— Ну не знаю, — тяну, после чего на меня обрушается волна щекотки, любимое занятие Германа, если не постельные утехи.
— Прекрати! — прошу его сквозь смех, но любимый и не думает прекращать. — Герман! Пожалуйста! Ну, прошу! Герман!
— Нет, — твёрдо произносит он, не выпуская из своей ловушки.
Ну уж нет! Почему всегда он главный? Почему я должна мучиться, а он… А он наслаждаться моими пытками? Почему?
Собравшись с силами и терпением, тянусь к губам Германа, оставив на них лёгкий поцелуй, прекращая щекотку из-за шокированного состояния Айдарова. Воспользовавшись временной растерянностью мужчины, беру ситуацию в свои руки в следующую секунду, оседлав любимого, провожу руками по его груди, спрятанной под рубашкой.
Воспоминания подкидывают моменты, когда тёмной ночью, я прижималась к этой груди, ласкала языком, получая от этого больше удовольствия, чем Герман. Я влюбилась в его тело, как и в самого мужчину, и я даже не понимала… Что люблю больше: Германа или его идеальное тельце? Меня тянуло духовно и физически к моему любимому мужу, хоть в любви, я ему больше не признавалась, кроме того случая несколько недель назад.
— Мила, что ты делаешь? — хрипловатым тоном интересуется мужчина.
— А эта встреча очень важна? Её нельзя перенести? — аккуратно спрашиваю, почувствовав попкой эрекцию и специально поелозив по ней, наблюдаю, как учащается и без того беспокойное дыхание Германа.
— Нельзя, к сожалению, — еле слышно отвечает.
— Не люблю твою работу, — печально выдыхаю. — Она отнимает тебя у меня, — надуваю губки, проводя пальцем по его торсу.
— Как и твой университет тебя у меня, — парирует, аккуратно убирая мою руку от себя. А после скидывает меня на кровать, накрыв собой. Мягко касается губами лба. — Мне уже пора, ангелочек. Обещаю приехать сегодня пораньше, — как обычно, обещает, но обычно после таких слов обязательно что-то происходит и Герман задерживается.
— До вечера, — буднично отвечаю и мужчина скатывается с меня, одарив печальным взглядом.
Сегодня я решаю никуда не ехать и пропустить учёбу. Да, плохо так делать, но у меня нет сил, чтобы встать с кровати, одеться и позавтракать. Не говоря уже о том, чтобы куда-то ехать. Но вы не думайте, что я буду валяться весь день в кровати. Я же обещала мужу приготовить что-то вкусное. Но для этого мне всё же придётся встать… потом… когда проснусь.
Почти два месяца прошло с того момента, как я приехала в Испанию. Герман был прав, я полюблю его и стану ему женой по-настоящему. Но разве могла я его не полюбить, когда мужчина обращаться со мной, как с принцессой. Да не так, как с наследной, избалованной девчонкой, а как… с Белль из «Красавица и Чудовище». Наша пара так и вовсе мне напоминает этих персонажей. Герман — вспыльчивый, красивый, но пытающийся казаться весёлым принцем, а я — Белль… согласилась на жизнь с «чудовищем», чтобы спасти родного человека.
Именно так. Наша жизнь напоминает мне сказочный мультик и единственное, что омрачает мои мысли — мои родители. Герман не даёт мне связаться с ними. Почему? Он не отвечает… Просил дать неделю, и он мне всё объяснит, но прошло уже три… ответа ноль. Я скучаю по своей семье и думаю, муж это видит, но почему-то продолжает игнорировать и не сдаётся. Почему? Что вообще происходит?
Но лучше бы я этого и дальше не знала, ведь ответ на свой вопрос я узнала этим же вечером… И он мне вовсе не понравится. Разве может такое понравиться? Всё это доводит до слёз, вгоняет в депрессию и обязательно заканчивается ссорой, как бы близки вы ни были… Это может довести до самоубийства, но… Нет! Мне нельзя… Почему он не сказал мне раньше? Почему? Я потеряла так много времени, купаясь в счастье, когда так нужна была родным…
Герман и всё вокруг… они обманывали меня. Водили за нос… Они все предали меня.
Глава 46
Мила
— Герман, когда мы уже полетим в Россию? Или дай мне хотя бы связаться с родными! — хнычу, сидя за столом, распивая чай с мужем. — Да, я говорю с Ларой почти каждый вечер, но мама с папой по-прежнему недоступны, а ты не объясняешь почему. Хоть и обещал.
По правде, я завела этот разговор лишь потому, что меня напрягал и беспокоил озадаченный вид Айдарова. Мужчина то и дело кидал на меня виноватые взгляды. Я попыталась выяснить, но он лишь отмахнулся рукой. Даже не поцеловал, как делал обычно, когда пытался избежать какой-либо тему.
— Ангелочек, — неловко начинает любимый, крутя белоснежную кружку в руках. — Как раз хотел с собой насчёт этого поговорить. Не знаю, как начать.
— Начни с главного! Когда мы поедем в Россию? — уверенно наступаю.
— Нескоро.
— Подробнее.
— Тебе там сейчас небезопасно, как и на улицах Испании. Единственное безопасное для тебя место — этот дом, — произносит Герман, обведя рукой кухню.
— Не поняла, — откладываю чай в сторону, внимательно глядя на мужчину.
Что-то мне не нравится начало этого разговора.
— Ты же знаешь, что мы с твоим отцом и Тиграном — союзники? — спрашивает и я киваю головой. — Так вот у НАС есть враги, которые хотят как-либо навредить каждому поодиночке. У нас с Тиграном всего одно слабое место — Найрин, но о ней мало кто знает. Нам успешно удаётся скрывать её, поэтому ей ничего не угрожает. Однако мои люди присматривают и за ней. Теперь у меня ещё и ты, и я стал уязвимее. Но у твоего отца всегда было два слабых места — ты и твоя мама. Он пытался вас защитить, но… за всем он уследить уже не может в силу возраста.
— Папа нестарый, — зачем-то возражаю.
— Я и не говорил, что он старый. Всего лишь отметил, что хватка и внимание у него уже не те.
— И? — тороплю Германа, чувствуя, как паника начинает медленно наступать, вышибая воздух из лёгких.
— Когда возникла угроза твоей жизни, Прохор доверил нам с Тиграном твою безопасность. Пойми, твой отец прекрасно знал, что помимо его самого, только нам ты дорога. Пока была возможность, ты могла оставаться в России, но… потом случилось кое-что и тебя пришлось быстро вывозить из страны, чтобы спасти твою жизнь, — проговаривает, заглядывая мне в глаза.
— Я знаю, что у папы есть враги… Но что они должны были сделать такого, чтобы ты увёз меня? — задаю вопрос, обняв себя трясущимися руками.
Думаю, я уже начинала осознавать, что случилась катастрофа. Что-то ужасное. То, что может сломать меня. Уничтожить. Разбить на осколки. Растоптать… Разрушить то, что сейчас между нами с Германом.
— Мила, ты только не нервничай, — просит меня Айдаров. — Врач говорит, что всё будет хорошо.
— Врач? — шокировано кричу. — Герман, что случилось? — спрашиваю, схватив его за руку.
— Помнишь, тот день, когда Тигран пошутил насчёт твоего похищения? — киваю головой. — За нами следовала машина, они хотели убить тебя, но им не удалось. Тигран хорошо водит машину и нам удалось скрыться. Но они расстреляли всю твою охрану.
— Растеряли? — пораженно шепчу, повторяя за мужчиной.
Опускаю глаза в пол и перед глазами проносится тот день, когда папа сказал, что нам нужно сменить охрану. После того моего похищения братьями Айдаровыми. Пазл начинает складываться… Предыдущие оказались мертвы. Из-за меня…
Поднимаю на Германа глаза, которые полны слёз, ожидая дальнейшего повествования, ведь пока его рассказ не дал мне ответа, что с моими родителями. А случилось что-то ужасное, если враг отца сотворил такое с невиновными людьми, что уж говорить о маме и папе.
— Да. В тот раз у них не получилось навредить тебе и твоей семье. Но в тот день, когда я украл тебя… Они столкнули машину твоих родителей в кювет. Машина несколько раз перевернулась и…
— Что?! — кричу, ногтями впившись в руку мужа. — Герман, что с ними?!
Нет! Нет! Нет! Они не могли умереть! Не могли!
Они не могли меня оставить! Они обещали! Они не обманщики!
— Охране удалось вовремя добраться до машины и вызвать помощь. Но так же, как и прошлый раз выжили не все.
— Мама? Папа?
