– Господи, – всхлипываю я. – Соня у них? – меня накрывает истерика, я начинаю рыдать.
– Лиза, не плачь, пожалуйста, – морщится Сергей.
Я отползаю к стене, сажусь на холодный пол, опускаю голову на колени и рыдаю, потому что мне страшно. Очень-очень страшно.
Когда немного успокаиваюсь, вижу, что Сергей отчаянно пытается перетереть верёвку и освободить руки.
– Подожди, – вспоминаю я о своей добыче. – Я тебе помогу.
Вытираю слёзы, достаю из кармана джинсов маникюрные ножницы, перерезаю верёвки. Сергей освобождает руки, тут же сгребает меня в объятия. Сначала хочу оттолкнуть его, но потом сдаюсь. Мне сейчас очень нужна чья-то поддержка, хотя бы такая.
Позволяю ему обнять меня крепко, утыкаюсь носом в его шею, вдыхаю его запах. Он всё ещё такой родной, успокаивающий, необходимый.
Сергей гладит меня по голове, мы напряжённо молчим.
– Сереж, – нарушаю я первой молчание. – Сереж, скажи, что всё будет хорошо, – шепчу я. Слёзы вновь обжигают глаза.
– Всё будет хорошо, малышка, – шепчет он. Но уверенности в его тоне я совершенно не чувствую.
– Сереж, ты ведь обещал мне не врать, помнишь?
– Помню, – нервно усмехается он. – И вот я опять облажался, видишь, – звучит обнажённо и ранено. – Можешь теперь меня ненавидеть.
– Нет, сейчас у меня никак не получается. Может быть, потом, – прижимаюсь к нему всем телом, он обнимает меня крепко-крепко.
Я чувствую его надрыв, а он, уверена, чувствует мой.
– Малышка моя, – горячо шепчет Серёжа. – Я хочу, чтобы ты знала, я тебя безумно люблю, тебя и Сонечку, я всё сделаю, чтобы с вами всё было хорошо. И да, наверное, вам без меня будет лучше, – тяжело сглатывает. Я чувствую, как нелегко ему даются эти слова. От них у меня и самой как будто плита на грудь ложится. – Прости меня за всё, пожалуйста, – целует он мою раскрытую ладошку, прижимается к ней лицом. – Я оказался слабым, недостойным тебя неудачником.
И мне вдруг безумно обидно становится за всех нас. Почему эти твари должны победить, а мы расплатиться за их победу поломанными жизнями? Почему всё так несправедливо?
– Сереж, ты не неудачник, ты сильный, и я верю в тебя несмотря ни на что. Мы справимся!
Мне очень хочется в это верить и передать ему часть этой веры, ведь когда-то нам не хватило именно этого.
Прижимаюсь к нему ещё крепче, и вдруг внутри появляется ощущение, которого не было очень давно. Как будто оторванная половина сердца встала на место. Как будто что-то ценное, родное нашлось, наверное, это ощущают скитальцы, возвращаясь домой.
Поднимаю голову, нахожу его больной, открытый взгляд. Нас накрывает мощная волна, она неосязаемая, это что-то тоньше, глубже, это нельзя объяснить словами, это можно только почувствовать. Я рассматриваю Серёжу и, мне кажется, вижу его в первый раз. Наверное, так и есть, потому что ТАК я на него раньше не смотрела.
Я вижу все самые мелкие его черты и не вижу одновременно, потому что сейчас мне совершенно всё равно, что мы в грязном подвале, сами истерзанные, замученные, слабые. Нет, мы как будто наполняемся силой друг друга, наши сердца бьются так рядом и в унисон.
Но мне мало этого контакта, хочу ещё. Сама тянусь к нему губами, он подаётся вперёд, мы встречаемся, соединяем наше дыхание, настраиваемся друг на друга, а потом срываемся вместе. Нет, это не поцелуй, это животная потребность проникнуть друг в друга, пропитаться друг другом, наполниться этим концентратом эмоций.
Сергей с рычанием впивается в мои губы, врываясь языком в мой рот, клацаем зубами, руки мои рвут на его груди рубашку, чтобы прикоснуться к обнажённой коже. Нет, это не просто сексуальный подтекст, это больше, это желание стереть между нами любые преграды, и этому невозможно противостоять.
Чувствую, как Серёжа, опрокидывает меня на холодный пол, жадно исследуя тело.
– Девочка моя, люблю тебя, как же я соскучился, не останавливайся, пожалуйста, – рвано шепчет он.
Вдруг свет резко загорается, мы замираем. Растерянные, оглушённые, ранимые…
– Браво, какая страсть, – у дверей, мерзко улыбаясь, стоит Эвелина. – Аплодирую стоя. Жаль, но придётся прервать вас, голубки. Время вышло!
Сергей поднимается первым, помогает мне встать, толкает за спину.
– Слушай, Эвелина, давай ты сразу скажешь, чё тебе надо, – агрессивно оскаливается он.
– Нет, Серёж, так неинтересно, – подходит она, игриво улыбаясь.
За её спиной стоит охранник с оружием наготове.
– Ну да, грязные игры, это прям твоё, - цинично хмыкает Сергей.
– Я люблю страсть, р-р-р, – изображает Эвелина кошку, – а ты сейчас такой заведённый, всё как я люблю, – тянется к нему рукой, он отскакивает. – Не строй из себя недотрогу, милый. Нам ведь было хорошо раньше. Или ты стесняешься жену?
– А чего мне уже стесняться, – усмехается Сергей, – Лиза про нас и так всё знает, – делает он вдруг шаг к ней.
Эвелина победно усмехается, по-хозяйски кладёт руку Сергею на грудь, меня прошивает мерзким чувством. Это что ещё такое? Он позволяет ей шарить по своей груди и смотрит с улыбкой ей в глаза, а потом вдруг резкое движение, Эвелина взвизгивает, потому что Сергей резко заламывает ей руку за спину, глаза её расширяются от ужаса. В её шею опасно упираются маникюрные ножницы. Когда он только успел их подобрать?
– Оружие брось! – орёт он охраннику. – Лиза, встань за мной.
Охранник опасно взводит ствол, целясь Серёже в голову.
– Я тебя пришью раньше, – скалится он.
– Эвелина, – шипит Сергей на ухо женщине, – ты же не хочешь, чтобы пострадала твоя дорого-сделанная шея? Или лицо? Поверь мне, я успею оставить незабываемые следы, даже если сдохну от пули.
– Артур, убери пистолет, – дрожащим голосом просит Эвелина.
Артур медлит.
– А-а-а! – начинает скулить женщина, я вижу, как из-под руки Сергея с ножницами течёт тонкая струйка крови. – Артур, выполняй! – в истерике орёт Эвелина.
Тот медленно опускает пистолет.
– Кидай на пол! – требует Сергей. – Ногой толкай ко мне. – Охранник выполняет. – Руки поднял! Лиза, возьми пистолет.
Я дрожащими руками поднимаю оружие. Сергей резко толкает Эвелину в угол, выхватывает у меня ствол, но тут на него бросается этот самый Артур, я с ужасом замечаю в его руках нож. Сергей успевает увернуться, завязывается драка, я в ужасе смотрю на рычащих, катающихся по полу, борющихся мужчин, вдруг раздаётся выстрел, внутри у меня всё замирает.
– Серёжа, – шепчу в ужасе, глядя на бледнеющее лицо мужа.
Мне уже кажется, что это конец, но тут я замечаю, как обмякает тело охранника, Сергей сбрасывает его с себя, встаёт, тяжело дыша. Замечаю, как стремительно его рубашку заливает кровь.
– О боже, ты ранен! – подскакиваю к нему.
– Ерунда. Иди ко мне, малышка, – тяжело опирается он о стену. – Её нужно связать, – указывает на Эвелину, которая дрожащей тенью застыла в углу.
Поднимает в её сторону пистолет.
– Телефон дала, быстро!
– У м-меня н-нет, – заикаясь, отвечает она.
– Врёшь! Я тебе сейчас прострелю колено, и ты вспомнишь, спорим?
– Туманов, ты вообще с катушек съехал? – смотрит растерянно она.
– А ты думала, что можно у меня похитить жену, дочь и ничего не будет? Быстро!
Эвелина дрожащими руками достаёт телефон из кармана брюк, отдаёт. Я же сдёргиваю с себя рубашку, оставаясь в одной тонкой футболке, прижимаю ткань к ране на груди Сергея, пытаясь остановить кровь.
– Лиза, не стоит, всё нормально, – отмахивается он.
Только я вижу, что всё совсем ненормально. Кровь хлещет из раны, и мне страшно за Сергея, он бледнеет всё сильнее, но старается не подавать вида.
– Пароль от телефона? – требует он.
Эвелина называет нужные цифры.
– Только сети здесь нет, Туманов, так что позвонить не получится.
– Ладно, – убирает Сергей телефон за пояс. – Сколько ещё охраны наверху, и где мы находимся? – продолжает он допрос.
– Это заброшенная база отдыха, – сообщает Эвелина. – Охранника ещё два, так что тебе всё равно не уйти, Туманов, – крепнет её голос.
