как я тоже к нему ездила и со слезами на глазах просила поговорить со мной. Но он решительно отсылал меня обратно.
– Вы придёте к нам сегодня ёлку наряжать? – спросила я, уже не смотря на Галю.
– Да. Мне нужно дома сделать кое-какие дела, и к вечеру придём.
Катюшка и Арина уговорили нас с Галей нарядить ёлку всем вместе сначала у нас, а потом и у них. Мы не стали отказывать. В последнее время мы с Галей стали как сестры. Практически постоянно вместе, поддерживаем друг друга, отчего мне немного легче.
– Как дела у Ахмеда? Он тоже придёт?
– Нет. Он сегодня на работе задержится. А дела у него прекрасно. Смотри! – подруга протянула ко мне ладонь, показывая пальцы. На безымянном сверкало колечко с огромным камнем.
– Ого! Он что, сделал тебе предложение?! – восторженно произнесла я.
– Ага.
– Поздравляю! Но вы ведь всего – сколько? – месяц знакомы? Не рано ли?
– Знаешь, если бы мы были подростками, то, может быть, это и было бы рано, но мы с ним взрослые люди. У каждого за спиной огромный жизненный багаж, и мы знаем, чего хотим. И я думаю, это в самый раз. Тем более Арина его приняла, и они просто прекрасно общаются. Я тут вообще на днях захожу в детскую, а они знаешь, чем занимались? – Галя засмеялась.
– Чем?
– Включили «Ютюб» и на кукле учились косы плести. Картина маслом. Большой дядька сидит в детском кресле – и как он только его не сломал – за детским столиком, на спине крылья феи и пыхтит над плетением кос. Я от смеха чуть не рухнула.
Представив эту картину, я сама не сдержала улыбки и засмеялась в голос, позавидовав Гале. Завидовала белой завистью. Она смогла найти мужчину, с которым могла вот так вот громко смеяться, как сейчас. И вообще последнее время подруга постоянно смеётся, и с её лица практически не исчезает улыбка. Это ли не счастье?
Когда девчонки вдоволь нагулялись, мы разошлись по своим квартирам, и только ближе к вечеру к нам пришли Галя и Арина. К этому времени нам с дочкой курьер привёз искусственную ёлку и игрушки. Для меня Новый год всегда был самым светлым и любимым праздником. Я с нетерпением его ждала. Я обожала эту сказочную атмосферу, которой пропитан каждый сантиметр воздуха. Любила предновогоднюю суету, покупку подарков. И, конечно же, наряжать ёлку и дом.
Для более праздничной атмосферы я нам с Галей приготовила глинтвейн, девчонкам молочный коктейль и испекла имбирное печенье. Катюшка с Ариной наряжали ёлку, а мы с Галей руководили процессом. С минуты на минуту к нам должен был присоединиться Ахмед. Как ни странно, этого мужчину приняла и Катюшка. Мы пару раз оставляли с Ахмедом девчонок, а сами уходили гулять по магазинам. Я бы ни за что на свете не поверила, если бы мне сказали, что этот большой и с виду грозный дядя, который одним своим взглядом наводит ужас, может быть таким мягким и пушистым.
В квартире раздалась трель дверного звонка.
– О, это Ахмед! Каяться пришёл. Оксан, откроешь ему? – проговорила Галя, стоя на стуле и вешая на макушку ёлки звезду.
– Да, конечно. – Отставив бокал с глинтвейном, я пошла в прихожую и, не спрашивая, кто, отворила дверь. Но моему взору открылся не тот, кого мы ждали. На пороге стол молодой человек с небольшим красивым пакетиком в руках.
– Оксана Георгиевна? – проговорил молодой человек.
– Да.
– Вот это вам. Примите и распишитесь. – Не знаю, зачем я взяла этот пакет. Единственный, кто присылал мне курьеров с подарками, это был Таир, и я всё возвращала обратно, но не сейчас. Приняв подарок, я расписалась в бланке, и, попрощавшись с курьером, снова вернулась в квартиру.
– А где Ахмед? – спросила Галя, когда я снова вернулась в комнату.
– Это был не он, а курьер.
– Опять от Таира?
– Ну а от кого же? Посмотрим, что он подарил. – Девчонки были заняты, чтобы обращать на нас внимание, и я под пристальным взглядом подруги открыла пакет и выудила оттуда бутылку красного вина с запиской.
– «Прости меня. Т.», – прочитала я вслух.
Пока я разглядывала записку, Галя уже взяла бутылку вина в руки и присвистнула:
– А он не поскупился на подарок. Это же коллекционное вино! Редкое. Одна такая бутылка стоит целое состояние.
– Ну что, давай попробуем, сколько стоит этот подарок на вкус? – подмигнула я Гале и пошла на кухню за штопором и фужером. Я налила вино. Налила только себе. Галя отказалась, сказав, что сначала допьёт глинтвейн, а вот мне был и правда интересен вкус этого вина, хотя я не особый любитель красного.
– Ну и как?
– И правда, вкусное. – Я отпила ещё немного и присела на диван возле подруги. В квартире приглушённо играла музыка, девчонки смеялись, рассматривая игрушки на ёлке. Сама ёлка светилась яркими огнями. А у меня вот эти огоньки стали почему-то расплываться. Я перевела взгляд на Галю, которая тоже на меня посмотрела, но её лицо стало смазанным.
– Всё хорошо? – поинтересовалась она, но я не смогла ответить. Горло сдавило, словно удавкой. Из руки выпал фужер, и до слуха донёсся звук бьющегося стекла.
– Оксана! – Галя подскочила ко мне ближе. – Что с тобой?
Я начала ладонями хвататься за горло, хотела сказать хоть слово, но изо рта вырывались только хрипы.
– Мама, мамочка! – где-то вдали услышала тихий голос Катюшки. А в коридоре громко хлопнула дверь.
– Что у вас? – голос Ахмеда донёсся до меня уже приглушённо, а перед глазами всё стало расплываться. – Галя, скорую, живо! – всё, что я успела услышать последним. Я пыталась дышать, но у меня это не получалось. Чувствовала, как холодеют ноги. Слышала плач дочки. Как Галя пытается детей вывести из квартиры. А затем резко наступила тишина и свет начал меркнуть.
Оксана
– Оксана, Гоша, аккуратнее! – где-то совсем недалеко раздался взволнованный голос мамы, и я обернулась к ней, но вместо её образа я получила волной в лицо. Тут же закашлялась и меня подхватили.
– Как ты, милая? – папа взял меня на руки.
– Хорошо.
– Пошли на берег, а то мама волнуется за нас.
– Ну, пап, ещё чуть-чуть покатай меня. Пожалуйста, – протянула я последнее слово и папа улыбнулся.
– Покатаю, только когда отдохнём.
– Ладно.
Он вынес меня на руках на берег, где нас ждала мама, и уже протягивала полотенце.
– Ну ты посмотри. Губы все синие, Оксана. Закутайся в полотенце!
– Я не замёрзла, мам! – быстро ответила родительнице, а у
