— Ну, конечно, «да», глупышка.
Я благополучно побеждаю желание первобытной женщины вцепиться ей в волосы и окунуть ее морду в миску с горячим яблочно-луковым супом (во всяком случае, именно так заканчивался мой сон).
— Ну, значит, «да», — выдаю я тихий стон. — С удовольствием.
Замужество, женитьба, бракосочетание…
Эти слова кажутся очень важными, да? Такие многозначительные, что просто пригибают нас к земле. При этом они начисто лишены секса, но зато частенько зависают над нами. Они такие звучные и серьезные, такие слова могут произносить только взрослые люди. А «бракосочетание» или просто «брак» даже вызывает опасение, страх, и тогда начинаешь осознавать всю ответственность за то, что делаешь…
Поймите меня правильно. Я верю в клятвы и обязательства перед другим человеком. Я верю в то, что можно оставаться верным ему всю жизнь. И вы это знаете сами. Вот почему мне становится немного не по себе. Наверное, при этом кажется, что все другие отношения становятся как бы недействительными, исключенными из правил верности и преданности.
И вообще, все это просто смешно, конечно. В то время, как процент разводов подбирается к количеству свежеиспеченных браков, когда обручальные кольца мужчины используют для того, чтобы открывать пивные бутылки, а женщины — чтобы снимать себе парней, и когда слово «супружество» ассоциируется в лучшем случае с «пружиной» в каком-нибудь сложном техническом приспособлении.
Разумеется, бракосочетание может быть гениальным изобретением. Но, как заметил Билли Коннолли, «аптечка» для велосипедов заслуживает не меньшего внимания. А вообще-то, меня не столько отталкивает понятие «супружество», сколько сама свадьба. Великий, торжественный день! Тьфу! Да еще все это немодное зрелище обязательно записывается на портативную видеокамеру: глупейшие головные уборы, скомканные речи и еще попытка имитировать церковное венчание. Чего стоит одно только торжественное обещание жениха: Я, мистер Впервые-в-жизни-надевший-костюм, беру тебя, Огромная-и-пышная-ромовая-баба, чтобы ты стала навечно моей занозой в заднице и головной болью… Кошмар какой-то!
Да-да, я понимаю, что совсем не обязательно все должно проходить именно так. Как любит напоминать мне Фиона, выйти замуж ты можешь где угодно и как угодно: с элементами иронии (например, в костюме Элвиса в Часовне Любви), бесстыдства (например, на Багамах, на нудистском пляже) или даже самоубийства (например, прыгая на «тарзанке» с Триумфальной Арки»).
Но вот цепочка моих мыслей постепенно движется к своему неизбежному завершению, и я спрашиваю себя: а в чем тут смысл? То есть, если главная цель — объявить всему внешнему миру о том, что вы любите друг друга, тогда, действительно, почему бы не дать миру того, чего он так желает — настоящей комедии, включая нелепые шляпы и неуклюжие речи. И если я когда-нибудь решусь на нечто подобное (я ведь не исключаю такой возможности), то это будет либо все — либо ничего. То есть свадьба со всеми ее атрибутами: маршем Мендельсона, симпатичными подружками невесты и немыслимая гулянка на полную катушку до изнеможения.
Да, я представляю себе, что вы думаете сейчас. Я для вас стала раскрытой книгой. Может быть, так оно и есть. Но я очень взволнована. А вы бы не были обеспокоены? Ваша старинная подруга выходит замуж за вашего первого парня. Ну, даже дело и не в этом. Тут все сложнее: ваша старинная подруга лишает вас шансов наладить отношения с вашим бывшим парнем. Она хвастается им, в буквальном смысле слова помахивая своим счастьем перед вашим носом, как радостная девица из группы поддержки воздушным шариком во время спортивного состязания, а потом, дождавшись того момента, когда у вас наступают самые трудные времена во всей жизни, просит вас выступить на ее свадьбе в роли подружки — мать ее! — невесты.
Боже мой! Ну, и что бы стало с вами после всего этого?
Вот отрывок из старого разговора между мной и Люком:
Я: Ты женился бы на мне?
Люк: Ты просишь меня жениться на тебе?
Я: Нет, я же сказала «бы».
Люк: И что это значит, твое «бы»?
Я: Не знаю. Наверное, я хотела сказать: «Смог бы ты на мне жениться?» То есть можешь ли ты представить себе свою свадьбу, и присутствую ли я там. Ты можешь представить это?
Люк (после недолгого молчания): Я не представлял себе, что я женюсь.
Я: Ну, попробуй сейчас.
Люк (закрывая глаза): М-м-м…
Я: Что значит «м-м-м»?
Люк: М-м-м… ты там не присутствуешь.
Я: Что? И с кем же ты там?
Люк: Э-э-э… ни с кем.
Я: То есть как это — ни с кем?!
Люк: То есть там, на мысленной картинке моей свадьбы никого нет.
Я: Ты что же, женишься сам на себе?
Люк: Да, похоже на то.
Очень старая беседа между мной и Сайраджем:
Сайрадж (затягиваясь только что забитым косяком): Мой отец верит в брак по расчету.
Я: Поэтому ты с ним не разговариваешь?
Сайрадж: Я бы сказал, что и из-за этого тоже.
Я (после короткой паузы): Но так, наверное, удобней. В чем-то, по крайней мере.
Сайрадж (закашлявшись от глубокой затяжки марихуаной): Что?
Я: Ну, когда все тщательно продумано.
Сайрадж: Ты так считаешь?
Я: Ну, так честней, верно?
Сайрадж: Что ты имеешь в виду?
Я: Ну, огромное количество браков, которые заключаются, якобы, не по расчету, на самом деле таковыми все же являются. Они даже не слишком естественные. То есть неизвестно, сколько браков рождается из настоящей любви. Всегда ведь существуют какие-то внешние факторы, верно? Например, нежелательная беременность или что-нибудь другое. А сколько людей женятся только потому, что считают себя обязанными сделать это. Или из-за того, что у кого-то имеются деньги, или потому, что уже долго живут вместе, или хотя бы по той причине, что у них одинаковый цвет кожи.
Сайрадж (истерически захохотав): Это смешно. Никогда такого не видел.
Я: Что? Чего ты не видел?
Сайрадж (тыкая косяком в сторону телевизора): Этот рекламный ролик. Ну, там где кошка танцует в ночном клубе.
Я: А, понятно.
И уж совсем старый разговор между мной и мамой:
Мама: Это произошло в пабе.
Я: И как же он сделал тебе предложение: опускался на одно колено, да?
