смешок. Но, видимо, это мне показалось, что тихий, так как Слава повернулся и посмотрел на меня.
– Что смешного? – строгим голосом спрашивает он, но в глазах какая-то радость.
– Ничего, – мотаю головой, но, кажется, неубедительно.
Поднимаемся по ступенькам, и я залипаю на упругую попу перед моим носом. И, только услышав тяжелый вздох позади себя, понимаю, что у Германа вид не хуже.
Слава открывает дверь и, как только заходит в дом, сразу же подходит к левой стене и, судя по всему, отключает сигнализацию. Я аккуратно переступаю порог и попадаю в… «Прихожей» это помещение язык не повернётся назвать.
Широкий коридор, в конце которого винтовая лестница, ведущая на второй этаж. Светло-серые стены и чуть темнее пол создают контраст. По правую сторону встроенный большой шкаф и комод с зеркалом, а чуть дальше широкие арки друг на против друга.
Чувствуя себя немного не в своей тарелке, я всё же прохожу вперёд и заглядываю вправо, где нашлась большая светлая кухня, и, судя по всему, готовили тут… никогда. Пройдясь беглым взглядом, успела заметить, что тут есть вся возможная техника.
Развернувшись и пройдя во вторую арку, попала в гостиную, где стоят два больших дивана, огромная плазма на стене, обеденный стол, библиотека, и в углу что-то вроде барной стойки. Отсюда есть две двери, куда они ведут, пока не знаю.
– Спальня наверху, – раздаётся голос Германа.
– Спальня? – выгибаю бровь, развернувшись к нему. – Одна? – уточняю я.
– Нет, конечно, – усмехается он. – Три спальни и две ванные комнаты, ещё одна ванная здесь, на первом этаже, в конце коридора, – поясняет он.
– Это хорошо, – киваю я с умным видом.
Мне нужна своя комната, я не собираюсь жить с кем-то из них.
– Поднимемся? – спрашивает он, отойдя от выхода, тем самым приглашая.
– Конечно, – соглашаюсь и выхожу из гостиной.
Когда мы начинаем подниматься, Слава уже спускается, видимо, отнёс мои вещи наверх. Он пропускает нас и продолжает свой путь вниз.
Герман ведёт меня к одной и трёх дверей, та, что посередине, и откуда есть выход на большую террасу. В комнате есть вместительная кровать, огромный шкаф, где поместятся все мои вещи, кресло у окна, а рядом маленький журнальный столик.
– Ванная там, – говорит Герман, указывая на дверь по правой стороне.
Здесь стены в бежевых тонах, дверь такого же цвета, и она практически сливается, сразу её и не заметишь. Пройдя во внутрь, первое, что радует – это ванна, не люблю душевые кабинки, и, естественно, большое зеркало и много света.
– Я пойду вниз. Ты пока обустраивайся, – сказав это, он выходит из комнаты.
Обустраиваться буду потом, сейчас нужно принять душ, потому что мне не дали даже зубы почистить, к своему стыду. А потом я спущусь, и мы поговорим.
Герман
Оставил Алису в комнате и спустился вниз, Слава нашёлся на кухне, стоял, оперившись руками о столешницу.
– Как она? – спрашивает он, глядя в пустоту.
– Вроде неплохо, – отвечаю и встаю напротив него. – Надо бы продуктов купить, и что там ещё нужно?
– Наумов, вроде, всё купил, – говорит Слава и, оттолкнувшись, подходит к холодильнику.
Открывает его, и мы видим, что он забит продуктами, на очередь пошли кухонные шкафы, и там тоже обнаружилось всё нужное.
Ещё вчера ночью мы вызвали к себе Наумова и, дав ключи, поручили устроить в этом доме видимость, что в нём кто-то живёт. И судя по тому, что мы видим, с заданием он справился. Всё чисто как в аптеке, и никаких подозрений вызывать не должно.
Дом наш. Наши родители дружили, и когда моему отцу сделали предложение приобрести этот коттедж по низкой цене, он не смог отказаться. Но на тот момент у него была только половина суммы, и он обратился за помощью к отцу Славы. Он купил его, и через какое-то время отец Славы пришёл к моему и предложил не возвращать ему долг, а записать половину дома на Славу. И если вдруг повзрослевшие мы не захотим его, то продадим и деньги поделим поровну.
Но мы со Славой продать его не захотели, так что сделали ремонт, и он уже несколько лет стоит без дела. В тот дом мы Алису привести не могли. Во-первых, это корпоративный дом, а во-вторых, там оборудование, документы, улики и кабинет напичкан мониторами с записями из её квартиры.
– Ну что же, – выдыхаю я. – Пока всё нормально.
– Пока да, – усмехается Слава. – Мне надо выпить кофе, как этот аппарат работает? – спрашивает он, подойдя к кофемашине.
– Тебе инструкцию найти? – подкалываю его и начинаю шарить по шкафам в поисках чашек.
– Да пошёл ты! – бросает друг и толкает меня в плечо именно тогда, когда я зацепил три чашки.
Естественно, я их уронил, и по кухне раздался звон разбитого стекла, а на полу растелился ковёр из осколков.
– Ты идиот? – смотрю на Славу, что выпучил глаза.
– Сам виноват, – пожимает плечами он и возвращается к кофемашине.
– Что у вас тут происходит? – раздаётся голос нашей девочки.
– Стой там, – тут же останавливает её Слава. – Герман сейчас уберёт и…
– Герман? – развожу руками я.
– У тебя же руки из ж… одного места растут, – как ни в чём не бывало говорит он.
– А ничего, что ты…
– А, может, вместе уберёте? – прерывает нашу стычку Алиса. – И не будете искать виноватых?! – говорит она, сверля взглядом то меня, то Славу.
Не знаю, что произошло, но мы без слов стали убирать осколки с пола. И когда путь был очищен, Алиса подошла к кофемашине, быстро нашла другие чашки и приготовила ароматный напиток на всех.
Пока она крутилась, мы с другом наблюдали и улыбались тому, как она смотрится на этой кухне. В спортивных коротких шортах, белом облегающем топе, и, зараза, без бюстгальтера.
– Не поможете? – поворачивается она к нам.
Мы вздрогнули от неожиданности, но и не стали скрывать, что пялились на неё.
Слава оказывается шустрее и берёт поднос, на который она поставила чашки с кофе. Алиса направляется в гостиную, и мы идём за ней.
– У меня есть к вам пору вопросов, – говорит она с деловым видом и садится на диван.
Мы со Славой устраиваемся напротив Алисы и выжидательное смотрим на неё.
– Откуда у вас этот дом? Вы ведь вроде как работаете в автосервисе, или это не так? – спрашивает и внимательно смотрит на нас.
Но мы бы не были такими хорошими агентами, если бы не умели врать.
– В каком-то смысле это так, – отвечает Слава, и уверенности столько, что я сам ему верю.
– В каком таком смысле? – прищуривается наша девочка.
– Это наш автосервис. И иногда, когда мы устаём от бумажной работы, то копаемся
