– Кто это? – шёпотом спросил он.
Алёна лишь махнула рукой и отключила звук. Успокоилась на этом, отложила телефон, а сама с ожиданием посмотрела на повернувшегося к ним Михаила Сергеевича. Ждала его решения. И когда он заговорил, даже поднялась ему навстречу, чтобы казаться более открытой его словам и предложениям. По крайней мере, так её учили общаться с важными клиентами на многочисленных семинарах, что она посетила по настоянию работодателей.
– Что ж, – заговорил Барчук, – думаю, ваше предложение не лишено здравого смысла. И я готов дать вам фору, как вы говорите, шанс. А дальше будет видно. Но, как я уже сказал, я человек продуманный и беспокойный, так что, не обессудьте, но я первое время стану контролировать процесс каждой сделки. Если пойму, что мы в состоянии с вами сработаться, будем обсуждать дальнейшее сотрудничество.
Алёна широко улыбнулась. Честно, в эту секунду чувствовала себя почти счастливой. Отлично знала, что сотрудничество с Барчуком, пусть и возможное, но, московское руководство воспримет на «ура», они давно об этом грезили, и не раз намекали Вадиму на то, что он попросту бездействует и никаких шагов в этом направлении не предпринимает. И вот шаг сделан, причём, шаг большой и решительный. А контроль Барчука, и даже его придирчивость, они как-нибудь потерпят, ничего страшного.
Она даже шагнула к Михаилу и протянула тому руку, чтобы рукопожатием скрепить достигнутые договорённости. Тот вроде как удивился её открытости, но руку её пожал.
– Михаил Сергеевич, вы не пожалеете, – принялась заверять его Алёна, и не поняла, что рукопожатие уже стоило бы закончить, но Барчук её руку в своей ладони бесстыдно удерживает. И смотрит на неё с высоты своего роста опять же насмешливо, как на обманувшегося в своих ожиданиях ребёнка. И голос его прозвучал излишне тихо и таинственно:
– Надеюсь, ты права, – сказал он.
Улыбаться тут же расхотелось, в горле что-то сжалось, Алёна встретилась с Михаилом взглядом и рукой в панике дёрнула. Но он всё ещё не отпускал, и тогда она оглянулась через плечо на Вадима, уверенная, что он всё видел, пребывает в шоковом состоянии, и немедленно начнёт задавать вопросы. Но самое ужасное было в том, что Вадим в этот момент на них и не смотрел, и Михаил, в отличие от неё, прекрасно это видел, вот и воспользовался моментом. Прохоров что-то записывал в свой телефон, сосредоточено хмурясь, а в ту секунду, когда Алёна обернулась на него, заметил, что дисплей её телефона беззвучно включился, высветился очередной настойчивый вызов, и Вадим за её телефоном потянулся. Без всяких сомнений, плохих ожиданий, по всей видимости, ему надоели звонки раз за разом, что Алёна сбрасывала. Он поднёс телефон к уху и сказал: «Алё», а затем поднял на Алёну удивлённый взгляд, продолжая слушать звонившего.
Алёна, наконец, позабыв про Барчука, отдёрнула свою руку, обернулась к жениху, и, стараясь не терять самообладания, спросила:
– Что такое?
Вадим отвёл трубку от уха и протянул ей. То ли протянул, то ли показывал, требуя подтверждения.
– Какая-то девушка звонит. Говорит, что она твоя младшая сестра. И что ждёт тебя в гостинице с самого утра. Алёна, это кто?
7 ГЛАВА
Сказать, что Алёна была зла, значит, ничего не сказать. Вадим был крайне удивлён услышанным, а то, что он услышал от Алёны по пути в город, даже ей самой казалось нелепым и неправдоподобным. И ей оставалось лишь ругать себя за то, что при всей своей осторожности и привычке продумывать любое развитие ситуации, она не соизволила сочинить достойную историю для появления в её жизни своей младшей сестры. Потому что совершенно на это не рассчитывала, вот почему! Зое не было доступа в ту жизнь, которой Алёна жила, которую для себя построила. У неё даже мысли не возникло, что придётся объясняться с Вадимом, и это через несколько дней после того, как он сделал ей столь долгожданное предложение о браке. И в машине, сидя рядом с ним, она что-то взволнованно бормотала, о том, что сестра, на самом деле, есть, но как бы и нет. И, вообще, ему не стоит об этом переживать, потому что Зоя в городе надолго не задержится, совсем скоро уедет, и всё это ничего не значит. А Вадим молчал, и этим Алёну сильно беспокоил. Настолько сильно, что она в какой-то момент поняла, что совсем не помнит, как они уезжали из дома Барчука. И даже не помнит, попрощалась ли с ним. Кажется, Михаил Сергеевич сверлил её проницательным взглядом, но ей было совсем не до него. И Алёну даже не волновало, что он обо всём этом подумает. Она кинулась вслед за Вадимом, впечатлённая его непонимающим взглядом и хмурым лицом, и Барчук перестал занимать её мысли. Хоть этому обстоятельству можно было бы порадоваться, но не получалось, если честно.
– Ты злишься? – осторожно спросила она у Вадима, когда они подъехали к офису.
Прохоров помедлил с ответом, после чего кинул на Алёну короткий взгляд, словно, обжёг. И сказал:
– Я не знаю. Я сильно удивлён. Ты не понимаешь моего удивления?
Алёна вздохнула и опустила глаза, нервно сцепила руки. По крайней мере, старалась казаться нервной и взволнованной, а ещё виноватой, но, на самом деле, всё ещё была зла. И на себя, и на Зою, и на ситуацию в целом.
– Понимаю, конечно.
– Почему ты не говорила, что у тебя есть сестра? Мы же говорили с тобой о семье, Алёна. Ты так часто сокрушалась, что ты одна, что никого из родственников. А теперь выясняется, что врала?
Алёна вскинула на него взгляд, полный сожаления. Но тут же принялась протестовать:
– Я не врала! Но я не знала, как объяснить!
– А теперь знаешь?
– И теперь не знаю, – призналась она. – Вадим, я не видела сестру много лет. Она на много младше меня, мы не росли вместе. Не общались, не созванивались. По факту, у меня сестры и не было. И это не слишком приятная тема, согласись. Я просто не хотела об этом думать.
Прохоров внимательно за ней наблюдал.
– Всё это странно, – наконец сказал он.
Алёна печально кивнула, соглашаясь с ним.
– Странно, – проговорила она негромко. – Но, поверь, от меня здесь ничего не зависело. Поэтому я и молчала. – Подумала и добавила: – У девочки была своя жизнь, а у меня своя.
– Но теперь она здесь.
Пришлось снова кивнуть. Подтвердила:
– Здесь. – И тут же заверила: – Но это совсем ненадолго. Не надо переживать по этому поводу.
– Если честно, твои слова меня ни в чём не убеждают. Я, вообще, не понимаю, как всё это могло получиться. Какие-то непонятные речи о разных жизнях!.. – Вадим даже головой помотал, будто желая поскорее избавиться от мыслей обо всей этой истории. Посмотрел на часы на запястье. – Мне нужно идти, у меня клиент через двадцать минут. Мы прокатались дольше, чем рассчитывали. – Он посмотрел на Алёну, что тоже взялась за ручку двери, готовая выйти из машины. – Думаю, тебе стоит поехать к ней в гостиницу. Голос у неё был панический.
Незаметно для него, Алёна сжала одну руку в кулак, но жениху надо было благодарно улыбнуться.
– Думаю, ты прав. – Смешно наморщила нос, знала, что у Вадима это вызывает умиление. – Ты ведь меня не уволишь?
– Не уволю, – проговорил он, выходя из автомобиля. – Но, я надеюсь, ты помнишь, что я не люблю сюрпризы. Тем более, такие.
– Конечно. – Алёна обошла автомобиль, приблизилась к Вадиму и сделала вид, что приподнимается на цыпочках, чтобы дотянуться губами до его щеки. Дотягиваться необходимости не было, но так Вадим ощущал себя высоким и значимым, и Алёна частенько проделывала этот фокус. – Спасибо, милый. Обещаю, что я решу эту проблему.
Он кивнул, ничего не ответил. А Алёна постояла у его автомобиля, глядя любимому вслед, глядя, как он идёт к раздвижным дверям офисного центра, и продолжала удерживать на губах лёгкую улыбку. Вдруг Вадиму придёт в голову обернуться и посмотреть на неё? И только когда Прохоров исчез за дверями, Алёна позволила себе выдохнуть, нахмуриться, а после и ногой топнуть, не придумав больше ничего, чтобы хоть как-то выместить свой гнев.
