Глава 17
Ночью в клинику, где дежурил доктор Белоусов, на скорой был доставлен мужчина с тяжелой черепно-мозговой травмой. Его привезли в сопровождении милиции. Валерий со своим ассистентом готовились к операции, тщательно промывали руки. Пациентом в операционной занимался врач анестезиолог и средний медперсонал. В моечную вошла медсестра с документами в руках и стала зачитывать показания давления, сердцебиения, состояние крови и прочее.
— Возраст, — поинтересовался нейрохирург, — возраст установили?
— По данным паспорта мужчине 42 года, гражданин Соединенных Штатов, — ответила та. — Со слов сопровождавшего его капитана милиции, получил удар бутылкой по голове. Находится в состоянии средней степени алкогольного опьянения, можно даже сказать сильной степени.
— Хорошо погулял, видать, американец, — усмехнулся ассистент.
— Что скажешь? — спросил доктор у вышедшего из операционной анестезиолога.
— Да ничего хорошего, мать твою! — выругался тот. — Мало нам своих алкашей. Можешь поверить моему опыту, не вытянем мы его, умрет на столе. Потом с их Посольством хлопот не оберешься. Сидел бы в своей Америке не вякал, русской экзотики ему захотелось. У наших-то алконавтов башка чугунная, хоть и пустая, а этот крякнет точно.
— А он русский, — вмешалась медсестра. — По документам он Крылатов Новомир Львович. Капитан два паспорта показал. Американский и Российский заграничный.
— Как ты сказала? — резко обернулся к ней доктор. — Крылатов?
— Да, — ответила та.
— Работаем! — приказал Белоусов, быстро направляясь в операционную.
— С богом, — выдохнул ассистент.
Операция продолжалась до самого утра. В девять часов в кабинет, где находился обессиленный нейрохирург, постучали.
— Войдите, — усталым голосом ответил тот.
— Разрешите, Валерий Владимирович? — поинтересовался вошедший. — Майор Голованов, — представился он.
— Присаживайтесь, — указал ему на стул врач, устало прищуривая глаза. — Что хотели узнать?
— Извините, доктор, один вопрос — выживет наш американец?
— Это не ко мне, — усмехнулся тот, — это теперь к богу.
— Ну, на ваш взгляд, шансы есть?
— На мой взгляд, с такой травмой шансов у него не было дотянуть до больницы. Но, видать, упрямый мужик, помирать не хочет. Мы сделали все, что можно и даже, чего нельзя. Вы в Американское Посольство сообщили? Или нам надо это брать на себя?
— Сообщили, — с досадой ответил майор. — Задергают теперь и нас и вас. Если не выживет, так лучше бы уж сразу в морг. Кто будет операцию оплачивать, если тот умрет, не знаю, — усмехнулся он. — Его потому к вам в частную клинику и привезли, что оперативники обнаружили документы, где указаны все регалии этого Крылатова. Он и профессор, и академик, и член какой-то Международной Ассоциации психологов. И еще море всяких званий имеет. Врач со скорой помощи заявил, что единственная больница, где у мужика есть шанс выжить, это ваша.
— А родным сообщили? — спросил Белоусов.
— Какая у него здесь родня? Бывшая жена и сын, который папашу и грохнул бутылкой по башке.
— Сын? — изумился Валерий. — Вы уверены?
— Более чем, — кивнул головой Голованов. — Свидетели есть, парнишку уже взяли.
— Признался?
— Нет, конечно. Но, куда он денется, алиби-то нет.
— Так родители у Крылатова в Тюмени живут, им надо срочно сообщить, — сказал врач.
— А вы откуда знаете, что у него родители в Тюмени? — удивился майор.
— Я сам оттуда, мы с Новомиром учились в одной школе. Только он на три класса постарше был. Прогнозов никаких пока делать не буду. И, извините меня, я сильно устал.
— Понял, — ответил тот, — уже ухожу.
Отоспавшись после ночного дежурства, Валера вышел из спальни. Ольга сидела за столом в зале и что-то писала в толстой тетради. Муж подошел к ней и ласково обнял за плечи.
— Ольгунь, — с улыбкой поинтересовался он, — как ты умудряешься писать левой рукой? Это же неудобно.
— Очень даже удобно, — усмехнулась она. — Я же не виновата, что бог создал меня левшой. Вот правой рукой писать очень неловко. Тяжелая операция была? — поинтересовалась она, закрывая тетрадь. — Иди, умывайся, сейчас я тебя покормлю.
Пока Валера ел, жена рассказала ему о неожиданном появлении ученика под их окнами, о том, что она просушила его вещи и отправила домой. Ольга заметила, как муж напрягся, слушая ее рассказ о Мирике. Но она понимала, что если кто-либо из соседей видел парня, входящего к ним в дом ночью, то Белоусову могут об этом сказать. Тогда объясняться было бы гораздо труднее.
— Что ты так на меня странно смотришь? — с возмущением спросила Ольга. — Ты считаешь, не надо было этого делать? Надо было выключить свет и спокойно пойти спать? Пусть парнишка воспаление легких схватит, да?
— Во сколько он уехал? — озабоченно поинтересовался Валерий.
— Ну, где-то в половине первого ночи. Такси не сразу подошло, а что?
— Так. В половине первого парень уехал на такси, а к нам в клинику пациент поступил около двух часов ночи, — задумчиво произнес тот.
— Какой пациент? Что случилось? — испуганно спросила женщина.
— Оленька, я вчера ночью оперировал Крылатова. У него черепно-мозговая травма от удара бутылкой. Майор милиции сказал мне, что есть свидетели, указывающие на его сына.
— Что ты говоришь? — вскричала Ольга, в ужасе закрывая рот ладонями. — Этого не может быть! — простонала она, и слезы градом покатились из ее глаз.
— Оленька, успокойся, — просил Валера, присаживаясь рядом и обнимая жену. — Я говорю это только со слов милиционера, возможно, все было не так.
— Бедный мальчик, бедный Мирочка, — не переставала причитать женщина. — А Новомир как? Выживет? — сквозь всхлипывания спросила она.
— Не знаю, Оленька, — вздохнул Валера, — все в руках божьих. Я сделал все, что мог и даже больше. Мне этот риск может боком выйти, — горько усмехнулся он. — Крылатов гражданин и России, и США, а это может очень осложнить мою профессиональную деятельность в случае его смерти.
— Ты знал, кого оперировал?
— Да, знал, может быть, потому и рискнул, — ответил тот.
— Что значит рискнул? — удивилась жена.
— Это значит, что если бы я чуть-чуть подольше мыл руки, немного помедленнее вошел в операционную, т. е. был бы немного нерасторопнее, то господин Крылатов умер бы до начала операции. Счет шел на минуты. Пять, десять минут промедления и все, я чист и никаких объяснений, — иронично заметил он, — а Новомир в морге.
— Выходит, если он умрет, ты будешь виноват? — изумилась Ольга.
