— Танджиро… Прекрати… — смущённо просишь, сжимая ладони в кулаки, позволяя щекам стать краснее помидора.
— Ха-ха… Ты такая милая, (т.и)! — Камадо улыбается, словно полностью игнорируя твое смущение, треплет твои волосы, а после, пока твой взгляд направлен вниз, целует в лоб. Его горячие губы прикасаются к твоей холодной коже, создавая контраст, от чего ты ойкаешь.
— Ты мое солнце, Танджиро. — внезапно выдаешь мысли вслух, но кроме смущения и дикой любви ничего не ощущаешь. — Сказала всё-таки… — шепчешь, замечая, как на твои слова отредактировал Танджиро. Он слегка дернулся и также покраснел. Наблюдая за таким, ощущая, как в груди становится ужасно тесно, словно места и вовсе не осталось. Ты невольно поддаешься вперёд, замечая такое же деяние за Танджиро. Мысли путаются, бьются в конвульсиях, кричат, а вы все приближаетесь друг к другу, пока ваши губы не находят друг друга. Мягкий, нежный, сладкий и лёгкий поцелуй. Простое прикосновение губ, по-своему целомудренная вещь, но такая искренняя и настоящая, что все взрывается, когда вы делитесь собственными чувствами. Медленно отстраняясь, словно зачарованные, вы смотрите друг другу в глаза, полностью алые, но довольные. Через минуту вы как будто по щелчку пальца тянитесь друг к другу.
— Может, хватит уже! Между прочим, кроме вас здесь ещё есть другие больные! Причем одинокие! — недовольный голос Зеницу прерывает вас, заставляя стушеваться, и отпустить друг друга, хотя ваши сцепленные руки видимо забыли про это.
— Зеницу, ты не спишь? — неловко спрашивает Танджиро, а ты опускаешь голову вниз, было жутко неловко.
— Да, не сплю.
— И как долго?
— Примерно с фразы: «Останься со мной до конца жизни».
— Зеницу!!! — кричите в один голос, призывая в палату ещё и тройняшек.
После этого прошло некоторое время. Иноске и Танджиро уже заметно восстановились, а вот Зеницу еще отращивал свои руки.
Ты была с парнями в одной комнате, на кровати Танджиро, пока он сидел. Разговаривая о пустом, ты заметила, как в Киё вошла в комнату, а за ней Аой строго смотря на вас. Стоило им войти, как Зеницу закричал:
— Не-ет! Я больше не могу его пить!
— Каждый день одно и то же! — невольно высказалась Аой, став подле кровати Зеницу положив руки в бока. — Ты пострадал больше всех, Зеницу. Прими лекарство сейчас же. — всучив парню лекарство, девушки приблизились к вам.
— Вот твое лекарство, Танджиро. — Киё отдала стакан Камадо, а вот ты заслужила ещё один странный взгляд от Аой, несмотря на все, девушка явно боялась тебя.
— Эй, у Танджиро, лекарство вкуснее, да? Оно не такое как у меня?! Ты их любимчик, любимчик! Тебе перед (т.и) должно быть стыдно! — вопил Зеницу, а ты удивлённо на него посмотрела.
— Почему это? — поражено спрашиваешь, похлопав глазами.
— А то, что он им понравился!!! — кричит в ответ Агатсума.
— Да тише ты, Зеницу, это больничная палата успокойся! — призывает его Танджиро, а ты смеёшься, заливаясь смехом, словно звоном колокольчиков.
— Я доверяю Танджиро. — улыбаешься в ответ на слова Зеницу, а блондин, кажется, сейчас разрыдается.
— Я тоже такую девушку хочу!!! Танджиро, ты предатель! Пре-да-тель! — завопил в ответ он.
— Прекрати, Зеницу. Я уверен, ты тоже найдешь хорошую девушку! — применительно выставив руки, говорит Танджиро.
— Я смотрю вы поправляетесь. — знакомый голос донёсся со стороны дверей.
— Мурата! — радостно воскликнул Танджиро, а ты улыбнулась, все же знать, что товарищи живы это здорово.
— Привет! — махнув рукой с двумя перебинтованными пальцами, парень прошел к вам сев на стул.
— Смотрю ты в порядке. — с улыбкой говорит Танджиро, а ты сразу вспоминаешь, что сказала парню при первой встрече. Стало стыдно.
— Меня почти что растворили в кислоте, но я чудом выжил. Я слышал, вам досталось гораздо больше. — Мурата оглядел комнату. — А у тебя, парень кабан, проблемы с горлом? А что с ним такое? — указал пальцем на Иноске.
— Он прошел через многое, так что лучше его не беспокоить. — на лице Танджиро отразилась боль.
— Да все было слишком печально и запутано, чтобы вспоминать это. — шепчешь, ощущая как твои пальцы забрали в плен чужие.
— Это так на него не похоже, он такой тихий… — Мурата, кажется, полностью провалился в пропасть непоняток.
— (т.и), Танджиро, а это кто? — смотря на вас непонимающим взглядом, спрашивает Зеницу.
— Это Мурата, мы сражались вместе на горе Натагумо. — поясняет Танджиро с улыбкой.
— Я Мурата, приятно познакомиться. Эй, твои руки?
— Я почти превратился в паука. Мои руки и ноги все ещё короткие. — смято отвечает Зеницу.
— Вот именно поэтому тебе нужно принимать лекарство. — словно вихрь, Аой оказывается в подле Зеницу, со стаканов в руках.
— Начинается… — бормочешь под нос, придвигаясь ближе к Танджиро, легко целуя его в нос, вызывая яркий румянец, на его щеках и радостную улыбку.
Полностью игнорируя крики Аой и Зеницу, ты обняла Танджиро, который ответил тем же, но в вашу идиллию перебил Зеницу уверенно запрыгивающий на вашу кровать.
— Повезло вам, везунчики. — вдруг выдает наблюдавший за всем Мурата. — Меня вот призвали на собрание хашира, чтобы я доложил о происшествие на горе Натагумо. Эти столпы слишком страшные! Их всех бесит, что качество подготовки охотников значительно снизилось, ведь даже на горе Натагумо были те, кто не следовал приказам. Они говорили что-то типа «А кто их тренировал?». И почему они это спрашивали у кого-то моего ранга? Хашира меня пугают. — пока Мурата говорил над ним нависла тень печали и страха. Тем временем в палате показалась Шинобу, став за спиной парня. Ты же не обращала на это внимание, Танджиро перепало от столпов намного больше.
«Да столпы не страшные, я бы сказала, что они странные… Все… Слишком…» — мелькает в твоей голове, пока ты наблюдаешь как Мурата убегает от Кочо.
— Как ваше самочувствие? — учтиво спрашивает она, а ты вздыхаешь, к этой леди тоже много вопросов.
— Думаю, нам уже гораздо лучше. — кивает ей Танджиро.
— Не сказала бы, что ты полностью восстановился. — недовольно бормочешь ты, а Танджиро, с улыбкой смотрит на тебя, прикрывая глаза.
— Нет, правда, (т.и), все хорошо. — все тот же весёлый и уверенный взгляд, заставляет сдаться, но …
— Я все равно буду следить за твоим самочувствием. — ...не совсем.
— Хорошо, спасибо. — широкая улыбка накрывает его губы, после чего ты получаешь лёгкий поцелуй в щеку, а Танджиро, хлопок по голове от Зеницу.
— Без меня целуйтесь! — возмущается Агатсума.
— Да, я вижу, что все хорошо, тогда пора начать оздоровительные тренировки. — с улыбкой произносит Шинобу, а ты впадаешь в каплю: «Какие ещё тренировки?».
После этого прошло две недели. По словам Шинобу тебе тренировка не нужна, но ты можешь помочь, хотя никто тебе этого сделать не дал. Аой и тройняшки делали все сами, хотя иногда им помогала некая Канао. Девушка молчала, и ты помнила её только как одного из тех, кто пытался вас захватить. Так как она не говорила ни с кем, сменить мнение было сложно, хотя что-то в ней вызывало болезненную печаль. Изначально ты особого значения занятиям не придала, только переживая, когда Танджиро был слишком изнеможён. Но когда к вам присоединился Зеницу, его слова возымели отклик в твоём сердце…
«Развлекались с девчонками… Развлекались… С девчонками…» — наблюдая как радостно Зеницу отнёсся к тренировкам, довольствуясь растяжкой от тройняшек, ты глубоко задумалась. — «Развлекались… В этом есть суть…» — твое лицо нахмурились, и на него опустилась тень, скрывая глаза. — «Довольный, радостный… Развлекаться. Черт, Зеницу, ты как никогда прав! Они же развлекаются! Нет, я, конечно, видела, что Танджиро весь вымотанный, но… В твоих словах тоже есть доля правды. И это меня… Пугает? Да, вероятно. Я ревную, я твою мать ревную!» — резко мотаешь головой в стороны, пока Зеницу и Аой играют в странную игру, где соперника нужно облить чаем. — «Я же доверяю Танджиро! Как я могу ревновать? Но ревность это признак любви, так? И что же мне делать?» — Зеницу невероятно быстро поймал Аой в объятия, но получил пощечину. — «Я верю Танджиро, но теперь, не могу избавиться от ревности»
