Бум-бум-бум.
Андрей Викторович медленно поворачивается, отводя взгляд, и отходит к окну.
Бум-бум-бум.
Я крепко обнимаю себя руками, чтобы не рассыпаться на части прямо здесь в номере отеля.
Бум-бум-бум.
Медленно иду к двери и открываю ее. Громов оборачивается на этот звук и смотрит в упор на меня, продолжая тихо говорить по телефону. Я не слышу, что он говорит, но точно знаю, с кем. Может быть, это так называемая женская интуиция, но я на все сто процентов уверена, что он разговаривает со своей женой.
Держась за ручку двери, я киваю мужчине в сторону выхода, прося его уйти из моего номера. Вижу, как Андрей Викторович крепче стискивает сотовый в руке, и его взгляд начинает тяжелеть. Я нервно сглатываю и шепчу одними губами «уходи». Несколько мгновений, которые по ощущениям растянулись на часы, мы смотрим друг на друга, и только после этого Громов начинает пробираться к выходу. А у меня внутри все погибает, втайне я надеялась, что, может, он нажмет отбой и останется со мной.
Когда он равняется со мной, то пытается поймать мой взгляд, но я отворачиваюсь в другую сторону, а когда он попытался снова взять меня за руку, то с ловкостью циркача прячу их за спину.
Как только Андрей Викторович переступил порог номера, я закрыла за ним дверь и заперла на замок. Оперлась руками на стену, стараясь прийти в себя и разобраться в том, что творится сейчас внутри. Сильно зажмуриваю глаза и, словно в реальном времени, вижу все то, что происходило несколько минут назад в этой комнате. Здесь до сих пор витает запах нашего желания, нетерпения и полного падения запретов. Открыла глаза и посмотрела вниз на свою расстегнутую и помятую блузку, сердце сжалось от чувства стыда, сожаления и, как ни странно, желания продолжения.
Легла на кровать и накрылась с головой одеялом, не заботясь о том, чтобы раздеться или снять обувь. Сейчас я походила на оболочку для всех этих чувств, которые бушуют внутри меня. Они были намного сильнее, чем правила приличия, которые нам вдалбливали с детства, о том, что в обуви и уличной одежде нельзя ложиться на кровать.
Почему рядом с этим мужчиной я теряю себя? Бесследно растворяюсь в нем… Теряю все свои принципы, которыми я так горжусь? Я заряжаюсь рядом с ним жизнью, как севший аккумулятор от зарядного устройства. Не хочу ничего из этого чувствовать… Но не знаю, как приказать себе это.
Единственное, на что я могу рассчитывать – голос разума. Он и говорит мне о том, что Андрей Викторович - не мой мужчина. У него есть семья: жена и дочка. А я просто… просто мимолетное увлечение. Скорее всего очередная молодая, глупая студентка. Я , что глупо испытывать какие-либо чувства к человеку, которого практически не знаешь, с которым никогда не говорила по душам, да черт возьми, даже не знаешь, какой он любит чай! Все это просто выдумки, романтизация образа и проблемы с папочкой. Это все было бы правдой, если бы мои чувства не казались такими настоящими.
Почувствовала, как по щеке скатилась слеза. Я не стала ее стирать, позволила скатиться вниз. Я знала, что не нужно было соглашаться на это поездку, но не смогла удержаться. Мне хотелось побыть рядом с Громовым… хоть так. Тишину нарушил стук в дверь, внутренне я вся сжалась. Знала, что это он за дверью. Одна часть меня, та, что верит в розовых единорогов, встрепенулась и расцвела. Он пришел, значит, я действительно ему нужна! А вторая часть, которая живет в реальном мире, возненавидела его за то, что поговорив с женой по телефону, он вернулся сюда! Ему хватило наглости и уверенности в том, что я его впущу.
Стук в дверь повторился, я подтянула колени к груди и обхватила их руками. Пока два голоса внутри меня вели войну, я решила ничего не делать. Видимо поняв, что я не собираюсь открывать дверь, Громов ушел. И снова эти противоречивые чувства: радость и огорчение от его ухода.
Остаток ночи я взвешивала все варианты за и против так называемого «Романа с Громовым». Раньше, только одного пункта из колонки «против» мне было бы достаточно, чтобы отказаться раз и навсегда от идеи встречаться с человеком. Но теперь… Теперь я искала хоть какой-нибудь утвердительный довод «за». Я уговаривала себя, молилась, чтобы найти этот довод. Признаюсь, мне самой стало противно от себя. Но я не нашла ничего, абсолютно ничего. Первый и самый главный пункт – Андрей Викторович - женат. И ни один, ни два, ни десять доводов из противоположной колонки его не побьют.
Я верю в брачные узы, уважаю до глубины души. Я всегда мечтала о том, что когда-нибудь выйду замуж, но не потому, что это сейчас модно или все подружки уже замужем, нет. Я хочу выйти замуж за правильного человека. За того, с кем я смогу создать крепкую и здоровую семью. Хотя живя с такой матерью неудивительно, что я мечтаю о таком.
Что бы там ни говорили, брак - это таинство. Это моя жизненная позиция и нарушить ее - значит потерять себя. Андрей Викторович сделал свой выбор много лет назад… Теперь я должна уважать его. И я не готова терять себя ради неправильного человека.
Поэтому, не дожидаясь оговоренного времени для обратного перелета домой, я купила билет на автобус и самостоятельно еду обратно. Плевать на то, что деньги за билет не вернут. Со стороны кажется, что я струсила, испугалась встречи с Андреем Викторовичем… Конечно, это правда. Я не могу его сейчас видеть, просто не готова. Сейчас я на противогромовой диете, говорят, от вредных привычек можно избавиться за двадцать один день, вот и проверим эту теорию на практике.
Сев на свое место около окна, сразу же надела наушники, стараясь заглушить терзавшие меня вопросы. Спустя три песни, я не выдержала и решила подумать обо всей этой ситуации последний раз и потом точно «сесть на диету» без всяких нелепых отговорок.
В первую очередь меня безумно интересовал вопрос, почему Андрей Викторович обратил на меня внимание? Это странно. Я ни разу не слышала об историях Громова со студентками, которыми могут похвастаться другие преподаватели. Ведь, скажем прямо, я не самая красивая и умная девушка в университете. За ним следовал и другой вопрос, неужели за свою помощь с устройством на кафедру он взамен хочет от меня определенных услуг? Но я в это не верю. Это бред сумасшедшей. Всему виной тот злополучный поцелуй… Громов был прав, когда сказал, что мужчины воспримут это за сигнал, вот он и принял. Да, ведь?
А еще меня волновал вопрос, который я боялась сама себе задать, но раз это в последний раз…
Когда я начала испытывать к Андрею Викторовичу чувства? Почему я не вырвала их с корнем и не покромсала на мелкие кусочки?! И где-то глубоко внутри я знала ответ. У этих чувств не было начала, я просто упала в них с головой, будто с надувной горки в море, и начала захлебываться ими, впуская их внутрь, а как выбраться из-под толщи воды этих чувств я просто не знаю.
