На сон оставалось четыре часа, и, стараясь больше ни о чем не думать (ну разве что еще разочек вспомнить мимолетный, но глубокий поцелуй), Марина погрузилась в темную бездну, чтобы ровно в восемь подняться, принять ледяной душ, натереть тело ароматическим маслом, сделать прическу и легкий макияж, выпить чашку кофе и ровно в десять быть на работе.
Кстати, относительно легкого макияжа она, пожалуй, погорячилась. Синяки на щеках никуда не испарились. Разве что поменяли цвет, из лиловых превратились в грязно-желтые. Здесь тонким слоем пудры не отделаешься, но и уподобляться китайским гейшам нельзя. Тут Марина вспомнила, как вчера добрая Оленька к вечеру постучалась в кабинет и неуверенно протянула Марине тюбик с кремом.
— Что это? — удивилась Марина.
— Это специальный крем. Очень помогает… — тихо, словно боясь произносить все до конца, сказала Оленька.
— От чего он помогает? — Марина терялась в догадках.
— От синяков, царапин. Очень хорошее средство. — Оленька еще больше засмущалась.
Марина поняла, что девушка искренне хочет помочь ей избавиться от последствий нападения, но, не зная истинной причины возникновения синяков, боится ее обидеть. Ведь за весь день ни один человек так и не спросил, как она умудрилась удариться сразу двумя щеками одновременно.
— На меня вчера напали, — решила объяснить Марина во избежание домыслов и сплетен. — Бандит хотел вырвать сумочку. Но все обошлось, только вот это. — Она показала на бурые пятна.
— Вы знаете, у меня был похожий случай. Только ударил парень, с которым я встречалась.
— За что? — вырвалось у Марины.
— Ревность, — коротко ответила она. — Но не так было бы обидно, если бы действительно ему изменила, а то увидел нас вместе с Сашей Перепелкиным, менеджером, и давай прямо на улице отношения выяснять. Правда, он не учел, что я уже месяц на курсы самообороны хожу… Ему досталось больше, скажу откровенно.
Марина рассмеялась — так забавно Оленька преподнесла свою историю.
— Так у меня вообще синяк под глазом был. Я его и тональным кремом, и пудрой, и еще раз кремом, а вид все равно ужасный. Вот мне Саша и презентовал чудо-крем. Импортный и очень действенный. Специально для гримирования синяков в экстренных случаях. Наносите тоненьким слоем, и через пять минут поразительный эффект! Ничего не видно. Только его нельзя долго на лице оставлять. Максимум часа на три. Потом кожу щемит, — наставляла Оленька.
— Спасибо, я верну через пару дней, — пообещала Марина.
— Да не за что. У нас этот крем в офисе хранится. Как переходящее Красное знамя. Человека четыре уже воспользовались. Надеюсь, и вам поможет, — улыбнулась Оленька, добрая душа.
Крем помог. Страшные пятна полностью затушевались.
Марина насыпала полную миску корма для Барсика. Потискала любимого кота, чмокнув его в нос. Быстро оделась, сбрызнула себя духами с тонким легким ароматом и, взглянув на часы, осталась довольна собственной оперативностью.
С началом новой жизни привычка опаздывать у Марины пропала. Она чувствовала ответственность, понимала, что должна подавать пример людям, которыми пусть и временно, но руководила. Она возвращалась к той прежней, деловой женщине, которой была когда-то. Она перестала бояться сказать что-то не то, не так и не в то время. И вот сегодня она будет отстаивать позицию всего коллектива. Будет доказывать, что именно их рекламный продукт лучше, и она это докажет! Да и вообще, зачем начинать новое предприятие, если в него не верить? Изначальная неуверенность в успехе, как правило, приводит к плачевным результатам. Марина была искренне уверена, что, только настраивая себя на положительный результат, можно его достигнуть.
Удовлетворенно посмотрев в зеркало и сказав самой себе, что она выглядит великолепно, Марина вышла на улицу. Сегодня и солнце светило ярче, и люди встречались приятные, и маршрутное такси подошло сразу же, и даже какой-то мужичок уступил Марине место, что казалось совсем уж невероятным событием.
До назначенной встречи оставалось два часа. Собрав небольшое совещание, Марина еще раз выслушала пожелания и предложения сотрудников. В последний раз она перечитала те предложения, аргументы, которыми собиралась оперировать во время встречи с представителем фирмы «Бартен», и в последний раз сказала себе, что их агентство обязательно достигнет успеха.
Валерий Саввич, по соображениям, известным только ему, назначил встречу не в офисе, а в ресторанчике неподалеку. Марину немного удивило решение заказчика, но она решила, что желание клиента — закон, и спорить не стала. Добиваться своего нужно уметь в любых условиях, даже сквозь посторонний шум чужих разговоров, чавканье за соседним столиком и грохот латиноамериканской музыки. Марина пришла на оговоренную встречу даже раньше срока и крайне удивилась обстановке, царившей там. Условия, как она и предполагала, ни на йоту не располагали к деловым разговорам. Скорее наоборот, ресторанчик находился в подвальчике, и, спустившись туда днем, клиент еще долго привыкал к приглушенному, очень слабо мерцающему свету. Здесь не было стульев, их заменяли мягкие кожаные диванчики, в которых тело утопало, словно в перине. На диванчиках лежали маленькие подушечки, которые при желании можно подложить под спину или голову. Низкие столики из прозрачного стекла и ароматические свечи дополняли интерьер.
«Странное место для ведения переговоров. Очень странное, больше похоже на дом свиданий, но никак не… Да какая, собственно говоря, разница!» Марина постаралась сосредоточиться на деле, не обращая внимания на оформление и убранство зала.
Тучный Валерий Саввич, мужчина лет сорока, с небольшими залысинами на широком лбу, одутловатым лицом и мешками под глазами, появился через десять минут. Внешне он вызвал у Марины некоторое отвращение, потому как, ко всему прочему, от него еще и неприятно пахло потом.
Заказав себе бутылку кока-колы и обед из телятины с жареной картошкой, салата с шампиньонами, блинчиков с творогом и сметаной, а также двойной порции взбитых сливок, он уставился на Марину.
«Не случайно у него нездоровый вид, — подумала она. — От такой еды недалеко до гастрита, колита и болезни печени, если он уже их не заработал. Впрочем, какое мне дело до его болячек!» Валерий Саввич все еще смотрел на Марину. Она восприняла его взгляд как приглашение к беседе и принялась активно излагать основные позиции проделанной работы, но Валерий Саввич жестом остановил ее.
