Фогруф… Фогруф нас встретил тишиной пустого Зала Пиров, серебряными веточками вьюрозы и ровным сиянием Светоча Туманов. Я невольно взглянула на часы, которые красовались над столом преподавателей. Неудивительно, что никого нет. Время – самый разгар занятий.
- Идёмте, Волхов, - профессор одёрнул свой плащ алхимика и полетел вдоль столов, мгновенно превратившись из провинившегося перед божеством фанатика в уверенного и собранного декана.
Я перебросила ремешок почтальонки через плечо и поспешила за ним. Мы вышли из зала, поднялись по узкой лестнице в хозяйское крыло, которое располагалось прямо над кухней, и вежливо постучались в массивную дверь покоев директора.
- Входите, - голос у младшего Аунфлая был таким, словно его всю ночь заставляли разгружать вагоны с чугунными горшками, а потом на каждый горшок писать по странице отчёта.
Вид оказался не лучше. Бледный, с огромными чёрными синяками под глазами, с кое-как собранными в неаккуратный пучок волосами, он сидел за заваленным бумагами столом в одном халате и смотрел на мисс Дюбуа взглядом великомученика. Оливи Дюбуа виновато ёрзала на стуле, опустив голову.
- И после этого ты ещё хочешь выйти замуж за Мэдога?! Оливи, ты… Корион! Как хорошо, что это ты! Вадим! – возликовал Аунфлай и тут же замахал руками на несчастную француженку, сгоняя с места как надоевшую муху.
Дюбуа с облегчением выдохнула и, закутавшись в цветастый палантин поплотнее, скользнула мимо нас к выходу. На мгновение я пересеклась с ней взглядом и зависла. Её лицо, её глаза – они сияли. Не в смысле освещали всё вокруг, а в смысле – источали какую-то странную невидимую силу. Той же силой дышала земля весной и зреющие плоды летом. Дюбуа захлопнула за собой дверь, вырвав меня из транса. В воздухе остался едва уловимый шлейф восточных благовоний.
- Претендентка на руку и сид Мэдога? – уточнил Корион, расположившись на стуле в царственной позе. – Она оказалась настолько бестолкова?
- Ой, и не говори! – манерно отмахнулся Мерфин и впился в меня нетерпеливым взглядом. – Ну, что? Получилось? Владыка, он…
- Свеж, разумен и готов к великим свершениям, - отрапортовала я. – В качестве оплаты я попросил простить профессора Хова.
- И он простил?! – поразился Аунфлай. – Его же не поймут!
- С парой условий, - невозмутимо ответил Хов и недовольно нахмурился в мою сторону. – И лучше бы вы, Волхов, не лезли больше под руку в самый ответственный момент.
Я сцепила руки за спиной, покачалась с пятки на носок и уставилась в потолок с самым невинным видом.
- Вы бы всё равно ничего бы ему не сделали, сэр. Он же старейший дух этого мира.
- И этот дух по вашей милости пробрался из Верхнего плана в наш, - ядовито заметил Хов. – И он не остановится, пока не уничтожит наш народ. Волхов, я понимаю, что у вас проблемы с восприятием этого мира, что вы считаете нас всех игрой собственного воображения, но это уже чересчур! Все остальные эльты, в том числе и я, считаем себя настоящими, и больно нам, как живым!
- А было бы лучше, если бы Змей дальше сидел во всемогущем и неубиваемом существе, на которое все молиться готовы?! – огрызнулась я.
- Так мы хотя бы знали, где он!
- Ничего не знаю! Владыка сам выставил условие, и я условие выполнил! И вообще, в ближайшее время Змей будет больше занят человечеством, а не эльтами. Я… Я его попросил, - смутилась я.
- И он, конечно же, вас послушает!
Аунфлай смотрел на наш разговор, как на теннисный матч: поворачивая голову то ко мне, то к профессору. Сиреневые глаза становились всё больше и больше.
- Так, - он хлопнул рукой по столу, оборвав перепалку. – Я не в том состоянии, чтобы искать смысл в непонятных фразах. Так что давайте быстро, чётко и по существу!
И профессор Хов объяснил директору быстро, чётко и по существу. Аунфлай со стоном схватил себя за волосы. Его локоть задел одну из стопок бумаг, и те с шелестом художественно разлетелись по всему кабинету, добавляя драматичности моменту.
- Я так и знал! Я знал, что нельзя было тебе говорить с Владыкой! – сказал он мне, явно не в силах решить, что со мной сделать: расцеловать или прибить.
Я на всякий случай отступила к двери.
- Я, пожалуй, пойду…
- Идите, Волхов. Идите отсюда! - мученически простонал младший Аунфлай.
Нет, я не дура. Я прекрасно понимала, что гуляющий среди людей дедуля мог наворотить дел. И что мне придётся очень попотеть, чтобы он сменил гнев на милость. И что в противостоянии я, скорее всего, очень пострадаю. Но у меня никак не получалось воспринять проблему всерьёз, а в голове крутилось что-то вроде: «Эльфы были, инопланетяне были, боги были, загробные путешествия и смена пола были. Осталось только космическое путешествие – и можно считать, что я в коме видела всё!» И если раньше мысли о том, что этот мир всего лишь глюк, здорово так напрягали, то теперь они наоборот – успокаивали не хуже антидепрессантов.
Я засунула руки в карманы, вприпрыжку проскакала путь от хозяйских покоев до холла, завернула за угол, попав в клуатр, и нос к носу столкнулась с Ди.
- Привет! – доброжелательно улыбнулась я ему.
У келпи округлились глаза.
- Мистер Волхов, вы? – выдохнул он. – Но… Как же… Вы же… С вами всё хорошо?
Я улыбнулась ему ещё шире.
- Я, кажется, окончательно сошёл с ума! Досадно, правда?
От радости в моём голосе Ди отчётливо передёрнуло.
- Ой, не волнуйтесь вы так. Это, наверное, оттого, что кольцо Абигора от магии Фогруфа не защищает. И я не буйный. Я просто считаю, что вы все выдуманы мной до кончиков ваших чудных рожек. Как у вас дела? Как Ки? Кто-нибудь ещё болел?
Келпи вновь переменился в лице и вдруг отвесил мне уважительный поклон.
- Я и моё племя выражаем вам свою благодарность. Вы спасли нас, мистер Волхов, в один из самых трудных моментов, не побоялись ни гнева, ни наказания, вручили бесценные дары. Что мы можем сделать для вас?
Э-э-э… Чего? Нет, про помощь в трудный момент понятно, но о каких бесценных дарах он тут мне толкует?
Я в ступоре посмотрела, как на его шее качается сплетённая мной подвеска, и тут до меня дошло – мои поделки! Подвески, фенечки, мандалы, ловцы снов и прочие безделушки, которые были благополучно раздарены перед уходом в Альварах! Я их плела все эти месяцы, выплёскивая в узлы переплетения излишки магии… Моей магии! Магии истинного целителя! Каково действие таких подарочков, только дурак не догадается. А дураками келпи не были и от плывущего в руки здоровья отказываться не стали. В отличие от эльтских детёнышей, которые могли выбирать, у них выбор ограничивался только собственной травницей. Поняли ли барды и филиды, что отдали келпи в руки?
Наверное, поняли. Но уже позже, когда все мои поделки уже обрели хозяев из подводного народа. И только Безликий сразу всё понял. Понял, но позволил келпи забрать обереги, хоть и изобразил недовольство. Интриги, интриги…
У меня и так от гудения Фогруфа разболелась голова, а тут она заныла ещё сильнее.
- Расслабьтесь, ничего вы мне не должны, - сказала я.
Ди застыл с открытым ртом.
- Простите? Как это – не должны?
- Так, - я пожала плечами. - Это был подарок. Просто так, от чистого сердца. Вы могли и не брать, как мои одноклассники. Если бы вы их не взяли, то я бы их выкинул. Они только место в почтальонке занимали. Я, честно говоря, даже не знал, будут ли они вам полезными. Так что келпи ничего мне не должны.
- Но… Ки…
- За Ки вы не должны тем более. Это был мой врачебный долг. Расслабьтесь, сэр. Это было просто так.
Судя по лицу келпи, «просто так» было константой квадратной и в круглую рогатую голову оно не помещалось вообще никак.
- Как так-то?!
- Считайте меня потомком Санта-Клауса.
Налюбовавшись на окончательно поплывшего от моей логики Ди, я развернулась и пошла по клуатру к башне бардов.
