- Поздравляю тебя.
- Спасибо, - усмехается Миша. – Один из управляющих супермаркета спросил, где моя невеста сейчас? Почему её давно не видно? А я знаешь, что ответил?
- Нет, не знаю, - отвечаю беззвучно.
- А ничего, Софи. Стыдно мне говорить, что моя невеста укатила отдыхать с другим. Стыдно и тошно, что вообще позволил такому случиться.
Я шумно вздыхаю и замолкаю. Давно задремавшая совесть вдруг начинает пробуждаться и грызть с новой силой, раздирая внутренности до крови. Это я допустила такую идиотскую ситуацию. А Миша… он выпил и говорит то, что на самом деле думает. Его прорвало после долгого времени молчания и смирения, а я-то думала, что он вошёл в моё непростое положение и таким образом поддерживал. Ничерта он не поддерживал, оказывается, просто молчал и копил недовольство в себе. Но разве с таким как Амир легко справиться обычному мужчине?
- Ну что ты молчишь, а? – спрашивает Миша с надрывом в голосе. – Скажи хотя бы что-нибудь, София! Скажи, что не спишь с ним как последняя шлюха?!
- Прекрати! Пожалуйста…
- Отец Саши так плотно вписался в нашу жизнь, что я теперь не знаю, осталось ли там для меня ещё место?
На другом конце провода слышится его тихий смех, который прекращается так же резко, как и начался.
- Ладно, мне пора, - произносит мой жених. - Ждут уже. Ты отдыхай там, Соня.
Он резко отключает телефон, а когда я перезваниваю ему, Миша уже находится вне зоны доступа. Первым моим порывом является звонок Пашке. Если хорошенько постараться, можно упросить его приехать в этот бар, чтобы вызвать такси и доставить Мишу домой. Но потом я наполняю очередной бокал вином, делаю несколько глотков и чувствую, как алкоголь расслабляет меня и делает тело невесомым, отодвигая проблемы куда-то на второй план. Я передумываю звонить Пашке хотя бы потому, что Миша не один. Он с коллегами, а они точно не оставят шефа.
Голова кружится, во рту сладко от выпитого вина, а душу всё равно изъедает горечь. Странно, но ведь я даже не обижаюсь на слова Миши, потому что где-то в глубине души понимаю, что он прав.
Мы начинали отношения без вмешательства третьих лиц, и я искренне думала, что рядом с этим мужчиной смогу быть счастлива до конца своей жизни. Я ощущала себя любимой, Миша вселял в меня уверенность и дарил надежду на то, что свет не сошёлся клином на одном-единственном недосягаемом мужчине. Миша был земным и понятным в отличии от Амира.
Что я испытывала к своему жениху? Глубокое уважение, симпатию, восхищение... Наивно полагала, что этого будет вполне достаточно для того, чтобы построить полноценные семейные отношения. А любовь? На прошлом жизненном опыте любовь казалась мне чем-то болезненным и вызывающим зависимость. Я не хотела больше и капли подобного испытывать.
С появлением Амира всё, абсолютно всё, чем я жила, пошло кувырком. Его напор одновременно пугал и будоражил меня. И хотя бы наедине с собой я могла себе признаться в том, что мысленно изменяла Мише, предавая его чувства. Даже хотя бы сегодняшним вечером, когда Амир лечил мои раны и так интимно касался ступней своими теплыми руками. В тот момент внутри меня всё переворачивалось и бурлило от дикого нечеловеческого желания. И это было та-а-к чертовски неправильно, что становилось гадко от самой себя...
- Не помешаю? – звучит голос Амира.
Я даже не заметила в какой момент он вышел на веранду. В чёрных брюках и белоснежной рубашке, расстёгнутой на верхние пуговицы. Долго он укладывал Сашку… Наверное, вила из него верёвки и просила читать сказку снова и снова.
Делаю глоток вина и чувствую, как пьянею ещё больше. Я не нужна такая Мише. С проблемами из прошлого в виде надоедливого бывшего. И если он не станет бороться за наши отношения, то поступит вполне логично.
- Не помешаешь, присядь, - отвечаю Амиру.
Он опускается рядом и наши тела соприкасаются. Меня вновь бросает в жар, но уже не от выпитого алкоголя. Щёки пылают, внизу живота растекается тягучая лава… Что и требовалось доказать. Ещё один плюс в копилку догадливости Миши.
- Почему ты плакала? – спрашивает Сабитов, глядя на мой почти пустой бокал.
- Давай поговорим на другую тему, ладно?
- Как скажешь, - слегка пожимает плечами.
- Добавь мне ещё вина, пожалуйста.
- Мне кажется, тебе хватит, Соня, - отвечает Амир и забирает у меня то, что имеется. – Не слишком люблю пьющих женщин.
- А мне и не нужно, чтобы ты меня любил.
Вкладываю в свой голос максимум дерзости, но звучит он всё равно жалко. Сабитов хмыкает, но бокал с вином всё же отставляет на журнальный столик.
- А помнишь… Помнишь, Амир, как на третьем курсе университета на одной из шумных вечеринок я тоже перебрала с вином? – спрашиваю, улыбаясь. - Мне тогда было так погано, что я осталась ночевать у сокурсницы, потому что родители убили бы меня сразу же. И в тот момент, когда я блевала над унитазом, ты говорил мне точно такую же фразу.
- Помню, Соня.
Этим вечером Амир особенно спокоен и задумчив. Только смотрит на меня как-то странно и непривычно, словно впервые в жизни видит.
- Может расскажешь, что случилось? – спрашивает спустя секунду. – Это же из-за него ты плакала?
- А ты наблюдательный, - усмехаюсь. – Он не обидел меня, Амир. Сказал всё то, что я заслужила.
Бокал с вином так и привлекает к себе моё внимание. Когда я пила, то хотя бы ненадолго, но забывалась и почти не думала о собственной никчёмности.
Амир перехватывает меня за руку и запрещает касаться алкоголя. Продолжает удерживать даже тогда, когда я пытаюсь отпихнуть его в грудь. Кто ему позволил мне что-либо запрещать? Неужели я не могу хотя бы раз в жизни отпустить себя?
- Иди сюда, глупая, - Сабитов резко прижимает меня к себе так сильно, что хрустят рёбра.
Его руки обнимают меня за спину, особенно здорово согревая в этот темный ветренный вечер.
- Ты пользуешься тем, что я слабее и немного выпила.
- Ну и пусть, - отвечает он.
Я опускаю голову ему на плечо, коротко всхлипываю и вдыхаю терпкий запах его парфюма. А затем смотрю куда-то в темноту, совершенно не различая того, что находится на горизонте. Всё плывёт и плывёт… А, к чёрту.
- Ты же не любишь его, верно? – подаёт голос Амир. – Ты до сих пор испытываешь ко мне чувства, Соня. И я их испытываю.
Боюсь вдохнуть, чтобы не выдать себя, но сердце при этом громко-громко бьётся.
- К чему такие сложности, если наши чувства взаимны?
- Ошибаешься, - отвечаю ему резко. - Ты мне безразличен.
Амир запускает свою ладонь в мои распущенные волосы и слегка оттягивает назад.
Наши глаза встречаются: мои испуганные и заплаканные, а его - дикие и съедающие заживо, не оставляющие ни единого шанса на то, что я выживу. Жёсткие уверенные губы тут же накрывают мои, приоткрывают податливый рот и прерываются лишь на секунду, чтобы произнести одно-единственное слово: «Врёшь».
Глава 42.
***
Если бы у меня была возможность отмотать время на несколько минут назад, я бы позволила случиться всему, что сейчас происходит. Я бы позволила Амиру себя целовать. Я бы точно так же отвечала на его поцелуи с особым трепетом и волнением. Я бы разрешала ему гладить себя сквозь тонкое шёлковое платье и продолжала наслаждаться его ласками.
В какой-то момент мне становится плевать на то, что будет потом, завтра или через неделю. Мне становится всё равно, что будет позже, когда мы проснемся в одной постели повторив сценарий восьмилетней давности. Кажется, будто я снова та самая студентка-выпускница, которой нужно только одно – получить поцелуи желанного мужчины, которые стали почти что личным наркотиком. Я устала обманывать саму себя и жить словно робот. Сейчас перед Амиром я - настоящая. Неправильная. Неидеальная. Грешница, которую я потом возненавижу.
Амир с лёгкостью отрывает меня от дивана на веранде, подхватывает на руки и куда-то несёт. Я ничего не вижу, потому что обнимаю его за шею и зарываюсь лицом в плотную ткань белоснежной рубашки. Боюсь, что если мы встретимся взглядами хотя бы на секунду, то до комнаты просто не дойдем. Слышу его шаги, звук открываемой двери в спальню и глубокое нетерпеливое дыхание себе висок.
