- Ну вот кто пишет эти идиотские истории, где беременяхи на последних месяцах бегают, крутятся юлой и вообще ведут себя так, словно пузо у них – их подушки? Я охреневаю просто в этом дурдоме! У меня всего ничего, а дышать уже тяжко! И ноги отекают! И вставать не сразу выходит! А потом? Че будет потом?
- О-о-о… Тебя много открытий ждет… - улыбается Катя, - ты не представляешь…
- Да чего еще хуже может быть???
- Ну… Ты пока видишь носки своих кроссовок…
- Да бля-а-а-а…
- И с унитаза сама встаешь…
- Бля-а-а-а…
- И советую запастись свечами от геморроя…
- А-а-а-а-а!!!!!
- Девочки, мама звонила… - в кухню заглядывает муж Машки, высокий, невероятно обаятельный Вадим, тоже здоровяк, ростом примерно с моего Лешку, хотя и немного шире его в плечах, как мне кажется. Он замолкает, смотрит на жену, скорбно поджавшую губы, с тревогой и вопросом, - Маш, че такое? Больно где-то?
- Да… - отворачивается Машка.
- Где? – Вадим подпрыгивает на месте, судорожно ищет телефон, - скорую щас…
- Тут скорая не поможет… - шепчет Машка трагически, - душа болит… И вообще… Не буду больше с тобой спать…
- Чего это? – Вадим от удивления роняет телефон с уже набранным сто двенадцать.
- А потому что! Иди нафиг!
Вадим обменивается взглядами с Катей, послушно разворачивается к выходу.
- Стой!
- Стою.
- Куда пошел?
- Куда отправила.
- Булочку мне купи. С корицей.
- Хорошо. Иду?
- Стой!
- Стою.
- А чего приходил?
- Мама звонила. Папа Даня зовет на базу, на байках погонять… Но я сейчас откажусь…
- Почему это?
- Ну так… У тебя душа болит… И булочек хочет…
- И что? Одно другому не мешает.
Машка торопливо встает, чуть поморщившись и схватившись за поясницу.
- Я погонять тоже хочу…
- Да щас! – тут же звякает железом голос ее мужа, - в доме, в гамаке погоняешь!
- Злой ты…
- Ага…
- Зло-о-о-ой! Я папе Дане пожалуюсь!
- Да вперед! Он тебя запрет, нахрен, в доме.
Я смотрю на их перепалку… И завидую. До сладких слез. Тоже так хочу. Хочу!!!
Кому интересно и кто еще не в курсе, как именно встретились Зубик и его Катя, и насколько верны предположения Алины на их счет, велкам в бесплатный рассказ "Клубничная беда капитана Зубова", а после - в книгу "Клубничное искушение для майора Зубова". Там герои жгут)))))))
29. Отец невесты
- На твоем месте я бы заткнулся сейчас. Держал язык за зубами.
Голос Савина ледяной, отрывистый и непривычно эмоциональный, что ощущается даже через наносной холод. Меня непроизвольно продирает мурашками, но это все - лишь рефлекс, обычная реакция на этого урода. Внешне, тем более, вообще никак не проявляющаяся.
Стою, смотрю в глаза своему гребанному непосредственному начальству, и вот есть внутри ощущение, что все, конец мне. Доигрался, Леха, доходил по тонкой нитке. В принципе, все логично. Когда-то и этому финал должен быть. Пусть такой, не особо подготовленный… Ничего, разберемся.
Ну не убьет же он меня! Надеюсь, блять… Хотя, уже есть сомнения, учитывая тот приказ, что мне был отдан буквально сегодня вечером. Приказ, который я с огромным удовольствием выполнил. И еще бы выполнил. А потом еще бы из могилы достал и выполнил… Просто это впервые, когда генерал вот так, без экивоков и прочего, моментально решил судьбу нескольких человек… На моей памяти впервые, естественно. А так… Хрен его знает. Не зря у Савина подпольная кликуха – ледяной генерал… Это мне по страшному секрету сказали еще в самом начале нашей с ним совместной работы. Я тогда только усмехнулся пафосу. И лишь потом, немного пообтесавшись, понял, что про пафос тут речи вообще не идет. И, скорее, налицо преуменьшение…
Все это я, естественно, держал в башке постоянно. Даже когда его дочь трахал. Правда, на ситуацию ничего уже не могло повлиять… И, вот честно, если бы вернуть все назад и решить , буду ли опять влезать… Я бы влез. Однозначно. Просто для того, чтоб на Принцессу мою смотреть. И, если больше не увидимся, знать, что она где-то есть. Что она счастлива. И что у нас с ней была парочка сладких моментов, ради которых и стоит жить, по большому счету. Короче говоря, не боюсь я сейчас ледяного генерала. Нифига не боюсь. Плевать мне на его лед. И на ствол, который, наверняка, уже снят с предохранителя. Главное, чтоб Принцесса сумела выбраться. Весь мой план белыми нитками шит и полностью рассчитан на ее инициативу. Ну и на то, что Алинка – дочь своего папаши все же. А, значит, немного сумасшедшая и умеющая доводить ситуацию до логического финала. Примерно просчитываю время ее поездки и сколько мне по этому поводу надо валять дурака, чтоб отвлечь Савина от дочери. Еще рано. Еще едет, наверно, с водителем… А потому сужаю нахально глаза, пытаясь изобразить безбашенного придурка.
- А я и не пытаюсь ничего сказать, товарищ генерал, просто прокомментировал ситуацию. И свое в ней участие.
Савин не реагирует на мой бред, скользит взглядом, словно букашку под микроскопом изучает: откуда такая нахальная взялась? А если ее ногтем?..
- Сколько это длится?
- Не имеет значения.
- Имеет. Отвечай, щенок тупорылый!
- Это – мое личное дело, товарищ генерал, и распространяться я не собираюсь!
- То есть… С самого начала, да? Мелкий говнюк! Да как ты посмел только?.. Я же тебе сказал, что ни волоска, чтоб не вздумал ее трогать!
Я молчу, только подбородок выше задираю. Пош-шел ты!
Генерал мою бессловесную коммуникацию очень четко считывает, скрипит зубами, но пистолет не лапает, и на том спасибо. Значит, продолжаем разговор.
- Если я узнаю, щенок ты тупой, что ты ее… Хоть немного… Заставил… - он подходит ближе, давя резкостью, но я стою и смотрю спокойно. И даже усмехаюсь.
- Не надо гадостей, товарищ генерал, - шиплю тихо и лениво, сознательно немного выводя, заставляя тратить на меня больше времени, чем планировалось. Принцесса уже, быть может, убежала… Ему вот-вот должны позвонить… Главное, чтоб сам не набрал раньше, чем нужно… А потому – бесим и выводим на диалог. Чтоб поунижал немного, но не пристрелил. – У нас все по согласию…
- По какому, блять?.. - повышает он голос, яростно разглядывая мою наглую рожу, но потом немного сбавляет тон, вспомнив, что мы не у него в кабинете, - по какому согласию? Ей едва двадцать лет! Она – ребенок еще!
- Но это не помешало вам подложить ее под Расщепаева, - резонно замечаю я. И готовлюсь отхватить. Тут тонкая тема, болючая.
Генерал несколько раз сжимает-разжимает кулак, разглядывая меня с ненавистью, но сдерживается.
- Не твое дело, сопляк. И не дай бог тебе хоть краем узнать, что я испытывал в этот момент…
Я смотрю на него внимательно и неожиданно осознаю, что генерал-то у нас еле-еле сдерживается. Трещит лед, норовя разлететься в разные стороны, осколками пропороть каждого, кто окажется в зоне поражения… Не повезло Расщепаеву… Интересно, вопрос уже решился? Стабилизировался? Раз генерала принесло сюда раньше ожидаемого времени… Если да, то быстро он. И жестко, скорее всего… Но спрашивать про Расщепаева – себе дороже. Не ответит, да еще и вспомнит о делах насущных, наберет шофера… Раньше времени. И потому надо плясать дальше.
- Я ее люблю.
Фраза вырывается неожиданно даже для меня. Планировал-то я другое. Но сейчас, на секунду заглянув под ледяной занавес и осознав, насколько генерал реально переживает за дочь, мне не хочется больше плясать. Хочется все честно сделать. Правильно. Ну да, я – не тот парень, который нужен его девочке, это понятно. Более того, сам бы, будь на его месте, такого , как я, даже на пушечный выстрел не подпустил к своей дочери! А вот на расстояние полета пули от свдшки, пожалуй, да… Но так получилось, я ее люблю, я хочу с ней быть… Ну, черт! Ну что теперь делать?
Генерал с полсекунды переваривает информацию, а затем выдает:
