— Все в прошлом.
— Попытку убийства Демьян не спустит. Кем бы ты ни была для него – наиграется, и пулю в лоб пустит. Тебе. Но, – он усмехнулся, — я этого не допущу. Давно пора его сместить. Если у тебя, Алина, нет к Демьяну нежных чувств, конечно. Ведь нет? – Марат пытливо посмотрел на меня.
— Нет, – покачала я головой.
Какая уж нежность? Есть горькая, темная любовь, от которой не спастись.
— Хм, Демьян считает тебя слабой, а значит, слабы все мы, – мужчина откинулся на спинку стула. — Территория наша, город под тобой, а Демьян набивает склады оружием для перегонки. Перевалочный пункт у нас, под твоим носом. Деньги идут Демьяну. Руслан бы не допустил этого, Алина, а значит, не допустим и мы.
Я постаралась не показывать свою растерянность.
Что Марат задумал? Заставить Демьяна платить дань за оружие?
— Склад мы захватим. То, что на нашей территории – то нам принадлежит. Это огромные деньги, Алина. И ты в своем праве. Согласна?
Нет! Боже, нет! Это же открытое объявление войны.
Но если откажусь – потеряю Марата и всех остальных. Перестану быть, хоть и номинальной, но королевой этого города, и тогда грош цена моей жизни… и жизни моего ребенка.
А если соглашусь – есть шанс, что Демьян воспримет меня серьезно, и оставит в покое.
— Согласна. Оружие будет нашим, канал транспортировки тоже наш. Демьяна пора поставить на место, – кивнула я.
Марат хлопнул в ладони, улыбнулся, и поднялся.
— Я займусь этим, – его телефон просигналил, Марат вчитался, и спросил: — Кстати, там к тебе баба какая-то пришла. Надя. Знаешь такую? Говорит, что врач, и что это срочно.
— Впустите, – я поежилась от тревоги.
Это же не по поводу Ларисы? Врач… Боже мой, но ведь случись что с Ларой, мне бы позвонили!
— Обыщите, и впустите, – произнес Марат в динамик смартфона, кивнул мне и вышел.
Прошло пять минут, я проверила все сообщения на телефоне и на электронке – из больницы мне никто не сообщал об ухудшении самочувствия Ларисы.
Что за Надя-то?!
Наконец, дверь открылась, и вошла она.
Надя.
Я вижу ее впервые – эту женщину с уставшим, но красивым лицом. Она смотрит с открытой неприязнью, с презрением. Даже с ненавистью.
— Так вот, какая ты, Алина Коваль, – усмехнулась она, и без приглашения села на стул, на котором еще недавно сидел Марат. — Спасибо, что впустила. Очень хотелось взглянуть на бывшую Демьяна. Нам есть, о чем поговорить.
Надя.
Какая-то его…шалава? Не похожа она на шалаву, и Марат сказал, что она врач.
Врач Демьяна.
— Вы врач Демьяна? – привстала на стуле и хотела пригласить ее садиться, но она уже сама расселась, закинув ногу на ногу, а у меня от волнения помутилось в глазах.
Я поняла.
Он увидел вчера книгу с малышом и решил, что я беременна. И прислал своего врача…?
— Я не просто врач Демьяна, – резко поправила Надя. – Не знаю, говорил ли он обо мне, – глазами она обвела кабинет, усмехнулась чему-то. И уставилась на меня, не мигая. — Он довольно скрытный человек. Мы вместе жили. Какое-то время. В детстве еще.
В детстве – от этих слов в груди неприятно кольнуло.
Он рассказывал, я помню. Про девочку из детского дома, которая учила его танцевать. А он ее драться.
Он тогда даже имени ее не назвал. И, вообще, свернул разговор.
Надежда.
— Что вам нужно? – сухо спросила и придвинулась к столу, сложила перед собой руки. — У меня мало времени.
— Я вижу, трудишься день и ночь, – она насмешливо посмотрела в сторону дверей, за которыми скрылся Марат, и не понравилась мне еще сильнее.
На что она намекает?
— Если вы сюда поулыбаться пришли – выход там, – встала и обошла стол. — Внизу казино и много красивых мужчин. Предлагаю посверкать зубами там. А мне уже пора.
— Сколько тебе лет, Алина? – она тоже встала. — Еще в институте учишься, кажется?
Она выше меня. Еще и на каблуках. Она старше, опытнее, я рядом с ней самой себе пигалицей кажусь, пусть и в моих руках сейчас находится весь город.
Я не пасую перед взрослыми мужиками, которые собираются там внизу. И перед камерами научилась держать лицо, я почувствовала силу своей фамилии, которая не то, что двери открывает, она ломает стены.
Но эта Надя…
Она женщина и, возможно, была близка с Демьяном, она смотрит так, словно у нее все права есть на отца моего ребенка. И это в какой-то степени правда.
Вряд ли она стреляла ему в спину. А потом бросила умирать.
— Чего тебе нужно, – отбросила вежливость и приблизилась к двери, распахнула ее. — Меня ждут в больнице через полчаса. Говори быстрее.
— Скоро отдохнешь, Алина, – она усмехнулась и простучала каблуками ко мне. — Недолго осталось в начальницу играть. Демьян предательства не прощает, ты знаешь. Он убьет тебя. И не спасут тебя твои любовники.
— Мои любовники очень злые, поэтому советую теперь ходить и оглядываться, – дождалась, пока она выйдет из кабинета, и шагнула за ней, прикрыла дверь.
Голос не дрогнул, зато внутри все трясется, ступаю по коридору и в ногах слабость, словно они из желе.
— Мы с Демьяном планируем покупать домик где-нибудь на берегу моря, – Надя мечтательно закатила глаза, представляя эту картинку. — В городе его пока держишь лишь ты. Месть. Понимаешь, ты бы со мной уже не разговаривала. Но я настояла. Чтобы Демьян выждал время. Все-таки, у тебя такая фамилия. И если Алину Коваль просто шлепнут в темной подворотне – только вдумайся, какая шумиха поднимется в городе? Новости про твою сестрицу в коме до сих пор не утихли. А нам этого не нужно. Мы спокойной жизни хотим, Алина. Поэтому твоя смерть будет выглядеть – как несчастный случай.
Она рассказывает это. Мне. И улыбается безумной улыбкой.
Она сумасшедшая, но это вижу лишь я.
Мы спускаемся по лестнице, и со стороны выглядим добрыми приятельницами, которые рецепт пирога обсуждают мужу на ужин.
— За все надо платить, Алина, а за предательство вдвойне, – напевно проговорила она и остановилась в холле. Снова окинула взглядом мою длинную черную юбку, строгую блузку. И понизила голос. — Дура ты, конечно. Идиотка просто. Потерять такого мужчину. Он ведь никого раньше не любил, тебя только.
— Он еще любит, – не выдержала.
Знаю, что это не так. Но представляю, как он для меня несчастный случай планирует – и в глазах темнеет.
— Не любит, дорогая, – Надин голос будто ножом по живому. — Об этом я тоже хотела предупредить. Не пытайся его соблазнить, не лезь к нему, поняла меня? – она шагнула на меня, и я машинально отступила. — Мы вместе теперь. И если полезешь к нему в трусы – я клянусь, приду и сама тебя задушу, ты услышала?
Она легко толкнула в плечо, в шутку будто бы, и я покачнулась на каблуках, ухватилась за скользкие перила. Отбросила волосы с лица и вскинула голову.
С удовольствием бы разрыдалась, нервы в последние дни и так ни к черту, я ребенка жду, а в голове после ее слов одна за другой сменяются картинки, где Демьян мой завтрак травит, яд наливает с улыбкой, и как они обнимаются с Надей, целуются, поднимают шампанское и празднуют.
— Это ты плохо понимаешь, с кем разговариваешь, – сжала зубы и махнула рукой, рассекая воздух, крутанулась на каблуках. — Здесь все мое. Ты на мою территорию явилась. А я тебе не девочка. Которую напугать можно, рассказав страшную сказку. Ты зря пришла, Надя. И ты отсюда не выйдешь.
— Вот как? – она изогнула бровь, всерьез меня не приняла, и ее надменное лицо лишь придало мне уверенности.
— Марат, – позвала помощника, который с любопытством топтался у входа в зал. — Скажи, чтобы гостью проводили наверх. Она остается. Понравилось ей у нас.
— Это шутка что ли, – Надя скривилась и чуть попятилась, выставила руку вперед. — Демьян к дьяволу твое казино разнесет, дорогуша, если меня сейчас же не выпустят.
— Посмотрим, – хмуро кивнула Марату. — Уводи ее отсюда. Побыстрее. И если Демьян позвонит – скажи, я в больнице у Лары.
Прижала сумку с пистолетом к груди и двинулась к выходу.
