попе, легонько подтолкнул в сторону моей комнаты.
– У тебя пять минут! – кричит довольным голосом Герман. – Иначе поедешь в чём есть.
Алиса
Захожу в свою комнату с улыбкой до ушей. «Под кожу им влезла» – разве это, не признание в чувствах? Или это мне так хочется думать? Нет! Они пришли за мной, не ушли, когда я начала истерить, настояли на своём и сказали мне всё это, значит, я им не безразлична.
К тому же, дом у них большой, а я не могу пользоваться добротой Кать и Костика вечно. Работу так и не нашла, как и новую квартиру, я этих двоих… люблю? Не знаю, возможно, это громко, но чувства к ним есть и большие.
Я потому и бешусь на них, что они ходили вокруг да около, ничего не говорили, только намёки на секс… Так, всё! Хватит забивать голову, в любом случае, терять мне нечего. И если быть честной с самой собой, то я этого ждала. Ждала день, когда меня не будут спрашивать, а поставят перед фактом. Ещё семь лет назад я мечтала, что они придут и заберут меня.
– Алиса! – прогремел голос Славы на всю квартиру. – Поторопись! Пожалуйста, – добавил мягче.
А мне что, чемоданы так и не распаковала, только пара вещей на стуле валяется, да и всё. Одеться только надо, а то в халате и с двумя мужиками по подъезду шляться… Такой сериал бабки напридумывют, что бразильские сценаристы будут нервно курить в сторонке.
Поспешно заправляю кровать и вспоминаю, в каком из чемоданов лежит мой спортивный костюм оливкового цвета. Достав его, одеваюсь, бросив на его место халат, пижаму и домашние тапочки. Собираю ноутбук в его сумку и пишу на листе бумаги сообщение для Катьки, что я уехала и объясню все потом, не забыв поблагодарить её за всё.
Поднимаю чемоданы, но вспоминаю, что я больше не одна, и мне не обязательно таскать их самой. Закинув сумку с ноутбуком на плечо и взяв телефон с прикроватной тумбочки, выхожу в гостиную, где два мужика сидят на диване и нервно дёргают ногами. Смотрю на них и улыбаюсь как дурочка.
– Я готова, – обращаю на себе внимание, вернув себе хмурый вид лица.
Пусть не думают, что им будет просто, я им по приезду ещё и допрос устрою.
– Это всё? – спрашивает Герман, кивнув на сумку.
– Нет, конечно, – отвечаю я. – В комнате мои чемоданы, или мне самой их таскать? – вопросительно выгибаю бровь.
Герман закатывает глаза и встаёт с дивана. Слава следом за ним идёт в сторону комнаты и бубнит что-то себе под нос, мотая головой. Такие забавные, когда злятся. Высокие, широкие и с хмурыми лицами, но горящими глазами. Красота!
Они выходят их комнаты с чемоданами в руках. Слава направляется прямиком к выходу и открывает дверь.
– Давай, детка, – кивает он, намекая, чтобы я вышла.
Внезапно меня словно водой облили, и до меня только доходит, что собираюсь делать. Но Герман не даёт мне засомневаться в правильности выбора. Да и вряд ли он у меня был.
– Малышка, взяла свою шикарную попу в руки и зашагала к выходу, пока я не закинул тебя к себе на плечо, – с улыбкой во все тридцать два говорит он.
И я, не сомневаясь ни секунды, что он это сделает, в который раз делаю первый шаг к новой жизни. И что-то подсказывает, что я впервые делаю правильный выбор и в правильную сторону. Может я ошибаюсь, может быть я пожалею. Но тут как в той пословице: лучше попробовать и жалеть, чем жалеть, что не попробовал.
Мы либо построим отношения, либо же ничего не выйдет, и каждый пойдёт своей дорогой. Не сомневаюсь, что я со своей повышенной привязанностью буду убиваться от тоски, если всё же нам не удастся понять друг друга. Но в моей жизнь было достаточно дерьма, и попробовать быть счастливой я просто обязана.
Кто же знал, что убиваться я буду не от тоски, а попаду в самый страшный кошмар.
Алиса
Едем в машине, мужчины сидят впереди, а меня усадили на заднее сидение, вежливо подав руку. Выглядят они весьма спокойно, даже как-то расслабленно. А я всё ещё нахожусь в напряжении, но впервые чувствую себя в безопасности. Вот по-настоящему. Не знаю, откуда это чувство, но кажется, что теперь у меня всё будет хорошо. А вот им, не уверена. Я мигом сотру их спокойствие своим допросом. Устрою им скандал, чтобы жизнь мёдом не казалась. Они меня помучили, теперь моя очередь.
Свернув на просёлочную дорогу, Слава посмотрел в зеркало заднего вида. И взгляд был такой, словно он хотел убедиться, что я и вправду с ними в одной машине.
Заезжаем в посёлок, и я, глядя по сторонам, понимаю, что в прошлый раз не заметила роскоши домов. Я тогда вообще ничего, кроме своих слёз и жалость к себе, не видела. А когда машина останавливается у закрыты высоких ворот, то в мою копилку добавляется ещё один вопрос, который я задам в первую очередь.
И что-то не припоминаю, чтобы я тогда выходила через ворота, может, они были открыты?!
Слава нажимает кнопочку на маленьком пульте в руке, и ворота расходятся в разные стороны. Передо мной открывается двор, где стоит огромный дом, и только сейчас до меня доходит, что была я не здесь.
Автомобиль заезжает во двор, и мужчины выходят, а я так и остаюсь с открытом ртом и пялюсь на двухэтажный коттедж из белого кирпича с мраморными ступеньками и колонами.
– Приехали, малышка, – говорит Герман, открыв дверь с моей стороны.
– Угу, – всё, что смогла из себя выдать.
Вложила свою руку в его открытую ладонь и вылезла из машины. Ступила на каменную дорожку и стала осматриваться, пока мужчины доставали мои чемоданы из багажника.
По левую сторону от меня расположено место под автомобили, и там припарковано ещё две машины, одна точь-в-точь как та, на которой мы приехали, а вторая поменьше. А по правую сторону расстилается зелёная трава, и лишь от ступенек дома идёт такая же каменная дорожка к большой стеклянной беседке. По периметру возле высокого забора растут деревья и цветы. Видно, что этим кто-то занимается, всё очень ухожено и аккуратно.
– Прошу, – жестом руки Слава приглашает в дом.
С одним чемоданом в руках он идёт к дому, звякая ключами, я за ним, а Герман за мной. Комичная ситуация, из-за чего из меня вырывается тихий
