Меня ж вывести из себя- это вообще плевое дело. А этому кретину достаточно сейчас только рот открыть, что он и делает.
Не даю сказать ни слова!
Пошел на хер!
— Нет! Ангелина МОЯ помощница и МОЯ жена! И работать с ТОБОЙ она не будет. Что бы у вас там блядь не было в прошлом…
А что было в прошлом я прекрасно знаю. Сегодня только очаровательнейший результат их «знакомства» в садик увез.
Парень молча кивает. Его охреневшее выражение лица дает мне немного передышки. Я пока в выигрыше.
Окидываю охреневших коллег недобрым взглядом. Мысленно увольняю каждого, кто только рот посмеет сейчас открыть. И, судя по всему, мои сотрудники уже научились принимать сигналы телепатически. Потому что опускают глаза. Все. Включая Светку.
Ну, ок…
Почти все.
Потому, что Жека еле заметно качает головой и всем своим видом показывает, что будет со мной серьезно разговаривать сегодня и жизни учить.
Задолбал!
— Совещание окончено! — объявляю и встаю изо стола.
Направляюсь в спортзал и провожу там добрых два часа, пока мышцы не начинает тянуть приятная усталость…
Он моложе меня… Карамелька всегда меня на счет возраста подкалывает. А вдруг… для нее это важно?
Да ну, бред! Отмахиваюсь от своих мыслей и беру тяжелую штангу.
У нас с ней семья, дети… Хотя… От этого придурка она ведь тоже родила.
Не уйдет же она от меня, ей Богу!
Вспоминаю, как полоснула ее встреча с бывшим.
Ну не забытая же любовь там проснулась?
Просто обида?
Ревность-для меня какое-то новое, неизведаное чувство. Карамелька первая женщина, пробудившая во мне эту колючую эмоцию.
Возвращаюсь в офис и сразу иду в душ.
Машка приветственно кивает и исчезает за экраном монитора.
Теперь неделю дрожать будет. Есть все же положительные стороны вот таких вот моих выпадов. Этой иногда полезно хвост хорошенько прижать.
Захожу в комнату отдыха и бросаю магнитный ключ на стол. Стягиваю с себя футболку и разминаю усталые мышцы.
В душе растираю ароматный гель по телу и мечтаю только об одном — поспать.
Устал что-то я за эти дни…
Громкая трель входящего звонка заставляет меня ускорить водные процедуры.
Смываю пену, быстро вытираюсь, накручиваю полотенце вокруг бедер и принимаю звонок. На экране мамина фотография.
— Андрюш, я Яночку забираю из садика, не можем обувь ее найти. — Мамин голос звучит растерянно.
Я протяжно выдыхаю.
— Мам, белые сандалики с бабочкой серебрянной, на липучке.
Мама шуршит чем-то в трубке.
— О! Нашла. Я к вам иду. Ужин сделаю. Не торопитесь.
Я даю согласие, прощаюсь с ней и звонок скидываю.
Нет! Этот Рязанцев далеко в заднице. Он таких тонкостей не знает.
И не только Гелька моя… Но и Янка!
Моя!
Моя дочь!
Бросаю телефон на журнальный столик и слышу возню возле двери.
Та открывается и в комнату вплывает Карамелька в запачканной блузке.
Вот где, спрашивается была?
С порога впивает взгляд в мой полуобнаженный вид и… смутившись уводит в сторону глаза.
— Снова проебала рабочий день… — слишком сухо, но по-другому пока не получается.
— Не проебала, а провела с нашим сыном. — Сдержанно. Не глядя мне в глаза. Тонкие пальци пробегаются по пуговицам и оставляют хозяйку без блузки. Ангелина быстро шарит в пакете и вытаскивает новую тонкую кофту.
Вырываю из маленьких рук шмотку. Гелькины глаза возмущенно на меня уставляются.
— Что за грубость, Громов? Повежливей, пожалуйста.
Возмущена. Словно это я ее сегодня по носу дважды щелкнул.
— Ты херовый сотрудник, Ангелина! — грубо. Блядь, знаю, что надо помягче, но не могу!
— Так уволь меня! — с вызовом, но на удивление спокойно произносит Геля.
Игнорирую ее слова.
— Твою работу я передал твоей беременной подруге, хотя у нее своей до жопы…
— Я была с сыном! Для меня это важнее. — Перебивает меня звонкий голос и я на секунду осекаюсь. Знаю, как для нашей семьи сейчас нужны такие "семейные" моменты. Но не посреди же рабочего дня?
— Ничего рассказать не хочешь мне? — после недолгой паузы снова впиваюсь в нее гневным взглядом.
Голубые глаза растеряно шарят по моему лицу. Карамелька подходит к кухне и стакан воды себе наливает.
— Что ты хочешь услышать? Про отчеты с которыми я накосячила? Скинь блокировку и прочти сообщение, я утром тебе свои извинения отправила.
Если письменных извинений тебе было не достаточно, то озвучиваю вслух: Андрей Александрович, простите меня…
— Прекрати немедленно этот спектакль! Херовая из тебя актриса! — швыряю ее кофту на диван.
Мощный поток ругани вырывается из меня лавиной. Давно меня вот так никто не доводил…
— Хорошо — спокойно, дипломатично продолжает моя жена. — Хочешь узнать о Никите? Давай. Спрашивай. Что тебя интересует?
Я глазами молча выжигаю на моей, до тошноты спокойной жене свое клеймо. Она продолжает.
— Это мой бывший парень от которого я родила Янку и которого ну никак не ожидала увидеть сегодня…
— Трахалась с ним значит, да?
Вырывается против моей воли… Ну ежу понятно, что да… Ребенок родился. Я знал же все. Что не первый у нее. Да и не фанат девственниц я. Не в среднем веке живем.
Но сейчас почему-то меня этот факт задевает!
— Так же, как ты с Ириной и Мариной! Я наверное должна была им волосы повырывать, да? А ты? Показал уже свою горячую кровь Рязанцеву?
Я молча подхожу к двери и поворачиваю замок.
Карамелька провожает мои действия удивленным взглядом.
Приближаюсь к своей Колючке и вгрызаюсь в ее губы грубым поцелуем.
— Ты сума сошел… — пытается возразить, но я ее к себе прижимаю и лифчик стягиваю. — Там Машка…
— Мне похер! — отрезаю и вновь жадно целую. Уверенно и властно.
Геля мгновенно сдается и обмякает в моих руках.
— Ты ревнивый дурак- шепчет она мне в губы и обвивает мою шею руками. — Я тебя люблю и наших детей. А на этого придурка сержусь, за то, что он сделал…
— Помолчи, а! — шлепаю по мелкой заднице выбивая писк и проникаю в очаровательный ротик языком.
Хватаю свою маленькую девчонку на руки и укладываю на диван. В мгновение стаскиваю с нее всю одежду и разматываю свое полотенце.
Кусаю ее шею. Вхожу в свою очаровательную малышку и начинаю выбивать из карамельного ротика громкие стоны. Ее прохладные пальчики впиваются в мою спину. Короткие ногти оставляют в ней тонкие борозды.
Карамелька, как всегда шумная…
А говорит, Машки стесняется…
У той наверное уши от услышанного горят!
Наши сердца колотятся в безумном ритме. Она сейчас такая красивая. Никогда я не испытывал таких чувств к женщине. НИКОГДА! Хочется одновременно придушить эту вредину и нежно, прижав к себе защитить от всех.
Ни одна женщина не могла довести меня до такого состояния. С этой, я воспламеняюсь, как спичка. Мгновенно. И всегда сгораю до тла.
О каком там привороте шла речь?
Сейчас это звучит не то, что глупо- смешно!
Ее я… весь…с потрохами!
Глава 26
Ангелина
— Ну ты мать и шальная… — Маринка отпивает горячий какао и заедает напиток печеньем с сырным, химическим вкусом.
Я протяжно вздыхаю и разглаживаю обменную карту, которую не выпускаю из рук уже пятнадцать минут.
Мы с Маринкой пришли на первый скрининг. Я волнуюсь жутко. Боюсь, что мне скажут, что у нас будет девочка. Но и в то же время я на все сто процентов уверенна, что там именно она. Не знаю, как это объяснить… Просто чувствую.
— Нас Громов так вчера отымел… На меня всю твою работу скинул. — ворчливо.
— Хочешь, я помогу тебе? Я же не отказываюсь… Он… — запинаюсь.
Что он? Рубит с плеча всегда, вот что он делает! Я понимаю, что я не лучший работник, но и он меня должен понять. В нашей семье все время какая-то дичь происходит…
— Ну я не откажусь. — вновь хрустит печеньем. — У тебя, блин, как всегда… Столько событий в жизни. Родня колдует, ребенок на экскурсию ночью на кладбище водит, тут парень из прошлого заявляется и бубенцами возле тебя звенеть начинает…
