знакомые ей, Весте, парни.
Хотелось плакать. Ведь опять из-за нее пострадали невиновные люди. Люди, с которыми она сидела за одним столом.
И все равно Веста не хотела уезжать от Лера. Ведь там, в его руках, осталось ее глупое сердечко.
– Знаешь, твой папаша будет очень рад твоему возвращению. Он, кстати, пообещал сделать меня зятем. Так как, готова выйти замуж за настоящего мужика, а не за этого Лерочку? – расхохотался Шакал, еще и руку протянул к колену Весты, намереваясь сжать.
– Только рискни, и Адамиди тебе вырвет руки без наркоза! – отчеканила девушка, подтянула ноги и глубже завернулась в толстовку, которую натянула перед выходом.
– Нихрена себе! Да у кого-то прорезались зубки! – оскалился Шакал, но руку вернул на руль.
Веста отвернулась к окну. По идее, при первой же возможности можно выпрыгнуть из машины. Но Веста не хотела свернуть себе шею, рухнув на проезжую часть. Осталось дождаться, пока Шакал привезет ее в дом отца. И тогда Веста молчать не станет. В конце концов, она всю жизнь терпела! Пришло время, когда нужно пояснить отцу, какой именно жизнью она хочет жить. Не под колпаком и неусыпным контролем, а с любимым человеком.
* * *
– Говори! – рычал Лер во всю глотку.
Кривская смотрела на него с ехидной и высокомерной улыбкой. А Лер уже растерял контроль. Чертова баба! Помогла Шакалу? Вот и пожалеет об этом!
Очевидно, Оксана не воспринимала его всерьез. И отнеслась к угрозам без должного внимания.
Но Лер был слишком взбешен. Здесь, посреди дороги полегли его люди. А все из-за этой вот долбаной бабы!
Однако не смерть его людей вывела Лера из себя, а тот факт, что Весту выкрали. А он, как пацан, повелся. Сам же и оставил ее в машине одну. Сам вышел. Потерял бдительность. Сам виноват!
Лер впал в приступ неконтролируемой ярости. В руках мелькнул нож. А в глазах Кривской – страх.
– Десять секунд у тебя! – тихо и обманчиво спокойно прохрипел Адамиди.
Спустя две минуты, Лер выяснил все, что нужно. Пожалуй, ничего нового он не узнал. Шакал везет его девочку к Филу.
– Избавьтесь от следов, – скомандовал Лер своим людям, уцелевшим после стычки с людьми Шакала и Кривской.
Сама Оксана была заперта в машине. Она еще дышала, когда тачка слетела с обрыва. Стоит ли жизнь Кривской проблем, которые могут появиться у Адамиди в связи с исчезновением Оксаны? Всего на миг Лер подумал, что перегнул. Кривскую не жалко, баба гнилая. Но это ведь человеческая жизнь. А раньше Леру не пришло бы таких мыслей. Видать, Веста сделала его мягким, что ли. Но разве это плохо?
Отмахнувшись от тревожных мыслей, Лер набрал номер телефона.
Вестник не тянул с ответом.
– Вы хотели встретиться с Филом? Через час вас устроит? – коротко спросил Грек, а, получив положительный ответ, сбросил вызов.
Поморщился. В пылу драки не заметил, как кто-то из прихвостней Шакала «достал» его ножом. Но рана неглубокая. Заживет. Гораздо важнее успеть вытащить Весту до того, как Шакал решит, будто имеет права на Весту. Лер прекрасно помнил, каким именно взглядом урод пялился на его солнечную девочку.
Кулаки хрустнули, Лер выдохнул. Жаль, конечно, что Камул занят. Вдвоем они бы знатно разворошили осиное гнездо. Но и при поддержке своих ребят Адамиди справится.
– Ничего, ничего, малыш, скоро все закончится, – пробормотал Лер, обращаясь к Весте. Не услышит, конечно же. Но так было чуточку легче стерпеть неудачу и собственный «косяк». Упустил ведь ее именно он.
* * *
Дом, в котором выросла Веста, показался вдруг невероятно чужим и зловещим. И ведь не изменилось ничего с тех пор, как Лер увез ее к себе. А дом – пугал.
Шакал не очень вежливо вытащил ее из машины. Сильные руки мужчины фиксировали ее шею и плечо.
Мелькнула мысль, что именно так и ведут смертников на эшафот. Но ведь отец не станет поступать с ней слишком сурово? Не убьет ведь? Да и за что? За то, что она была пленницей в доме Адамиди? Но ведь не по своей воле сбежала. Потом – да, никто не принуждал. Да и сейчас, признаться, Весте больше хотелось оказаться в доме Лера, нежели здесь, где она выросла.
Александр вел ее через холл, всего на секунду будто замешкался перед лестницей. Комната Весты находилась на втором этаже. Но Шакал повел ее вниз, в подвал.
– Сиди здесь и не рыпайся! – рявкнул Шакал, сильнее надавил на шею, отчего все тело прострелило глухой болью.
Веста вскрикнула. Но Шакал словно и не заметил ее состояния, толкнул вперед, а Веста упала. В полумраке тускло освещенного лабиринта подвала девушка поняла, что Александр планирует запереть ее здесь. Веста не боялась ни темноты, ни замкнутых пространств. Наоборот, чем меньше комната, тем меньше опасности она в себе несет. А потому Веста, прижавшись спиной к стене, осела на пол.
Нет, отец скоро должен прийти и встретиться с ней. Иначе, зачем Шакал притащил ее сюда?
* * *
Александр чувствовал внутренний подъем, будто кто-то влил в него чистую энергию. Адреналин мчался по венам. И хорошо так! Охренительно!
Привалившись плечом к стене, Шакал широко ухмыльнулся. Что ж, девчонка здесь. Осталось разобраться со стариком. И на этом все, можно праздновать победу.
Поднимаясь по лестнице, Шакал принял решение. Да, все верно. Все идет правильно. Сначала – старик, а после – мелкая шлюшка. Никуда она не денется от него.
Пришлось руки сильнее сжать в кулаки. И Саша остановился, так и не преодолев лестницу.
Долбаная девка! Совсем свела его с ума. Рыжая ведьма. Приворожила к себе. Нарочно ведь измывалась над ним все эти годы. Строила из себя недотрогу. А сама….
Сама трахалась с гребаным Греком.
Шакал понял, что настроение стремительно падает.
Нет, старик подождет. Девка важнее. И потом, никуда Фил не денется, признает его преемником, как только Шакал сделает его дочку своей подстилкой.
Саша был готов даже на законную регистрацию брака с этой девкой. Главное, чтобы Фил сделал свое дело. А с Адамиди он разберется потом.
Кивнув своим мыслям, Шакал начал спускаться вниз по лестнице. Дошел до двери, за которой запер Весту. Распахнул тяжелую преграду, а за ней – девка сжалась в углу на полу.
– Знаешь, я тут чего решил-то, – с ленцой в голосе произнес Шакал. – Не в том месте я тебя запер. Выходи.
А Веста вскинула голову. Не понравился ей взгляд Александра. Пять минут назад Веста чувствовала себя в безопасности, а сейчас – все изменилось,
