Макс улыбнулся, откинувшись в кресле.
— Нора, ваша сестра вовсе не алкоголичка. Выпивая, она просто искала способ забыть о своих неприятностях. Но когда она вернется к нормальной жизни, она вполне сможет позволить себе рюмочку-другую по праздникам. Простите ее, у нее был сегодня тяжелый день. — Умные глаза Киршманна обратились к Диане. — Сегодня был первый жесткий сеанс терапии, поэтому не стоит обижаться на ее вспышки раздражения. Ей уже стало намного легче, но любое лечение требует времени.
Его слова хоть немного утешили Диану. Они с Норой в молчании закончили обед, и вышли к просторной мраморной площадке у бассейна. Нора удобно устроилась в одном из шезлонгов, стоящих в тени большого зеленого зонтика, и скоро задремала, переваривая несколько больших порций спагетти и огромный кусок великолепного бананового пирога со сливками и фруктами.
Диана понимала, что для излечения Тифани нужно время. Но какой конкретно период имеет в виду Макс? Не вызовет ли новость о том, что ее драгоценная дочь выходит замуж за Поля Риверди нежелательный рецидив в состоянии Тифани?
Потому, что теперь она точно решила, что выйдет замуж за Поля. Каковы бы ни были его мотивы, она-то выходит за него по любви... Жизнь без него стала бы для нее пустой.
Ее сердце пело от радости. Теперь, когда она, наконец, приняла решение, жизнь стала казаться ей праздником. Она взяла книжку, тоже уселась в шезлонг и набралась терпения, чтобы ждать возвращения Поля.
— Вот ты где! Хорошо, что я тебя нашла! — Нора с трудом переводила дыхание.
Она села на стул в маленькой кухоньке, где Диана взбивала омлет на полдник.
— Когда ты не зашла к нам на завтрак, я решила, что найду тебя, если мне даже и придется обойти весь остров. — Она тяжело перевела дух. — Ох уж эта жара...
Нора обмахнулась своей полной рукой.
— А я к тому же здесь так поправилась, — пожаловалась она. — Здесь так чудесно готовят, что я просто не в силах отказаться от добавки, а делать-то я здесь ничего не делаю! Как хорошо, что я завтра уезжаю, а то совсем распухну.
Диана сочувственно улыбнулась и достала из холодильника графин со свежевыжатым апельсиновым соком.
Она объяснила:
— Я не пришла к завтраку, потому что не знала точно, следует ли мне это делать. Мне нужно было бы вчера сразу спросить об этом у профессора. Я, наверное, зайду сегодня попозже и постараюсь застать его одного. Я бы не хотела лишний раз расстраивать маму.
Нора с удовольствием пила прохладный напиток.
— Ты уже и не можешь сделать этого. Я имею в виду, расстроить Тифани сильнее, чем ты сделала вчера. Лично я не вижу, какую пользу она может извлечь из этих сеансов. Лучше бы она легла в нормальную клинику, где врачи ходят в белых халатах. Я, конечно, тоже не одобряю твой роман с этим молодым человеком, так как придерживаюсь других взглядов на отношения мужчин и женщин, но я бы не стала впадать в такую истерику по этому поводу.
Диана схватилась рукой за спинку стула, у которого стояла.
— Что случилось?
— Именно из-за этого я и пришла к тебе. Этот Макс сказал, что держит все под своим контролем, но я ему что-то не доверяю. Мне кажется, что вчера вечером ему пришлось давать Тифани успокоительное. Я думаю, ты должна быть в курсе, что с ней происходит.
У Дианы неприятно засосало под ложечкой.
— И что происходит? — растерянно переспросила она.
— Твоя мама утверждает, что если ты не уедешь завтра, то это сделает она. И она говорит это абсолютно серьезно. И никто не может остановить ее. Кроме тебя.
13
Его горло перехватило от боли. Поль бессмысленно шагал по верху неровной каменной стены, вглядываясь в море, с нетерпением ожидая возвращения «Арабеллы». Он потерял чувство времени и не знал даже, сколько здесь находится.
Он потерял все.
Диана не дождалась его.
Его собственные слова, как гром, звучали в его голове — «Если я не застану тебя здесь, когда вернусь, я решу, что ты, как следует подумала над моим предложением и решила отказать мне».
Женщина, которую он научился любить с такой глубиной и силой, что это чувство сотрясло все его жизненные принципы, вдруг исчезла из его жизни, сделав его рабом своей непереносимой боли.
Его губы цинично изогнулись, когда он с горечью вспомнил, как торопливо выключал двигатель вертолета, как выскочил из кабины, пригибаясь под еще вращающимися винтами.
Он был окрылен счастьем!
Он вернулся гораздо раньше, чем мог надеяться. Он был уверен, что она ждет его, что она отменила сегодняшний утренний рейс. Его прекрасная Диана ждет его, потому что ей тоже дорого то, что их объединяет.
А если она все еще не решила, связывать ли свою жизнь с его жизнью, тогда — Bon Dieu! — он сделает все возможное, чтобы убедить ее в этом.
Он быстрыми шагами дошел до виллы, где его старый друг Макс, видимо услышав шум винтов, вышел встретить его на пороге.
— Как дела? — на ходу спросил Поль.
— Да вроде все уже утряслось.
Что-то в этом уклончивом ответе насторожило Поля. Что-то наверняка случилось за время его отсутствия. Кухарка потребовала прибавки к жалованью? Горничные передрались из-за Рене? Что бы это ни было, все эти проблемы могут немного подождать, прежде чем он увидится с Дианой.
— Нора уже уехала? — Торопливо начав спускаться по ступенькам к холму, он вспомнил в последнюю секунду, что, как гостеприимный хозяин, должен спросить о своих гостях.
— Да. И Диана тоже.
Поль замер, как вкопанный. Какую-то долю секунды он не мог поверить своим ушам. Где-то в глубине сердца начала подниматься мучительная боль.
— Рене повез их на катере в Тулон, чтобы у них было достаточно времени до отправления рейса.
Он уже почти ничего не слышал, его мозг никак не мог взять в толк, что же произошло.
Диана уехала. Она не подождала его. Смысл ее решения был ясен, но он был не в состоянии перенести его.
А Макс все продолжал говорить, рассказывал о лечении Тифани, еще о чем-то, что теперь не представляло для Поля никакого интереса. Перепады настроения... желание спрятаться от своих проблем... вспышки раздражительности... благоприятный прогноз, однако, возможен... Эти слова не долетали до его сознания.
Поль сейчас не помнил, что еще он говорил Максу, как дошел до причала и сел на каменную стену ждать возвращения катера.
Может, она передаст Рене какую-то записку для него? В его душе вспыхнул лучик надежды, но так же быстро погас. Разве ей нужно еще что-то говорить? Своим отъездом она ясно сообщила ему все, что хотела.
Поль тихо выругался, сжимая руки в кулаки. Солнце было в зените, и оно пекло голову, покрывая кожу липким потом. Но он не уходил.
