Из-за неожиданно сменившей удушающую жару прохлады Элли начала бить дрожь. Она обхватила себя руками и не стала возражать, когда Дрейк взялся растирать ее сухим полотенцем. Сначала он тер ее очень энергично, отчего Элли быстро согрелась, но постепенно его движения становились все медленнее и медленнее. Открыв глаза, она заметила, что он смотрит на нее с нескрываемым желанием. До нее только сейчас дошло, что, должно быть, она выглядит ужасно, однако это мало ее трогало, ее вообще ничто не трогало после того, как он сказал, что любит ее.
Мягко, почти шепотом, Дрейк напомнил:
— Когда-то ты пообещала заняться со мной любовью.
— Я знаю.
— А ты выполняешь свои обещания?
Элли медленно подняла руки и обвила его шею, прижавшись к нему всем телом. Она тут же почувствовала, как он напрягся, глубоко вздохнув.
— Да, — тоже вздохнула она. — Выполняю.
— Боже, Элли. — Он крепко сжал ее в объятиях. — Я так сильно люблю тебя!
Она улыбнулась.
— А я тебя.
Дрейк поцеловал ее, поцеловал страстно, но быстро выпрямился и произнес:
— Я не заслуживаю этого. По крайней мере, до тех пор, пока не расскажу тебе об Эмме.
— Кто такая Эмма? А-а, твоя невеста? — догадалась Элли, зажимая ладонью его рот. — Нет, не надо об этом. Сейчас просто люби меня.
Казалось, их тела наэлектризованы и малейшее соприкосновение вызывает разряд электрического тока. Элли ощущала себя так, как никогда в жизни. Его пальцы блуждали по ее телу, находя все более чувствительные точки, пока ее тихие вскрики не превратились в один долгий стон непреодолимого желания.
Уверенными движениями Дрейк раздел ее, медленно снимая каждую вещь и целуя каждое обнажающееся местечко. Его медлительность была одновременно удовольствием и пыткой. Стоя на кровати на коленях, Элли подняла руки над головой, чтобы Дрейк освободил ее от футболки. Он ласково пробежался пальцами по всей длине каждой руки, задерживаясь, чтобы поцеловать запястья, внутреннюю сторону локтей, плечи. Элли закинула голову, закрыв глаза, но тут же томно приоткрыла их, когда он начал покрывать горячими поцелуями ее горло. Она нашла его губы и страстно поцеловала, после чего сняла с него рубашку, поглаживая мускулистое тело. Дрейк застонал и потянулся к застежке ее лифчика. Соприкосновение с его кожей — самое потрясающее ощущение, которое Элли когда-либо испытывала. Шелк по атласу. Она почувствовала, как он вздрогнул, когда она потерлась о него своим телом, обнимая за плечи.
— Элли! Дорогая, я боготворю тебя. — Он наклонился поцеловать ее груди, сжимая их в ладонях и касаясь языком розовых ореолов вокруг сосков, специально избегая их пика, дразня ее и вызывая еще большее возбуждение, пока они не напряглись от сильнейшего желания.
Элли больше не могла терпеть. Она погрузила пальцы в его густые волосы и взглянула на него потемневшими глазами.
— Пожалуйста, — простонала она. — Пожалуйста.
Ее тело наслаждалось его ласками, нежными взглядами, окутывавшими каждый изгиб, каждый потаенный уголок плоти. Когда они оказались на кровати абсолютно обнаженные, Дрейк продолжал целовать и ласкать ее, пока она не почувствовала такое же возбуждение, как и он. Он сознательно сдерживал собственный голод, чтобы сделать эту ночь для Элли столь же незабываемой, как и для себя. И только когда она выкрикнула его имя и изогнулась навстречу ему, он наконец-то овладел ею, посылая ей свои волны страсти и вознося их обоих на вершину блаженства.
Для Элли это стало самым потрясающим событием в жизни. Все прошлое, все остальное теперь уже ничего не значило, померкло по сравнению с этой ночью. Существовало только сегодня, только сейчас и только здесь. Ей казалось, что она заново родилась. С той минуты, когда он заключил ее в объятия и показал силу своей любви, для нее началась новая жизнь. Она заплакала. Дрейк все понял и поцеловал ее мокрые от слез щеки, обнял ее и начал говорить, как она дорога ему, что его жизнь принадлежит ей, что он будет любить ее до конца своих дней. А затем они снова и снова занимались любовью.
Было уже утро, когда Элли проснулась и обнаружила, что его нет рядом. Она резко села, почувствовав холодящий душу ужас, решив, что это был всего лишь сон.
— Дрейк!
— Все в порядке, я здесь. — Тут же оказавшись подле нее, он залез в постель и обнял ее.
Элли облегченно вздохнула.
— На какой-то миг я подумала, что этого не было.
Дрейк усмехнулся.
— Ты хочешь, чтобы я доказал тебе, что я настоящий?
Элли улыбнулась, взяла его за руку и нежно укусила.
— М-м. Сейчас. Но сначала расскажи мне о девушке, которую ты назвал Эммой. Она твоя невеста?
Откинувшись на подушку, Дрейк вздохнул.
— И да, и нет. Она была моей невестой и, думаю, все время будет.
— Что? Что ты такое говоришь? Я не понимаю. — Пораженно отстранившись от него, Элли приподнялась на локте, чтобы лучше его видеть.
Ее движение обнажило грудь, созерцание которой так увлекло Дрейка, что он не сразу ответил, предварительно поцеловав мгновенно напрягшиеся нежные бутоны. Элли легонько оттолкнула его, и он неохотно отстранился. Откинувшись на подушку, он начал рассказ:
— Мы с Эммой познакомились еще в то время, когда учились в университете, и уже через два года обручились. Мы тогда были совсем молодыми и не спешили со свадьбой — каждый из нас работал и мечтал чего-то достичь в своем деле. Мы даже не съехались, хоть и жили оба в Лондоне.
Сначала Дрейк говорил так, словно то, что он рассказывает, мало его касается, но постепенно слова все труднее и труднее давались ему. Элли сразу поняла, как нелегок для него этот разговор. Множество догадок промелькнуло в голове, и она, заинтригованная, испытывая смешанные чувства, ждала продолжения.
— Однажды ночью Эмма приехала ко мне. Мы занимались любовью, — почти выдавливал из себя Дрейк. — Я хотел отвезти ее домой, но она рассмеялась и пообещала, что и сама прекрасно доберется на такси. Я тоже не думал, что с ней может что-нибудь случиться, — глухо говорил Дрейк. — Однако вокруг не было ни одного такси, и она решила пройтись пешком. Ее заметили какие-то молокососы и захотели отобрать сумку. Полиция считает, что она стала бороться. В общем, они избили ее.
Голос Дрейка превратился в невыразительный шепот, и Элли взяла его за руку. Он тут же откликнулся на прикосновение и так сильно сжал ее кисть, что Элли пришлось стиснуть зубы, чтобы не вскрикнуть от боли.
— Она сильно пострадала?
— Они оглушили ее так сильно, что она, видимо, перестала ориентироваться в пространстве. Ее толкнули на дорогу, она упала, и проезжающая машина не успела затормозить. — Он помолчал. — Несколько месяцев она не выходила из комы. Когда наконец очнулась, это уже была не моя Эмма. Она оказалась прикованной к инвалидному креслу, не могла говорить, не понимала, что происходит вокруг. И все из-за нескольких фунтов, — с горечью закончил он.
