28. Алина. Семья
Я ем вкусный пирог авторства Лешкиной сестры, слушаю болтовню подруг и тихонько удивляюсь тому, что реально смогла, сумела сделать все, чтоб добраться сюда. Сама! Сама! Ну ладно… Не сама. Катя помогла. Катя и ее муж, мрачный детина с плечами размером в хороший шкаф, причем, не икеевские доски, а старый добрый советский шик. Катя его нежно Зубиком зовет.
Этот Зубик сначала орал, как потерпевший, когда узнал, чья я дочь, и кто на их голову свалил это веселье. В его речи, между нецензурными предложениями, проскакивали здравые мысли о том, что сделает Савин, если узнает, что они хоть каким-то боком, хоть мизинцем… « В этой всей фигне» участвовали.
Я устыдилась сразу. Как-то мгновенно пришло понимание, что Зубик прав, и что папа реально будет очень сильно не рад, если узнает про то, что мне помогал его подчиненный. И вообще, серьезный вопрос, не едет ли уже отец сюда?
Он ведь был прав в том, что я внутри конторы давно уже, и знаю, что все может быть. В том числе и звонок Зубика генералу по поводу радостной находки дочери. Я бы не удивилась, вот честно. И даже, пожалуй, не обиделась…
Но Катя, тонкая, изящная красотка, на фоне своего огромного мужа смотрящаяся статуэткой, одним нетерпеливым жестом прервала поток ругательств, затем взглядом показала мужу на закрытую дверь спальни, где спала их дочь, тоже темненькая и очень симпатичная. Похожая всем на Катю, пожалуй, кроме чего-то неуловимого в мимике…
Зубов рыкнул сквозь зубы еще что-то неприятное и покорно свалил к ребенку. А Катя развернулась ко мне, широко улыбнулась, словно и не было тут мирового катаклизма в лице орущего мужика, подмигнула:
- Эти мужчины… Вечно из мухи слона. Не волнуйся, я тебя отвезу к Машке. Как там Леха?
- Нормально, был живой, когда я уходила, а сейчас…
Я вздохнула, не сумев удержать судорожный всхлип. Как он там? А если отец его пристрелил уже?
- Да не волнуйся! Твой Леха – тот еще засранец бронебойный, - утешила Катя, - его не пришибешь.
- А ты его откуда знаешь? Сестра его познакомила?
- Ну да… - Катя помялась, - мы еще потом немного работали вместе… Пересекались, болтали…
- А вот с этого места прям подробно, - раздался низкий страшный шепот от двери, от которого буквально мурашки по коже побежали.
Мы оглянулись на Зубова, неизвестно, сколько уже стоявшего в дверях спальни и слушавшего нас без малейшего стеснения.
- Ну вот еще, - ничуть не испугалась Катя, - буду я тебе все рассказывать…
- Будешь… Этот засранец уже больше месяца не работает в НИИ, какого хера вообще происходит? О чем это вы болтали?
Я опасливо отсела подальше от Кати, предчувствуя, что запросто зацепит рикошетом, но Катя лишь улыбнулась, подошла без страха совершенно к мужу, обняла его за мощную шею, потерлась носом о грудь, мурлыкнула:
- Ну все, Зубик, хватит… Ни о чем… Машка просила передать кое-что… И так просто… Поговорили… Контактами обменялись на всякий случай… Надо поддерживать друг друга землякам…
- Я, блядь, ему поддержу, - рыкнул Зубов, но уже не так грозно. Видно, жена знала, как утихомирить зверя.
А я смотрела и удивлялась. Такие они разные , нежная интеллигентная Катя и шкафообразный, стриженный под ноль зверюга… И прямо удивительно на фоне этой разности – как гармонично и правильно смотрелись они вместе… Как смотрели друг на друга. И дочка их, то полусонное существо с темными кудряшками, что встретило меня у порога, просто чудо. Пришлось прикусить губу, потому что так сильно отчего-то позавидовала им! Их счастью, такому простому, семейному… Наверно, у них все просто было… Встретились, полюбили друг друга, поженились… И любят сейчас, видно, что любят… Бывает же людям такое счастье… Тоже хочу! Я тоже так хочу! Хочу смотреть на Лешку без страха и оглядки, хочу ребенка от него. Девочку! Девочку хочу! Маленькую, светленькую… И глаза у нее будут темными, как у меня. Папина дочка, тоже мимикой похожая на него… Но будет ли это? Как он там сейчас? Почувствовав, что на глаза наворачиваются слезы, торопливо отвернулась. А Катя, моментально поняв мой порыв, тут же отлипла от мужа и отправила его смотреть билеты по интернету.
- Одна поеду, а ты тут, с Сонькой. И нас прикрывать будешь. И, слышишь, Зубик, Лешке поможешь, если что!
- Интересно, каким образом я ему помогу? – буркнул Зубов, послушно открывая программу онлайн-заказа билетов, - да и вообще… Смысл есть? Он же дебил конченный, никакого инстинкта самосохранения! Затащить в кровать дочь Савина… Не удивлюсь, если он уже без яиц…
Я только всхлипнула на это замечание, а Катя грозно посмотрела на мужа:
- Не говори фигни! Лешка разберется.
- Вот не нравится мне твоя такая уверенность в его силах! – отвлекся от заказа билетов Зубов и с опять возрастающим подозрением посмотрел на жену, - откуда ты его так хорошо знаешь? Какого хера происходит, Клубничка?
- Ничего. Он – Машкин брат, это о многом говорит. Не отвлекайся…
- Да, бля, брат мелкого придурка – это о многом говорит… - непонятно пробурчал Зубов, опять погружаясь в программу.
- Я звякну Васильеву, отпрошусь на завтра, - Катя взяла телефон и ушла на кухню.
А я осталась сидеть на диване, смотреть в темное окно и переживать о своем Лешке. Катина уверенность в том, что он обязательно со всем разберется, была приятна. Но я все равно опасалась. Успокаивало только то, что там рядом Аглая. И она – явно за нас. Водитель – сто процентов ее рук… Или не рук дело. А, значит, была надежда, что ведьма немного придержит отца… Кто, если не она? И была надежда, что уверенность Кати оправдается, и я увижу Лешку… В этом столетии.
Потом вернулась Катя, кивнула на немой вопрос в глазах мужа, улыбнулась мне:
- Все, пошли поедим перед дорогой и будем собираться.
- Да, я купил, вылет через три часа, лететь час, - отозвался Зубов.
- Ну отлично!
А дальше все закрутилось так быстро, что я только успевала ресницами хлопать. Катя развила бешеную активность, и как-то все по делу у нее было, логично, споро и правильно. Я поняла, что нельзя мешать профессионалу, и спокойно сидела в стороне. Конечно, мучила совесть, что вот так приперлась в чужой дом, разрушила чужой налаженный быт, планы все поломала… Но, когда я попыталась выяснить ситуацию, и, возможно, отказаться, в конце концов, до города, где живет Машка, я и сама в состоянии добраться, Катя меня строго оборвала:
- Прекрати. Ты не понимаешь пока что, но скоро поймешь. Машка – мне как сестра, мы родные. А, значит, Лешка , как ее брат – тоже мне родной. Мы все – семья. И нас много, ты не представляешь, насколько нас много. И у нас в семье принято помогать друг другу. Скоро ты это поймешь и оценишь.
- Много… Это сколько? У Маши и Леши большая семья?
Мне было стыдно задавать этот вопрос. Тоже мне, невеста… Про семью, такую большую оказывается, и не знала ничего…
- Они – детдомовские, - отрезала Катя, - но семья – это не только кровь, понимаешь? Далеко не только. Увидишь, короче. Одно могу сказать, когда попадешь туда, будешь в полной безопасности.
- Вы не знаете моего отца…
- А ты не знаешь нас, - отрезала Катя, переглянувшись с усмехающимся Зубовым.
Я не стала развивать дальше тему, понятно было, что ничего толком не скажут, да и не восприму я. Слишком душа не на месте из-за Лешки. И волнение.
И вот теперь, сидя на кухне и разглядывая подруг, весело переругивающихся и смеющихся, я почему-то, несмотря на первоначальный напряг с Машей, вполне понятный, кстати, учитывая, что Лешка – не просто брат, а близнец ее, ощущаю себя совершенно на своем месте…
- Черт… - Машка встает резко и тут же морщится, хватаясь за поясницу, - как тянет…
- А ты не дергайся так, - наставительно замечает Катя, - отвыкай уже, шустрая ты моя.
Машка без сил плюхается обратно на табуретку, смотрит на меня жалобно, сразу становясь не заносчивой и подозрительной засранкой, а нормальной девчонкой, беременной и растерянной:
