Кухня оказалась огромной, с панорамными окнами. С одной стороны можно было увидеть сад, туда же была распахнута балконная дверь, а с другой стороны, как на ладони, была Волга, в зарослях камыша по берегу. В углу большой диван, на стене плазменный телевизор. Напротив вся стена была занята кухонным гарнитуром оливкового цвета, а посреди кухни большая круглая стойка с мраморной столешницей. Перестав оглядываться, всерьёз посоветовав себе умерить своё любопытство, Алёна подошла к холодильнику с двойными дверцами, открыла его, и сразу увидела ряд стеклянных бутылок с минеральной водой. Пришлось отыскать поднос, чтобы отнести в гостиную разом всё необходимое. Две бутылки, бокалы и нарезанный тонкими кружочками на тарелку лимон, что обнаружился в холодильнике. И по дороге в гостиную Алёна всё продолжала и продолжала оглядываться, говорила себе, что это банальный интерес, но, на самом деле, она отыскивала глазами хоть какое-то свидетельство присутствия в этом доме женщины.
– Я немного похозяйничала у вас на кухне, Михаил Сергеевич, – сказала она с порога, стараясь не встречаться с Барчуком взглядом. – Надеюсь, никто ругаться не будет.
– Не будет, – ответил он, наблюдая, как Алёна аккуратно ставит поднос на журнальный столик. И добавил, Алёне даже показалось, что специально для неё, но, возможно, это лишь женская мнительность: – Некому ругаться.
Барчук сам разлил прохладную минеральную воду по бокалам, Алёна присела в кресло напротив мужчин, взяла свой бокал, и, в первый момент, ей очень захотелось приложить его к щекам, что, казалось, горели адским пламенем.
Повисло странное молчание, все пили воду, а Алёна вдруг почувствовала себя неловко.
– О чём вы говорили? – заинтересовалась она, чтобы нарушить молчание.
– Вадим Анатольевич рассказывал мне, какие вы из себя замечательные, – сказал Барчук и улыбнулся. – И почему мне нужно сотрудничать с вашим агентством.
Его тон снова был пропитан откровенной насмешкой, и Алёна не понимала, почему Вадим этого не замечает и столь душевно улыбается. Улыбка Прохорова отчего-то всерьёз раздражала. Хотелось встряхнуть его и попросить, в ответ на издевательства Барчука, тоже над ним поиздеваться. Как-то поддеть, поставить на место. Вадим умел это делать, но… Но с потенциальными клиентами такого уровня, он старательно держал дистанцию, вот в чём дело. И ей надлежало поступать также. И она всегда следовала советам Вадима, но с Барчуком не получалось. Наверное, потому, что всё, что Михаил Сергеевич говорил, казалось ей лишь попыткой посмеяться и подковырнуть. По всей видимости, именно её, раз она так чувствует и ведётся на его уловки.
– Он прав, – отозвалась Алёна, закрываясь на мгновение ото всех бокалом с минеральной водой. – Мы одно из самых успешных агентств в регионе.
– Одно из, – всё же заметил Барчук.
– Мы работаем не на один город, – добавила Алёна. – А по всему центральному округу страны. Это весьма весомо, Михаил Сергеевич.
Тот посматривал на неё исподлобья, раздумывал о чём-то, затем откинулся на диванные подушки в расслабленной позе, вздохнул в сомнении. Снова глянул на Алёну, затем на её начальника.
– Если честно, я не люблю большие компании. Много людей, много мнений, у каждого своя позиция и сто пятьдесят начальников. А дело должно делаться продуманно, ответственно, и все решения приниматься конкретно, без лишних рассуждений после. А то один не подумал, второй не доглядел, третьему вообще всё по фиг, потому что он бонусы за квартал не дополучил.
– А, по-моему, – начала Алёна с лёгким нажимом, – вы своё дело уже сделали, Михаил Сергеевич. И сделали хорошо. Так дайте другим продолжить вашу работу. Может, вы в чём-то и правы, у нас большая компания, много сотрудников, да и начальников немало, – Алёна улыбнулась, – но, вы не можете отрицать, что мы своё дело знаем. Об этом говорит статистика, доход компании, степень доверия к нам клиентов. А про недоплаченные бонусы, вам думать совершенно не стоит. Мы о них подумаем сами. Вот Вадим Анатольевич как раз и подумает.
Прохоров поторопился перехватить эстафету, и кивнул.
– Конечно. Михаил Сергеевич, я лично буду проводить каждую сделку. Контролировать, и вам обо всём докладывать. Вам не нужно будет ни о чём беспокоиться.
Барчук неожиданно улыбнулся, при этом снова посматривал на Алёну, с явным намёком.
– А я люблю беспокоиться, – проговорил он негромко. – Раньше ещё бегал и суетился. Потом постарел, и теперь только беспокоюсь.
Вадим вдруг расправил плечи и с улыбкой объявил:
– Сотрудничая с нами, вам и беспокоиться не придётся. Вот увидите.
Алёне отчего-то захотелось закрыть глаза и провалиться сквозь землю. И она совсем не удивилась, когда услышала слова Барчука:
– Ты уж меня совсем со счетов-то не списывай, Вадим Анатольевич. Хоть какие-то беспокойства в моей жизни оставь. А то, прямо, ложись и помирай от безделья.
– У нас есть два потенциальных клиента, – снова вмешалась в разговор Алёна. Слушать их дурацкий обмен любезностями дальше было невозможно. Оставалось либо рассмеяться, либо заплакать. – В столице. На два самых больших дома в Солнцево. Это наши постоянные клиенты, Михаил Сергеевич. И они готовы заплатить за дома те суммы, что вы озвучиваете.
Барчук заинтересованно вздёрнул брови.
– Они готовы?
Алёна аккуратно повела плечом.
– Вы сами, думаю, понимаете, что цены, что вы озвучиваете, находятся на максимальной отметке. И найти потенциальных покупателей, да ещё так быстро, будет довольно непросто. Для вас. Потому что, простите, но вы не риэлторское агентство, как бы ваш сотрудник Александр не набивал старательно цену вашему строительству. У вас нет такой клиентской базы, тем более в Москве. А у нас есть. И клиенты к нам прислушиваются. И я вам могу пообещать, что если мы и собьём цену на эти объекты, то это будет в пределах пяти процентов. Думаю, вы должны со мной согласиться, это более чем приемлемые потери для вас.
– К тому же, – перебил её Вадим, – при оформлении сделки продажи, вам не придётся оплачивать наши услуги. Только если вы сами захотите найти покупателей, в дальнейшем. На данный момент, покупатели у нас есть, и наши посреднические услуги оплатят они. Думаю, это тоже весьма весомый аргумент.
Барчук молчал, переводил взгляд с Алёны на Вадима и обратно, выслушал их, а когда они выдохлись и замолчали, вдруг рассмеялся. Алёне, если честно, стало обидно. Она старалась, изо всех сил проявляла профессионализм, и была на сто процентов уверена, что со своей задачей справилась на отлично. Но Барчук, конечно же, не оценил.
Но он, отсмеявшись, качнул головой и сказал:
– А вы, ребята, молодцы. Всё у вас так складно получается. Я даже проникся, честно.
– Дайте нам фору, Михаил Сергеевич, – предложил Прохоров. – Если мы продадим эти два дома по выгодной для вас цене, тогда вы всерьёз обдумаете наше предложение. У нас есть потенциальные покупатели, но ваш отдел продаж, извините, активно ставит палки в колёса. По всей видимости, они стараются доказать вам, что справятся сами. Это похвально, конечно, но для чего отказываться от выгодного предложения? Тем более, двух?
– Действительно, – проговорил Барчук себе под нос. Поднялся с дивана и прошёлся по комнате. Остановился у окна к ним с Вадимом спиной. Зацепился пальцами за карманы на джинсах и замолчал. Он стоял так не меньше минуты, а Алёна всю эту минуту ловила себя на том, что смотрит на него. Можно было бы сказать, что не отрываясь, но, на самом деле, она без конца себя одёргивала, и глаза отводила, но что-то её взгляд притягивало обратно, и она очень боялась, что Вадим этот её непонятный интерес заметит.
В комнате повисла тишина, на эту самую минуту, и поэтому, когда зазвонил телефон, отвлеклись все. Алёна даже на кресле подскочила от неожиданности, мысленно плюнула с досады, и только после этого поняла, что звонит её телефон. Вадим глянул на неё неодобрительно, Алёна виновато улыбнулась, достала телефон, и вот тут уже сама не на шутку насторожилась и расстроилась. Звонила Зоя, а Алёна, признаться, совершенно о ней забыла в этот день. И сейчас ей было откровенно не до младшей сестры. Она решительно отклонила вызов, но не прошло и десяти секунд, как телефон зазвонил вновь. Барчук никак не реагировал, так и стоял у окна, а вот Вадим нахмурился.
