи Тулейн. Но я не смогу доказать это, а она будет все отрицать, и никто мне не поверит».
— Мне здесь нравится. — Кейт и Эйприл, приколов к груди разноцветные значки, поднимались по главной лестнице на второй этаж Метрополитен-музея. — Тут масса прекрасных вещей. Не могу поверить, что вы никогда здесь не были.
— Понимаешь, мне никогда не приходилось останавливаться в Нью-Йорке надолго, — призналась Эйприл.
— А вы бывали во всех этих туристических местах, ну, там, статуя Свободы, Центр мировой торговли, Эмпайр-Стейтс-Билдинг и тому подобных?
— Никогда. Может, как-нибудь покажешь мне их?
— Отлично. Это будет замечательно.
«Она такая красивая и модная», — думала Кейт, во все глаза разглядывая свою спутницу.
В одежде Эйприл наблюдалась некоторая небрежность: белые китайские штаны, желтая блузка в цветочек, расшитая золотом, и легкий польский шарфик в крапинку. Мягкие удобные сандалии позволяли видеть миниатюрную ножку с педикюром. Лак был того же цвета, что и на руках.
Лицо Эйприл, казалось, так и просилось на обложку самого шикарного журнала мод. Прямой нос (у Кейт, к несчастью, курносый), полные и сочные губы (свои тоненькие губы Кейт просто ненавидела), ясно-голубые, с темным ореолом вокруг радужной оболочки глаза (Кейт была готова обменять оба своих мутно-карих на один божественно-голубой Эйприл).
«Она так прекрасна, что я собственно должна ее возненавидеть, — размышляла Кейт, — но вместо этого полюбила с первого взгляда».
— Итак, что бы вы хотели посмотреть — живопись, скульптуру, древние руины, искусство Запада, искусство Востока, мебель, фарфор? Что вам больше нравится? У них здесь еще есть несколько необычных коллекций, каких вы не увидите ни в одном другом музее. Например, любовная одежда или набор старинных музыкальных инструментов. Я знаю, где что находится, и потому вам стоит только выбрать, и мы сразу же туда отправимся.
— Мне здесь все интересно. Может, лучше начнем с твоих любимых уголков в музее? Если меня по пути что-нибудь заинтересует, я дам тебе знать. Как тебе роль моего персонального гида?
— Лучше не придумаешь.
Кейт быстро составила в голове план посещения наиболее интересных экспозиций. Она обожала музей и знала его как свои пять пальцев. Музей был ее вторым домом. И знакомых экскурсоводов у нее тут было навалом.
